хочу этого так сильно, я не приму никакого заменителя.
— Мистер Томпсон вскочил с места.
— Это неправда,?—?закричал он,?—?что я не хочу жить, это неправда! Почему вы так говорите??—?Он стоял, слегка сжавшись, будто от внезапного озноба.?—?Почему вы такое говорите? Я никак этого не пойму.?—?Он отскочил на несколько шагов назад.?—?Неправда, что я какой-то головорез. Вовсе нет. Я не намерен причинять вам вред. Такого намерения у меня никогда не было. Я хочу, чтобы люди любили меня, хочу быть вам другом... Я хочу быть вам другом!?—?прокричал он в пространство.
— Галт наблюдал за ним, его взгляд ничего не выражал, по его глазам нельзя было догадаться, что они видят, кроме того, что они видят все.
— Мистер Томпсон внезапно встрепенулся и без всякой необходимости слегка задергался, словно спешил.
— Мне пора,?—?сказал он.?—?Я... у меня много дел. Мы еще поговорим. Обдумайте все. Не торопитесь. Я не хочу давить на вас. Отдохните, успокойтесь, чувствуйте себя как дома. Требуйте себе что хотите?—?еду, напитки, сигареты, все самое лучшее.?—?Он показал на одежду Галта:?—?Я велю заказать для вас приличную одежду у самого дорогого портного в городе. Хочу, чтобы вы не испытывали никаких неудобств и... Скажите,?—?спросил он излишне небрежно,?—?у вас есть семья? Вы хотели бы кого-нибудь видеть, родственников?..
— Нет.
— Друзей?
— Нет.
— Любимую женщину?
— Нет.
— Просто мне хочется, чтобы вам не было одиноко. Вы можете принимать гостей, посетителей, только назовите их имена, было бы желание.
— Нет, никого.
Мистер Томпсон чуть помешкал у двери, с минуту смотрел на Галта и покачал головой.
— Не могу вас понять,?—?сказал он.?—?Никак не могу понять.
Галт улыбнулся, пожал плечами и ответил:
— Кто такой Джон Галт?
* * *
У входа в отель «Вэйн-Фолкленд» резкий ветер кружил хлопья мокрого снега. Вооруженные постовые выглядели в полосах света неуместно беспомощными и отчаявшимися; они стояли, нахохлившись, вобрав голову в плечи, обняв для тепла автоматы. Казалось, разряди они в диком всплеске злобы всю обойму во мрак ночи, это не принесет им облегчения.
Улицу перебежал Чик Моррисон, глава Комитета пропаганды и агитации; он спешил на совещание на пятьдесят девятом этаже. Ему по долгу службы бросалась в глаза удивительная летаргия одиноких прохожих: постовые не вызывали у них никакого любопытства, они не удосуживались взглянуть на заголовки нераспроданных газет, которые влажной горкой лежали на прилавке киоска с оборванным, продрогшим продавцом. В них варьировалась одна тема: «Джон Галт обещает процветание».
Чик Моррисон огорченно покачал головой: каждый день на первых полосах газет людям внушалось крупным шрифтом, что вожди нации действуют единым фронтом с Джоном Галтом, вырабатывая новую экономическую политику,?—?и никакого эффекта. Люди, заметил он, шли так, будто им не хотелось видеть ничего вокруг. Его тоже никто не замечал, кроме какой-то старухи в лохмотьях, которая без слов протянула к нему руку, когда он подошел к освещенному подъезду; он проскочил мимо, и только мокрые хлопья упали на голую иссохшую ладонь.
От вида улиц голос его звучал раздраженно и встревоженно, когда он обратился к узкому кружку лиц, собравшихся на пятьдесят девятом этаже у мистера Томпсона. Выражение лиц собравшихся вполне соответствовало тону его голоса.
— Никакого эффекта,?—?сказал он, указывая в подтверждение на груду донесений от своих агентов и аналитиков.?—?Мы ежедневно говорим в своих выпусках о сотрудничестве с Джоном Галтом, но на людей это не производит никакого впечатления. Им все безразлично. Они ничему не верят. Некоторые заявляют, что он никогда не будет сотрудничать с нами. Большинство вообще не верят, что мы его заполучили. Не могу понять, что случилось с людьми. Они не верят ни единому слову.?—?Он тяжело вздохнул.?—?Позавчера в Кливленде закрылись еще три фабрики, вчера?—?пять в Чикаго. В Сан-Франциско...
— Знаю, знаю,?—?перебил его мистер Томпсон, плотнее закутывая шарфом шею: ТЭЦ вышла из строя.?—?Выбора нет, решение одно: он должен уступить и взяться за дело. Должен.
— Висли Мауч смотрел в потолок.
— Не просите меня еще раз говорить с ним,?—?сказал он и вздрогнул.?—?Я старался. Никто не сможет договориться с этим человеком.
— Я... я тоже не смогу, мистер Томпсон!?—?воскликнул Чик Моррисон, когда блуждающий взгляд мистера Томпсона остановился на нем.?—?Я подам в отставку, если вы пошлете меня к нему! Я не выдержу! Не заставляйте меня!
— Никому ничего не удастся,?—?сказал доктор Феррис.?—?Попусту тратим время. Он не слышит ни одного обращенного к нему слова.
Фред Киннен усмехнулся:
— Ты хочешь сказать, что он слышит слишком много. И что еще хуже, дает ответ.
— Тогда почему бы тебе не попытаться еще раз??—?окрысился на Киннена Мауч.?—?Тебе вроде бы понравилось. Почему бы тебе не попытаться убедить его?
— Зачем??—?спросил Киннен.?—?Не обманывай себя, приятель. Никому не удастся переубедить его. Я не намерен пытаться снова... Понравилось??—?добавил он удивленно.?—?А что? Пожалуй, да.
— Да что с тобой? Он что, начинает тебе нравиться? Он что, берет над тобой верх?
— Надо мной??—?безрадостно усмехнулся Киннен.?—?Какой ему от меня прок? Когда победит, он первым вышвырнет меня... Просто он говорит дело.
— Ему не победить!?—?рявкнул мистер Томпсон.?—?Об этом не может быть и речи!
— Последовало долгое молчание.
— В Западной Виргинии голодные бунты,?—?сообщил Висли Мауч.?—?А в Техасе фермеры...
— Мистер Томпсон!?—?с отчаянием в голосе воскликнул Чик Моррисон.?—?Может быть, дать народу возможность увидеть его... на массовом митинге... или по телевидению... только увидеть, чтобы они убедились, что он у нас... Это может воодушевить людей хотя бы на время, а нам даст передышку...
— Слишком опасно,?—?вмешался доктор Феррис.?—?Нельзя подпускать его близко к людям. Он может выкинуть что угодно.
— Он должен уступить,?—?упрямо твердил мистер Томпсон.?—?Должен присоединиться к нам. Один из вас должен...
— Нет!?—?закричал Юджин Лоусон.?—?Только не я! Я не хочу встречаться с ним! Ни разу! Мне незачем убеждаться!
— В чем??—?спросил Джеймс Таггарт. В его голосе звучала опасная нотка безрассудной издевки. Лоусон не отве тил.?—?Чего ты испугался??—?Презрение в голосе Таггарта звучало намеренно подчеркнуто. Казалось, видя, что кто-то напуган еще больше, чем он, Таггарт испытывал соблазн бросить вызов собственному страху.?—?В чем ты боишься убедиться, Юджин?
— Нет, нет, меня не убедить! Я ни за что не поверю!?—?Лоусон наполовину рычал, наполовину всхлипывал.?—?Вы не заставите меня потерять веру в человечество! Нельзя позволять, чтобы существовали такие люди! Безжалостный эгоист, который...
— Вы жалкая кучка хлюпиков-интеллигентов, вот вы кто,?—?презрительно сказал мистер Томпсон.?—?Я думал, вы сможете договориться с ним на его языке. А он вас всех перепугал до смерти. Идеи? Где же ваши идеи? Сделайте что-нибудь! Заставьте его присоединиться к нам! Завоюйте его!
— Беда в том, что он ничего не хочет,?—?сказал Мауч.?—?Что можно предложить человеку, которому ничего не надо?
— В смысле,?—?добавил Киннен,?—?что мы можем предложить человеку, который хочет жить?
