Да, пусть он жестокий воин, пусть относится к рабам, как и положено патрицию - хоть и заботливо, но, как к вещам, сугубо по-хозяйски, не более, но он - твой любимый, сиятельный граф Сев.
Запомни уж это и не сомневайся больше - что, да как, да почему.
… Так, ладно уж, пора, пора, раз предстоит мне подзадержаться в этом времени, переодеться в подобающую мне по положению шёлковую тунику, приятно холодящую тело по такой жарище, и подпоясаться каким-нибудь красивым цветным поясом, которыми со мной с удовольствием поделится мой возлюбленный, а не париться в рубашке, сюртуке. О, да я ещё и жилет таскаю, сам не знаю, зачем - привычка, не более. Вот заношу одежду, в чём мне прикажете… возвращаться обратно в Хогвартс, хорошо ещё, если в свои апартаменты. А пройтись с голыми ногами в сандалиях и тунике с коротким рукавом по всему Хогвартсу не хочешь, Сев? Всю эту одежду надобно отдать рабам во всего лишь вторую стирку, а то сам вымылся, вернее, меня вымыли начисто, да и одел несвежую одежду, от которой уже разит.
Да-а, брат мой любит меня паче меры, иначе не стал бы даже приближаться к такой свинье, как я - любит сильно, не обращая внимания ни на что, а сам через день бегает в термы - чистоплотный!
- И вот осталась ещё загадка лесного ручья - может ли его живительная влага…
живой хоть и утомлённый, но ум Северуса мгновенно переключился на совсем иное.
- … Переносить не только сквозь пространство, но и через время?
А что, было бы вполне удобно найти тех двоих недоумков, ставших, один - ребёнком, второй - лишь совершеннолетним магом - да какой из него маг? - просто пустомеля, не понимающий, что говорит, судя по хронике, а ей-то лгать незачем. Она, скажем так, сторона незаинтересованная. Привезти бывших, освобождённых рабов в Сибелиум, дать понаесться, понапиться, чтобы не такими страшными казались, вымыть их в термах по несколько разиков, чтобы четырёхлетнюю грязь смыть, препоручив их попечению рабов, благо я могу ими распоряжаться, как захочу. Вот пусть их и таскают по пыльному городку на их несчастье - они же должны всего бояться, даже обыкновенной воды в термах. Да, вот как их в эту самую воду затащить?Я подумаю об этом после как-нибудь, когда заполучу их обоих, дай Мерлин, живыми и не очень повреждёнными.
Самому же в это время, освободившись от обузы и выполнив долг по спасению их никчёмных рабских жизней, поднатаскать Квотриуса в основных заклинаниях. Много знать ему нужды нет для этой эпохи - не учить же его, право,черномагическим заклятьям из раздела Тёмных Искусств?
Потом весёлою толпой сходить в лес, благо дорогу на полянку я нашёл бы и с закрытыми глазами, понасобирать бесценный гербарий с их помощью, не считая Квотриуса - ему можно просто рассказать о свойствах этих цветов и трав, он запомнит - светлая голова, потом… попрощаться с братом и возлюбленным…
Да, Сев, попрощаться - ему ещё семью заводить, а тут ты со своей неправильной однополой любовью…
Итак, попрощаться с Квотриусом на веки вечные, что разделят нас, а после набрать по пригоршне воды из ручья и на счёт: «три» её выпить и… оказаться в Хогвартсе, конечно, хотелось бы, в мирном две тысячи втором, «моём» году…
Да, ещё перед питьём не забыть бы отобрать у них обоих на фиг палочки, а то, вдруг эти неугомонные парни, как только окажутся в нашем времени, вспомнят, что они враги не на жизнь, а на смерть и снова здорово - начнут воевать, да ещё и возраст себе, и облик вернут прежний. Не приведи Мерлин! Да раздери меня Мордред и поцелуйте все Дементоры на свете, если я допущу такое!
Ах, да! Поцелуй меня Дементор, ой, прости, Мерлин,опять я про эту нелюдь, им же сейчас по четырнадцать (или уже исполнилось пятнадцать?) и двадцать два (три? Всегда было как-то недосуг отмечать День рождения Лорда, тем более, что таких дней у него два) года, соответственно, а, значит, с «подросшими» недомагами будет сложнее… Вот, если бы меня занесло в начало их рабского тягла, тогда бы и разговор был короче и резче, а сейчас у Поттера гормоны играют, тоже мне, фокус, а Тёмный Лорд, наверняка, считает себя взрослым и самостоятельным самцом…
Ну не людьми же их называть, не магами, ведь познали они четырёхлетний изнуряющий, отупляющий рабский труд, унижения других рабов - бриттов, ведь наверняка мои-то слабее их будут, да и х`васынскх` поиздевались над слабыми рабами всласть, как бы без насилия не обошлось, а то Тёмный Лорд таким красавчиком заделался, что даже суровая хроника отметила эту его «лепость»… Да, если с ним «поигрались», то задачка-то моя будет посложнее - срочно подыскать ему жену, ну, или уж мужа на худой конец (это всего лишь шутка), а серьёзно - его надо будет избавить, причём срочно, от сексуального одиночества, иначе… Пропадёт Лорд. Ну, да с его красотами нонешними это, надеюсь и уповаю на помощь старины Альбуса, будет не проблема.
О! Неужели Квотриус идёт обратно, с общей трапезы? Ну да, вскоре, когда Папенька либо с Маменькой, либо со «счастливицей» - рабыней какой натешится, весь дом погрузится в глубокий сон, ишь, в комнате совсем темно стало, да и за окном сумерки непроглядные…
А спрошу-ка я у Квотриуса напрямик, какой сейчас месяц! Что толку гадать, может, в эту эпоху такии жаркими были сентябри, ведь и в «моём» времени я купался по жаре во время «окон» в расписании аж до конца месяца в прошлом году.
Только потом, как по мановению волшебной палочки у кого-то там наверху, заведующего погодой, проснулось чувство времени, и уже в первый поход в Хогсмид были слякоть, холодрыга и непрекращающиеся дожди, всего спустя, как сейчас помню, одиннадцать дней, после моего, как оказалось, прощального заплыва.
А как я в тот жаркий, солнечный, совсем не сентябрьский денёк играл с кальмаром!
Любо-дорого вспомнить…
Но что же он не входит в свою же комнату? Шаги удаляются. А, буду я ещё прятаться, аки тать, в своём «собственном» доме, сейчас выгляну и окликну Квотриуса. И, пока не поцелуемся горячо, да с премилым жаром,, что б по всему телу разлился, Веритасерум варить не пойдём.
Северус осторожно приоткрыл дверь опочивальни брата, не коснувшись ещё ткани, в которую был завёрнут имбирный корень, увидел удаляющуюся по сквозному тёмному коридору фигуру Квотриуса в лазоревой, ночной тунике, так приглянувшейся Снейпу.
Ведь столько приятных, нет, прельстительных, горячих, страстных воспоминаний было связано с появлением младшего брата в этой одежде в спальне Северуса по ночам, то душным, а в последнее время, грозовым, сверкающим.
- Квотриус! Не меня ли изволишь искать? - окликнул молодого человека Северус.
- Да, и не забыть спросить у него, сколько лет он бы мне дал - пронеслось в уме профессора.
Квотриус вздрогнул всем телом и обернулся, тотчас увидев возлюбленного старшего брата своего - высокорожденного патриция.
Потом резко развернулся, а ушёл он достаточно далеко, и бросился бежать к Северусу, а, добежав, прижался всем телом в своей безупречно чистой тунике, каждое утро отдаваемой в стирку рабыням, к запылённому сюртуку и грязным после ползания на коленях по заветной полянке, с отваливающимися кусками болотной грязи и пыльным после спуска с перевала варварским штанам возлюбленного. Он не замечал этих мелочей за главным - Северус вернулся!
Квотриус лишь нежно запускал руки в волосы брата и ласкал тяжёлые пряди его иссиня-чёрных, халдейских, околдовывающих рассудок, волос, несмело прижимаясь красными, как кровь на снегу, губами к узким, таким прекрасным сейчас, изогнувшимся в чистой, но немного лукавой, улыбке, порозовевшим - о, чудо! - губам брата.
И Северус, как это уже было однажды, начал покрывать короткими, страстными поцелуями пылающее лицо Квотриуса, даже не спавшего днём в ожидании возвращения возлюбленного, толком за весь день не
