задумчиво покусывая губку. Нет, Фей опытный Мастер. Он должен был поставить защиту. Должен! Странно то, что Талисман попал к Мияко и не защитил хозяина. Его нельзя так просто взять или украсть. Его может отдать только сам Фейралисе, предварительно нейтрализовав защитные заклинания амулета. Но чтобы брат передал подвеску Мияко — в это она не верила и никогда не поверит! При том образе жизни, который ведут Правители Вселенной, подарить кому-то Символ Высшей Власти — означало собственноручно подписать себе смертный приговор: слишком часто они рискуют жизнью, слишком часто амулет защищает их от неминуемой смерти. Как Талисман оказался у Мияко? Ладно, об этом она подумает попозже. Что делать сейчас? Если бы рядом был Тиас, она бы предложила обряд Колокольчика — это когда запускается Зов и вытягивается душа из камня (она словно летит на звоночек колокольчика), а потом расколдовывается телесная оболочка. Обряд делается в паре: один «вызванивает» душу, второй раскрывает оболочку. В одиночку Къёла не справится. Хотя… Она посмотрела на Талисманы. Триада Сил… Активизировать Триаду… Потом… Она связала их одной нитью… Следовательно, надо связать душу брата со своей душой, стать с ним одним целым. И пока его жизнь будет сливаться с ее жизнью, она раскроет оболочку. Такой «Колокольчик» еще не описывался ни в одной магической книге. Талисманы помогут, вытащат их. Должны, обязаны помочь.
Къёла взяла бумагу и тщательно записала обряд и заклинания, продумывая все до мелочей. Никаких трудностей не возникнет. Обряд не особо сложный, хотя и очень затратный по силе. Он не потребует каких- то особых приготовлений, все можно провести в полевых условиях. Главное, чтобы планета не впитала всю ее магию до того, как обряд завершится. Положив камень на постель и накинув на него цепочки с амулетами, девочка приступила к возвращению Фейралисе в мир живых.
Поставив купол-защиту от вторжения третьих лиц, Къёла торжественно произнесла на древнем магическом языке — авгуладу:
— Великий Космос! Высшая Сила! Прошу вашей помощи и поддержки! Талисманы, объединитесь! Триада Сил, помоги мне!
Золотой луч, вылетевший из светящихся Талисманов, осветил комнату, заискрился осязаемым блеском. Кристалл жадно впитывал этот блеск, становясь все ярче и ярче. Золотые и зеленые искры метались в пределах границы купола, слегка касались Къёлы и, взяв у нее частичку силы и жизни, несли ее к заколдованному Фею, исчезали в изумрудной, пульсирующей глубине камня.
— Иди ко мне! — приказала она брату, чувствуя, как все внутри напрягается, словно кто-то рвет невидимые канаты в самой глубине ее сознания. Стало очень больно и тяжело. Но это была не физическая боль, а душевная. Слезы, как дождевые капли в сильный ливень, сбегали по щекам, капали на грудь, впитывались в трикотаж топика. Хотелось выть от отчаянья, кататься по полу и всячески истерить.
Больно!
Как же больно!
Больно настолько, что не вынести. Не выжить…
Смогу… Я смогу… Ради тебя.
Пожалуйста…
Ну, пожалуйста...
Умру за тебя… Умру вместо тебя…
Пожалуйста... Вернись же... Иди ко мне… Слышишь, я зову тебя!
Как же больно...
Тук-тук…
Тук… Тук… Тук-тук…
Сердце бьется так неровно. Бьется…
Иди ко мне!
Сейчас оно бьется за двоих… Если твое сердце остановится, я тоже умру.
Так позволь мне быть первой. Я не умею жить без тебя…
Тук… тук… тук-тук-тук…
Ну, пожалуйста…
Как же больно.
Тууук...
Остановите это сердце кто-нибудь! Не вынести… Не смочь!
Больно! Невыносимо больно.
Больно…
Я смогу… Пожалуйста, только живи… Я смогу… Только…Иди… Ко мне…
— Иди ко мне! — звала Къёла пока не поняла, что его душа поддается, медленно отделяется от каменной оболочки и ползет к ней.
Ужасно медленно!
Невыносимо больно!
Быстрее, пожалуйста, быстрее!
Как больно!
Остановите сердце. Запретите ему биться!
Ну, пожалуйста…
Иди ко мне…
— Kale Mantu Vin Dezire! — она усилила зов. Если душа Фея будет столь медлительной, то она рискует никогда не достать ее из кристалла. — Vin Amos Kale Bela Koros! — Это удивительное заклятие одного из древнейших наречий авгуладу они с Фейралисе выучили пару месяцев назад, младшая чародейка Анжа уверяла, что именно этот зов способен разбудить чей угодно разум и привести его к зовущему.
Ты сможешь, я знаю.
Ты сильный и ты сможешь.
Иди ко мне. Я зову тебя, слышишь?
Тук-тук… Тук-тук… Тук… Тук…
В этот раз ты сможешь. Я знаю.
Так же, как могу я.
— Иди ко мне! — вновь приказала она и улыбнулась: душа брата стремительно неслась к ней навстречу. Ура! Получается! Боль отступала. Сердце отпускало. Оно вновь забилось ровно, иногда сбиваясь с ритма, но все-таки ровно.
Теперь поработаем руками. Она дотронулась до камня и сосредоточилась:
— Leu Verty Feyralise Sert!
Кисти обволокло белым расплывчатым свечением. Къёла аккуратно смахнула его с рук, медленно окутав магическим туманом кристалл. Он слабо засеребрился. Она добавила силы. И камень наконец-то начал расти, неторопливо вытягиваясь в длину и ширину. Къёла усиливала и усиливала заклинание. Уже не остается сил, а ей еще надо вложить душу обратно. Давай же, милый, давай, очень тяжело одной тащить тебя с того света!
Постепенно камень начал приобретать форму человеческого тела. Сначала образовался скелет, потом все быстрее и быстрее проявлялись вены, сосуды, внутренности, мышцы. Мгновение, и на постели появилось тело Фея. Къёла моментально перенаправила вовремя подоспевшую душу в тело брата и разрубила магическую нить, связавшую их через Зов. Всё, теперь он отдельно от нее, сам по себе! Девочка устало уселась на пол. Какие же они тяжелые, эти мужчины!
Прошло несколько минут, прежде чем она смогла вновь встать на ноги. Коленки дрожали так сильно, что Къёла побаивалась упасть. Она перебралась на постель, с любовью принялась рассматривать такие знакомые черты лица, обезображенные заклинанием смерти. Неприятно бросились в глаза жутковатые сине-фиолетовые губы. Щеки цвета топленого молока с каким-то кошмарным синеватым оттенком ввалились. Ресницы дрогнули, но веки не открылись — длинные реснички смерзлись, покрылись корочкой льда, который в тепле таял, капельки скатывались в уголки глаз, отчего казалось, что это слезы. Потухшие грязные волосы прилипли к мокрому лбу. Она провела трясущимися от усталости руками над лицом брата, едва-едва используя лечебную магию — сил совсем не осталось. На его щеках появился болезненный румянец пятнами. Губы побледнели и слегка порозовели. Остатки льда она аккуратно убрала ногтем. Ласково погладила теплую ладонь. Фей слабо сжал ее пальцы, поднес к губам и едва заметно поцеловал.
