Накидку принес незнакомый мне неофит, кинул на кровать и, насмешливо скалясь, остался у двери, наблюдая. Явно что-то замыслил, но ведь не ответит, если спрошу. Полная дурных предчувствий, я осторожно взяла ее в руки… В тот же миг вихрь на ней ожил, раскрутился, казалось, он вот-вот вырвется на свободу, захватив все и всех. Я вскрикнула и отшвырнула накидку в сторону под хохот неофита. Вихрь тут же остановился и снова превратился в обычную картинку.
— Этот вихрь оживает тогда и только тогда, когда накидку надеваешь ты. Печать привязана к твоей ауре и показывает, что ты принадлежишь Дому Кайтаидов.
«Принадлежишь» мне сильно не понравилось, но это мнение я оставила при себе, подозреваю, что оно, в свою очередь, не понравится неофиту. Тот же, заметив, как я кручу в руках накидку, не понимая, как ее надеть, даже помог. Все-таки не такой уж он и плохой. Еще повесил мне на пояс походный нож и флягу с водой. От ножа я даже обалдела немного. Мне так доверяют? Потом сообразила, что с ножом, что без, я против мага ничего не стою. Убить им кого-нибудь из магов — задача нереальная.
А еще Маренс наградил меня другим «украшением». Перед самым выходом, когда я уже стояла у ворот, держа вверенного мне коня за уздцы, архимаг подошел ко мне, неся в руке какой-то обруч. Наклонившись, он разъединил этот обруч, шириной где-то с два моих пальца, и застегнул его мне на шее. Заставил наклонить голову, сзади что-то зашипело, шею нестерпимо обожгло, но только на миг — боль тут же пропала. Маренс чуть отошел и склонил голову, любуясь работой. Ощущения от ошейника не очень приятные, и в нем крайне неудобно. Даже голову низко не наклонить, в чем я сразу убедилась.
— Это чтобы у тебя не возникло никаких глупых мыслей, — пояснил маг, когда я закончила ощупывать «украшение». — Если ты удалишься от меня больше чем на пять километров, случится вот что…
Он щелкнул пальцами, и ошейник тут же начал медленно сжиматься. Сначала я почувствовала просто давление на шею, но оно становилось сильнее с каждой секундой, и вот уже я отчаянно пыталась сделать хотя бы один вдох. Схватилась за ошейник в попытке разорвать его, но куда там. В голове зашумело, воздуха не хватало, я опустилась на колени… и тут же давление пропало, я снова могла дышать. Отчаянно кашляя, я медленно приходила в себя.
— Надеюсь, этого урока достаточно?
Да уж. Более чем. Пять километров… длинный поводок. И это не просто так. Я вспомнила, как на одном из тестов, которые периодически устраивают со мной, Маренс выяснил, что именно с такого расстояния он может получать от меня энергию.
— По коням!
Маренс отвернулся и забрался в карету. Вокруг пристроился эскорт, а паладины выехали вперед, проверяя дорогу.
Паладины… Долго не могла понять, чем паладины отличаются от обычных солдат Дома, пока случайно не попалась книга в библиотеке. Поняла не все, но если просто, то солдаты — это самые обычные люди, которым с помощью магии увеличили возможности организма: скорость, восстановление от ран, сила, частичная защита от магии. Точнее, солдат делали из детей обычных людей, не инициируя их как магов. Каждому Дому принадлежали города и деревни, как в свое время в моем мире они принадлежали феодалам. Там они и пополняли отряды наподобие янычар. У людей отбирали детей в возрасте от трех до пяти лет и отдавали в казармы, где их и воспитывали в преданности к Дому, обучая и готовя будущих воинов.
А вот паладины — это уже непосредственно маги, проходящие военную службу, или, если короче и понятнее, — боевые маги. Возможность использовать в бою умения обычных солдат Дома плюс магия делали их по-настоящему непобедимыми бойцами. Паладины — это элита любого Дома и его гвардия. Солдат Дом мог набрать сколько угодно из подвластных земель, а вот паладины — товар штучный. Великий Дом Кайтаидов имел всего лишь восемнадцать паладинов, и это считалось очень много.
Паладины и составляли эскорт Ортена Маренса. Всего в охране ехало шестеро паладинов. Это много. Очень много. Известен случай в истории, когда четверо паладинов разметали двести напавших на них солдат вражеского Дома. Правда, не знаю, насколько тот случай реален. В книге еще много всякого описывалось, и не все вызывало доверие.
Мое место в этом эскорте было слева от кареты и чуть сзади. Слева, чтобы пыль из-под колес не глотать, но находиться всегда рядом, если понадоблюсь хозяину, не знаю уж, зачем могу понадобиться, — энергию он способен у меня взять, где бы я ни находилась в караване. Но место мне указали вполне определенное, и спорить с суровым полковником, командиром отряда паладинов, мне совершенно не хотелось.
Ворота замка распахнулись, раздалась команда, и отряд выехал на дорогу по подвесному мосту. Я оглянулась. Только снаружи можно по-настоящему оценить размеры замка. Да какого замка, это скорее город за крепостной стеной. Вообще замками называли города, где живут члены Дома, а город — это если там живут обычные люди. В центре города-замка на холме возвышалась центральная резиденция, где жили архимаги, руководители Дома, его глава. Величественное строение в готическом стиле.
От центрального строения спускалось несколько дорог к тем зданиям, что располагались у его подножия. Причем стояли они так плотно, что от них перебрасывали к резиденции либо подвесные мосты, либо крытые переходы. Большинство построек тоже выполнены в виде готики, но попадались и другие — здания с куполами, но таких я заметила всего два, основная же масса зданий самые обычные, с плоской крышей и минимумом украшений. Сначала мне казалось, что такое сочетание разных стилей сделает общую картину уродской, но нет. Только издали можно было по-настоящему оценить величественность замка, оставлявшего впечатление чего-то огромного. Единого целого: с подвесными мостами, переходами, большими свободными пространствами, парками, фонтанами. По подслушанным разговорам я знала, что в замке живет чуть больше пяти тысяч человек. Дом Кайтаидов хоть и был Великим, но отнюдь не самым многочисленным. Из истории, которую Маренс заставлял меня зубрить, я знала, что самый многочисленный Дом — Фотье, огневиков больше десяти тысяч. Впрочем, сила Дома никак не зависела от его численности, только от количества в нем могучих магов, и все время Дома сражались за место под солнцем. Кто-то из них возвышался, иные уходили в небытие. Вообще вся история империи состояла из таких возвышений и обрушений магических Домов, случалось и полное уничтожение Дома. Уничтожение Дома Интерфектов объединенными силами нескольких Великих Домов — один из таких примеров. В книге писалось, что Дом Интерфектов, хоть и славившийся сильными магами, никогда не отличался многочисленностью. Почему так, в ней не объяснялось. Война случилась жестокой, это можно было понять даже по тем куцым хроникам, которые попались мне в библиотеке. Победители вырезали весь Дом до последнего человека. «И в империи Исмаил воцарился мир» — так заканчивалась глава про ту войну.
Странно, с чего это архитектура замка навела меня на воспоминания о прочитанных книгах, вот уж воистину непредсказуемы пути мыслей… Папа еще обязательно пошутил бы по поводу женской логики, а мама притворно возмутилась бы… Так, не думать об этом! Не думать!..
Мы пронеслись по мосту, спустились и выехали на главную дорогу, вопреки моим опасениям мощенную камнем, — значит, не придется глотать пыль. Первое время мне было не до любований красотами природы — все-таки моя первая дальняя поездка верхом. Но я даже гордилась собой — держалась в седле хоть и не великолепно, но уверенно, ехала вровень со всеми. Постепенно втянулась в мерное движение, и поездка даже стала доставлять удовольствие. Солнце, свежий воздух после надоевшей комнаты, ставшей тюрьмой. Что еще надо для счастья? Разве что от ошейника избавиться.
Стало понятно, зачем вообще этот ошейник Маренс мне надел, — рвани я куда по дороге, может, и найдут, но сколько времени на это потратят? Решил подстраховаться. Однако слишком уж плохого мнения о моем уме этот архимаг. Ну куда бы я побежала? Где бы стала прятаться? Я прекрасно понимаю, что никуда убежать не смогу — некуда, потому даже не обдумывала такой вариант, когда узнала о предстоящем путешествии. Но Маренс почему-то считал, что я идиотка, которую лучше держать на привязи во избежание проблем. Мне, конечно, не нравилось быть вещью, но мертвой мне нравилось быть еще меньше. Я надеялась убежать, но вовсе не собиралась делать это бездумно, а значит, нужна информация. Вот и прислушивалась в дороге к разговорам паладинов, вертя во все стороны головой, рассматривая деревеньки, попадающиеся нам по пути, города в стороне. Но тут тяжело — видны только стены, иногда еще ворота. А вот люди нам не встречались. Я даже удивилась, вроде бы дорога важная, не в лес же ее замостили? И ни одного человека, ни одного обоза.
