- Зато на нашей стороне - магия и темнота. А ещё я заметил, что Люпин плохо управляется с этой штукой. Кстати, ты сам не умеешь ей пользоваться?
- Видел, - коротко отвечаю я, не говоря, что видел в «боевиках», так шваль называет фильмы, в которых много бегают, стреляют, взрывают, даже летают на самолётах, в общем, показывают все прелести своей цивилизации - их даже смотреть невозможно, - ну, начинаем самодеятельное целительское вмешательство.
Я обезболиваю бок заклинанием, с трудом поднеся руку к раненому месту, ведь любое движение - боль. Помогает плохо, зато отлично чувствуется почему-то холодное (от «заморозки»?) инородное тело величиной с горошину. При каждом вдохе и выдохе оно чуть меняет положение в повреждённой плоти - от этого и непрекращающаяся, как само дыхание, боль.
Вот меня касаются холодные пальцы Блейза, он пробует поддеть пулю ногтём, как занозу, но она уходит глубже, а я, чтобы не закричать и не испугать моего «целителя», лишь с шумом дышу, хотя от этого тоже больно, больно, боги! Как же больно…
… Когда Блейзу удалось расковырять меня палочкой настолько, что пуля сама выпала из тела, я помню плохо, знаю только, что магглы, эта шваль, ещё хуже, чем о них думают, раз создают такое оружие, как огнестрельное, и палят из него друг в друга. И счастливы те из них, кого убивают с первой попытки… А Министерство ещё хочет с этой швалью сотрудничать. Тогда, с проникновением маггловского оружия, волшебные палочки станут простыми игрушками, а всех волшебников пересажают в резервации, чтобы они друг друга там сами поубивали. Или ещё хуже - будут показывать в балаганах, но тут мои мысли обрываются, и я теряю сознание от боли - Anaestetio localus перестаёт действовать.
Глава 35.
… Первое, что я чувствую, прийдя в себя - тошнота от постоянного покачивания, а вокруг - темнота, я пытаюсь понять, где я, и почему меня покачивает. И тут понимаю, вместе с вмиг пришедшей болью, что меня несут на руках.
- Блейз? - спрашиваю я неуверенно.
- Я, - коротко отвечает он. - Как ты?
- Тошнит.
- Ты слаб от потери крови. Мне действительно отказали в Кроветворном зелье. Больше ноги моей у этого старого садиста не будет. И тебе не советую - всё же дурно обходиться… так с гостями. Я вообще…
- Подожди, Блейз. Так ты сам остановил мне кровь?
- О-о, да, я же слышал заклинание и запомнил его.
- Спа… спасибо, Блейз, - выговорить это оказывается гораздо легче, чем думалось ранее.
- Вот ты и произнёс это слово, рад за тебя. А вот обезболить я тебя не сумел, хотя заклинание на слух очень простое.
- Нужна стихийная магия. Поставь меня на ноги, Блейз, я обезболюсь, а то плохо очень.
- Ты не устоишь, - говорит Блейз уверенно, и я доверяю ему - знаю, что такое большая кровопотеря, но от боли… да лучше и обратно в обморок.
- Куда это вы на ночь глядя, голубки? Баиньки, голубиться? А меня третьим не возьмёте? - доносится глумливый голос нагоняющего нас Люпина.
- Представь себе, сейчас - фьюить! - и аппарируем, а ты тут останешься, мерзкий скот, - из последних сил говорю я,
- Дай мне унять боль, Блейз, и я помогу тебе сражаться с ним, - шепчу я, - поднеси мою руку к ране. Я, таким образом, обезболиваю себя и говорю Блейзу:
- Ставь меня на ноги, а сам поддержи, сейчас увидишь, как мы весело будем умирать! А, может, и прорвёмся.
Раздаётся выстрел - мимо, второй, третий, я не знаю, сколько пуль в барабане пистолета Люпина, но пока что стреляет он явно не прицельно. Хлопки смолкают.
Глава 36.
- Что, гады-волшебнички, вашу мать, голубки, не боитесь сквиба?! Думаете, я и стрельнуть не в силах прицельно? Презираете? Эх, Север, тебя-то я допрежь люблю и облобызать хочу. Помнишь, как мы в ванне-то, в особняке-то твоём чистеньком, плескались?!
- Помню, Рем, оттого-то ты и жив, а теперь прекрати, Ремус, это - приказ!
- От кого это я приказы должен выслухивать, от своей королевны, что ль? - произносит явно обиженный Ремус.
- Я больше не твоя Королева! А ты мне - не Король, ты, поганый, спившийся сквиб.
- Зато я супружник твой, мать твою!
- Пока да, я ещё не успел подать на раз…
- И не успеешь. Старик Дамблдор что говорил, когда ты евойный дух вызывал? Помнишь, аль нет?
- Он ошибся, сказав, что мы - пара, - говорю я с искренним сожалением, - о, Рем, мой Рем, опусти пистолет, ведь всё равно не попадёшь.
- Да что ты с этим извергом церемонишься, Сев?! Где твоё могущество?
- Пойми меня, Блейз, ну не могу я против него, такого жалкого…
- Stupefy! - выкрикивает, обозлённый моим бездействием, Блейз, но промахивается в темноте.
Я понимаю его ненависть, но с собой ничего не могу поделать.
Вдруг Ремус стреляет в нашу сторону, и я с ужасом, от которого волосы у корней дыбом встают, слышу, как пуля просвистывает в, самое большее, двух дюймах от моего виска. Шалости кончились.
Тогда я произношу уверенно, взмахнув потоком магии стихии Воздуха в сторону стоящего совсем близко Рема и произношу повелительно, как требует того заклинание:
- Imperio!
Ремус Джеральд Люпин, приставь пистолет к глазу! - я знаю, как показывает маггловская статистика случаев суицидов с применением короткоствольного оружия, такой метод самоубийства - стопроцентный, - Стреляй!
А сам кричу: «Рем, мой Рем!» и вижу, как он стреляет себе в голову, падая к моим ногам.
Глава 37.
Блейз опускает волшебную палочку и собирается уже уходить, когда я зову его, боясь потерять навсегда:
- Блейз, возлюбленный, прости меня за моё бездействие и… за действие тоже, я про-шу те-бя - не у- хо-ди! Ну хотя бы ради результата эксперимента, последнего или нет, моего эксперимента, вот сейчас и увидим.
Он оборачивается с удивлением и говорит:
- Я д-думал - ты идёшь за мной. Пошли - осталось немного, и мы сможем аппарировать.
- Ты не винишь меня в… жестокости? Ты - светлый агнец?
- Я, напротив, рад, что ты выбрал меня… Или мне так показалось?
- Нет, что ты, Блейз, к тому же… сквиб мёртв, и я - причина его смерти, ты же видел. Просто сейчас решится, осталась ли во мне тинктура, коей я связал себя с этой… этим… ну, в общем, Люпином. Если осталось немного - погрущу, если нет - не замечу, если же осталось и предовольно - то…
Я не успеваю договорить, как изо рта начинает идти густая, чёрная в окружающей темноте кровь. Осталась. Мы - пара. Но я всё равно выбрал бы Блейза, случись ему умереть вместе со мной, вот только не хочу я его смерти. С… тем меня связывают лишь воспо… О, боги! Больно… с Блейзом - неизведанная ранее Люб… - я задыхаюсь от крови, как же её много! И это после такой кровопотери… напор стихает и вот:
- Бле-э-йз-з, - шиплю я кровавой пеной с его вкусом - вкусом дамасского клинка, только сейчас, умирая, я смог сполна насладиться этим послевкусием, которое полюбил, будучи дитятей, но как же это больно!
Я подхвачен возлюбленным на руки, но он слышит меня, склоняется и терпеливо говорит:
- Я сейчас, уже иду, но ты - вперёд. «Нет, это не книга, Камерадо, тронь её и тронешь человека», помнишь? Мы ещё будем вместе в Посмертии, «ходя рука об руку, чтобы не потеряться среди сонма духов», а это помнишь? Не отвечай, не надо - я знаю, что ты ещё помнишь, хотя тебе и больно сейчас неимоверно. Но кого ты выберешь там - волка или меня? Ответь, п-прошу.
- Те…
