Мягкая игрушка Sectumsempra

И хотя выиграл Снейп, юноша всё равно аппарировал с тобой. Как ты это объяснишь, Люциус?

- Наверное, это врождённый мазохизм мальчика вкупе с отличным, изысканным питанием и личными, большими апартаментами дали такой странный, на первый взгляд, результат - любовь.

- Я тебе нисколько не верю, Малфой, знай это.

Ты ведь покажешь мне свою драгоценную добычу, а, Люциус? Покуда он не надоел тебе, я не буду разрушать ваших милых садо-мазохистских отношений. Пускай Гарри Поттер заранее узнает, что такое страдание.

- Но если юноша надоест тебе, приводи его сразу в Ближний Круг - позабавимся на славу, а то всё бумажные дела и только-то. А моим избранным тоже не мешало бы разнообразие. Глядишь, после работы с Избранным, - тут Волдеморт неприятно засмеялся, - и работать стали бы лучше.

Так покажи мне юношу - мазохиста, влюблённого в тебя, Люциус.

Но сначала расскажи мне, что случилось с твоей супругой, миледи Малфой. Она так располнела и, вообще, съела сегодня большую часть индейки и всю заливную форель, а ещё она, по-моему чересчур увлекается булочками.

Мне-то что, мне только питательный коктейль нужен, который так хорошо готовят твои эльфы. А вот Бэлла осталась практически голодной - нехорошо это, непорядок!

Не больна ли миледи Малфой? Ну ты её, конечно, лечишь, Люциус.

… Целомудренный - да, именно так! - но только среди своих приближённых, Лорд Волдеморт старался не смотреть на миледи, так перетянутую корсетом, что у неё из декольте чуть ли не вываливались груди.

Но соски были видны, поэтому Волдеморт, раз взглянув на объедаюшуюся миледи, больше в её сторону не смотрел.

- Я не знаю, мой Повелитель, что внезапно произошло с моей супругой. И колдомедика семейного вызывал, и в святого Мунго с ней аппарировал - никто не понимает, в чём дело.

- Как же, вызывали Вы мне колдомедика, милорд, и как мы только аппарировали, я почему-то, не запомнила!

И миледи снова засмеялась, а, скорее, заржала, как кобыла.

Такое признание вкупе с неестественным для тихой обычно и благовоспитанной миледи привлекло сначала внимание Бэллатрикс, как любопытной женщины, и только потом - Лорда.

- Да, с миледи явно творится что-то неладное, - вставила Бэлла, - так располнеть. Вы бы хоть груди поправили, миледи Малфой, а то вон, как они бесстыже торчат.

Не успела Бэлла договорить, как вся скатерть с соусами и костями от рыбы, недоеденного ещё - обед-то официально не закончился! - молочного поросёнка и индейки, оказалась у неё на коленях.

Миледи сдёрнула скатерть так славно и ловко, именно на обидчицу, как умеют только сумасшедшие.

- Ай-яй-яй! Как нехорошо получилось! Некрасиво так поступать, миледи! Я на Вас весь вечер вынужден был даже не глядеть, а то бы Бэлла, моя любимица, заревновала. - И Лорд Волдеморт снова захохотал, но даже его гогот не шёл ни в какое сравнение со ржанием кобылицы Малфой.

- Evanesco! - произнёс Волдеморт, когда домашние эльфы убрали злополучную скатерть со всем её содержимым с колен Бэллы.

И тотчас же следы от жира и соусов, подававшихся к говядине, исчезли с платья Бэллатрикс полностью. Она с нескрываемой любовью, обожанием и восхищением посмотрела на своего всесильного Повелителя.

И Северуса, до этого смотревшего только в тарелку, и Люцицуса аж передёрнуло от отвращения и брезгливости Нарциссой с её гадкой подлостью и, особенно, от этого любовного взгляда Бэллы, направленного на настоящее чудовище, как моральное, за неимением оной, так и физическое, ведь краше из гроба вынимают, таким был Волдеморт.

- Ты не против, конечно, Люциус, если я накажу твою супругу ну хоть немного.

И, не дожидаясь ответа растерявшегося милорда, Волдеморт наслал на Нарциссу Круциатус, свой, фирменный.

Женщина тут же свалилась на ковёр, устилавший наборный паркет Большой Столовой Залы, и забилась в судорогах. На губах её, застывших в беззвучном крике, выступила пена.

- Остановите заклинание, мой Повелитель, умоляю Вас! Вы же видели, она не в себе, она же уж буйствовать начала. Вы же слышали её смех - разве так смеются нормальные люди?

- Хорошо, сегодня я не в меру милостив, конечно, это мне не идёт, знаю, но… просто настроение хорошее, а всё из-за моей несравненной Бэллы.

Ты действительно прав, Люциус, но вызови миледи хоть колдомедика, чтобы она была поспокойнее, а не лютовала так. Finite incantatem!

Пока миледи приходила в себя, стараясь громко не стонать, но у неё это плохо получалось, Люциус торопливо говорил:

- Это коронный сифилис, о мой Повелитель, и развивается он у моей супруги необычайно быстро, с такой скоростью… Всего пять дней назад, вот, пошли шестые сутки, как её заразили. Да, мне стыдно в этом признаваться, но миледи измеенила мне. Вы сами видели, как жадно, чуть ли не руками, она ест, как ведёт себя и как одевается.

Я только и могу, что ни в чём не препятствовать ей, сумасшедшей.

- Это я-то сумасшедшая?!

Милели Малфой стремительно вскочила с пола, пордбежала к супругу и надавала ему множество тяжёлых, тугих пощёчин.

Милорд выдержал испытание - экзекуцию, издевательства обезумевшей вконец жены безропотно и с достоинством, хотя пухлые щёки его и горели.

- Вот видите мой Лорд, что творится теперь в благочинном прежде доме четы Малфоев. Хорошо, что мой сын - моя единственная надежда - не знает ничего о происходящем в Мэноре. Пока он ничего не знает, но ведь он приедет на Пасхальные каникулы и всё узнает.

Умоляю Вас, профессор Снейп, сэр, ничего не рассказывать моему мальчику, Драко, до поры, что творится дома.

Малфой сказал это с таким скорбным, словно отработанным выражением, будто его избивают ежкедневно и уже давно, по несколько раз на дню.

И Лорд Волдеморт окончательно смилостивился - он даже решил не пытать сегодня мальчишку на глазах у собравшихся, хотя и хотел прежде доставить им такую радость, а захотел взглянуть на него… голого, чтобы хоть как-то унизить своего, в прямом смысле слова, прирождённого недруга.

- Пускай Гарри Поттер, - при произнесении имени юноши лицо обозлённого действиями миледи Волдеморта, скривилось, - как можно скорее, явится перед всеми присутствующими совершенно обнажённым. Вы же поняли мой замысел, верные? Унижение, вот чем я хочу наказать мальчишку сегодня.

Там у вас, в доме, в апартаментах Поттера, ничего разбить случаем нельзя простейшим светлым, заметьте, верные, заклинанием Reducto? Оно у меня сильное, как и все остальные. А то уж он, наверное, от безделья почти всё, что можно, перебил.

- К сожалению, мой Повелитель, не стоит ничего там разбивать. Мой мальчик очень осторожно относится к вазам эпохи Цинь. Он, вообще, редко встаёт из постели, он даже ест в ней полулёжа, хотя в его распоряжении небольшая, уютная столовая.

- Показать, показать ему мальчишку без трусов - единственной его одежды, и пусть Лорд делает с ним, что ему заблагорассудится. Я-то вытерплю любые издевательствыа над моей мягкой игрушкой, посмотрим же, как поведёт себя Гарри, когда Повелитель начнёт его пытать. - молниеносно промелькнуло в голове у Малфоя, так он ценил свои вазы.

- Что, страшно, что я наконец-то отниму или замучаю твоего Гарри Поттера, твою «мягкую игрушку», как ты зовёшь его? А ты не смотри Повелителю в глаза, даже мельком и случайно, сколько тебя можно учить, Люциус! Вон, бери пример с Северуса, ни разу глаз от тарелки не поднял, несмотря на смену блюд, всё делает с опущенными глазами!

… И Гарри Поттер пришёл, также с опущенным взглядом, без своего единственного предмета нижней одежды, униженный донельзя и ожидающий самых страшных пыток. В Большой Столовой Зале было ещё