ответ. Реардэн пришел, приготовившись отвергнуть прощение, которым она одарила его на вечере, как отвергают благосклонность очень щедрого противника. Вместо этого он неожиданно протянул руку и погладил ее лоб, волосы с покровительственной нежностью, вызванной ее неожиданным сходством с милым ребенком. Она постоянно бросала вызов его силе, но, с другой стороны, нуждалась в его защите и покровительстве.
— Тебе и так достается,?—?произнес он,?—?да еще я причиняю тебе неприятности...
— Нет, Хэнк, это не так, и ты это знаешь.
— Я знаю, что в тебе есть сила, не позволяющая тебе страдать, но не имею права взывать к этой силе. И все же я это делаю и иного выхода не знаю. Я могу только сказать, что знаю это и мне нет прощения.
— Мне нечего тебе прощать.
— Я не имел права приводить ее туда, где находишься ты.
— Это не задело меня. Но...
— Что?
— ...мне было тяжело видеть, как ты страдаешь.
— Не думаю, что страданием можно что-то возместить. Как бы я ни страдал, этого недостаточно. Ненавижу разговоры о моих страданиях?—?это не должно волновать никого, кроме меня. Но если хочешь знать, хотя ты это прекрасно знаешь,?—?да, для меня это было пыткой. И я хочу, чтобы было еще хуже. По крайней мере, я не собираюсь делать себе поблажку.?—?Реардэн произнес это сурово, как беспристрастный приговор самому себе.
Дэгни загадочно-грустно улыбнулась, взяла его руку, приложила к своим губам и покачала головой в отрицании приговора, закрыв лицо его ладонью.
— Что ты имеешь в виду??—?мягко спросил он.
— Ничего...?—?Она подняла голову и твердо произнесла:?—?Хэнк, я знала, что ты женат. Я знала, что делаю. Я сама выбрала это. Ты ничего не должен мне, ничем не обязан.?—?Он медленно покачал головой.? —?Хэнк, мне ничего не нужно от тебя, кроме того, что ты сам хочешь мне дать. Помнишь, однажды ты назвал меня дельцом? Я хочу, чтобы ты приходил ко мне лишь ради своего удовольствия. Оставайся женатым сколько хочешь, я не имею права обижаться на тебя за это. Мой бизнес заключается в том, чтобы радость, которую ты мне даешь, была оплачена радостью, которую ты получаешь от меня, а не твоим и не моим страданием. Я не принимаю жертв и не приношу их. Если бы ты попросил большего, чем значишь для меня, я отказала бы тебе. Если бы ты попросил меня бросить железную дорогу, я рассталась бы с тобой. Если удовольствие одного покупается страданием другого, лучше совсем отказаться от сделки. Когда один выигрывает, а другой проигрывает, это не сделка, а мошенничество. Ты же не поступаешь так в делах, Хэнк. Не поступай так и в личной жизни.
Реардэн услышал смутное эхо слов, сказанных ему Лилиан; он видел разницу между двумя женщинами и разницу в том, что они искали в нем и в жизни.
— Дэгни, что ты думаешь о моем браке?
— Я не имею права думать о нем.
— Но ты все же думала о нем?
— Да... до того, как вошла в дом Эллиса Вайета. С тех пор?—?нет.
— Ты никогда не спрашивала меня об этом.
— И не спрошу.
Минуту он молчал, потом посмотрел ей в глаза, подчеркивая свой откат от тайны, которой Дэгни всегда окружала его семейную жизнь:
— Я хочу, чтобы ты знала: я не прикасался к ней с тех пор... как мы ездили к Эллису Вайету.
— Я рада.
— Ты думала, я мог?
— Я не позволяла себе думать об этом.
— Дэгни... ты хочешь сказать, что и это приняла бы?
— Да. Если бы ты захотел, я приняла бы это. Я хочу тебя, Хэнк.
Он взял ее руку и прижал к своим губам. Дэгни почувствовала сопротивление, которое неожиданно отпустило его, и он, изнемогая, впился губами в ее плечо. Затем с какой-то жестокостью притянул к себе ее тело в бледно-голубой сорочке, словно ненавидел ее слова и все-таки хотел их услышать.
Реардэн склонился над ней, и Дэгни услышала вопрос, который возникал снова и снова, каждую ночь прошедшего года,?—?вопрос, всегда вырывавшийся непроизвольно, неожиданно и выдававший его постоянную тайную муку:
— Кто был твоим первым мужчиной?
Дэгни отстранилась, пытаясь вырваться из его рук, но он удержал ее.
— Нет, Хэнк,?—?строго произнесла она. Напряженное движение его губ сформировало улыбку.
— Я знаю, что ты никогда не ответишь на этот вопрос, но не перестану спрашивать, потому что никогда с этим не смирюсь.
— Спроси себя почему.
Реардэн медленно, проводя рукой по ее груди и вниз, до колен, словно подчеркивая свое право собственности и в то же время ненавидя его, ответил:
— Потому что... то, что ты позволяешь мне... Я не думал, что ты даже для меня... Но узнать, что ты позволяла это другому мужчине, хотела его...
— Ты понимаешь, что говоришь? Либо ты никогда не верил, что я хочу тебя, либо мне нельзя хотеть тебя, как я хотела его.
Он сказал севшим голосом:?—?Да.
Дэгни резко вырвалась из его объятий и встала. Она смотрела на Реардэна сверху вниз, слегка улыбаясь:
— Ты знаешь, в чем твоя единственная настоящая вина? Ты не научился наслаждаться, хотя у тебя к этому величайшие способности. Ты слишком легко отказываешься от собственного удовольствия. Ты готов слишком многое терпеть.
— Он тоже так сказал.
— Кто?
— Франциско Д'Анкония.
Он удивился, что имя потрясло ее и она не сразу отозвалась:
— Он сказал тебе это?
Мы разговаривали совершенно о другом.
Через секунду Дэгни спокойно произнесла:
— Я видела, как вы разговаривали. Кто кого оскорбил на этот раз?
— Мы не ругались. Дэгни, что ты о нем думаешь?
— Думаю, он устроил это намеренно?—?заваруху, в которую завтра мы будем замешаны.
— Это я знаю. Что ты думаешь о нем как о личности?
— Не знаю. Я должна думать, что он самый порочный человек, которого я знаю.
— Должна? Но ты так не думаешь?
— Нет. Я не могу заставить себя поверить в это. Реардэн улыбнулся:
— Это и странно. Я знаю, что он лгун, бездельник, повеса, прожигатель жизни, самый порочный, безответственный человек, которого только можно себе представить. И все же, глядя на него, я чувствую, что, если доверил бы кому-то свою жизнь, то только ему.
Дэгни открыла рот от удивления:
— Хэнк, ты хочешь сказать, что он тебе нравится?
— Я хочу сказать, что не знал, как можно любить мужчину, не знал, как я хотел этого, пока не встретил его.
— Боже праведный, Хэнк, ты влюбился в него!
— Думаю, да,?—?улыбнулся он.?—?Почему это тебя пугает?
— Потому что... мне кажется, он собирается причинить тебе боль... И чем больше ты его любишь, тем тяжелее тебе будет вынести эту боль... и потребуется много времени, чтобы справиться с ней, если
