- Что ты собираешься…
- Единственное, чего я хочу, это дать тебе возможность завтра нормально сидеть. Переворачивайся, пока я не передумал.
- Я могу и сам, - Гарри умоляюще посмотрел на зельевара, но разжалобить того не было никакой надежды.
- Тебе я не доверю даже твою собственную задницу.
Обреченно подчинившись, Гарри зарылся лицом в подушку, надеясь, что это хоть отчасти избавит его от унижения, но на Снейпа его смущение впечатления не произвело.
Прикосновение было прохладным, оставляющим ощущение быстро исчезающего покалывания, и очень бережным. Гарри еще не успел окончательно залиться краской, осознав, что на какое-то мгновение палец скользнул внутрь, как все закончилось. Снейп провел ладонью по его бедру, что было совершенно лишним, но очень приятным, и отстранился, а Гарри наконец-то отважился посмотреть в его сторону:
- Ты мог бы этого и не делать, - сконфуженно заметил он. - Мне было не так уж и…
- Я заметил, - вернув флакон на место, Снейп улегся рядом и укрыл их обоих одеялом. Послышалось тихое «Нокс», в комнате стало темно.
Гарри завозился, устраиваясь у него под боком, и Снейп не воспротивился, когда юноша принялся неторопливо водить ладонью по его груди, только фыркнул, ненавязчиво придержав запястье. Непривычная, слишком явная нежность, которую Снейп обычно предпочитал не демонстрировать, выглядела слишком странно даже после их близости. Он не язвил, не возмущался настойчивостью Гарри, не убеждал его воспользоваться возможностью и поспать перед отъездом. Просто поглаживал его пальцы, другой рукой прижимая юношу к себе, и молчал.
- Северус?
- Да?
- Ты ведь останешься в Хогвартсе? - напряженно спросил юноша, высвободив руку и проведя указательным пальцем по губам любовника, словно уговаривая их разомкнуться.
- По-твоему, мне может что-то помешать? - профессор едва слышно усмехнулся.
- И все будет по-прежнему? - не успокаивался Гарри, требовательно глядя на Снейпа.
- Да.
- И…
- Перестань, Поттер. Это смешно.
- Просто скажи.
- Что ты хочешь услышать?
- Что ты не передумаешь.
- Зависит от тебя. - Снейп пошевелился, но не отодвинулся, как опасался Гарри, а всего лишь поправил одеяло, сползшее с плеча юноши. - Пять дней - это достаточно долго.
- Глупости!
- Отнюдь.
- Я подожду…
- Посмотрим, - примирительно отозвался Снейп.
- Ты ведь сможешь аппарировать со своей конференции? Хотя бы на пару часов?
- Нет.
- Потому что не будет времени, или…
- Я хочу, чтобы ты все взвесил и не делал поспешных выводов.
Гарри попытался сказать что-то еще, но профессор прижал палец к его губам, повторив недавний жест юноши, только прикосновение Снейпа убеждало повременить:
- Пять дней, Гарри, - напомнил он. - И никаких обещаний с твоей стороны, о которых ты потом можешь пожалеть.
Тихо тикали часы, отсчитывая секунды, Гарри уже начал засыпать, укрывшись одеялом едва не с головой, а Снейп по-прежнему обнимал его, свободной рукой рассеянно перебирая пряди растрепанных волос, погруженный в собственные мысли.
Глава 14.
Хогвартс встретил Гарри тишиной коридоров, перешептыванием портретов и немым укором в глазах миссис Норрис, восседавшей на верхней ступеньке главной лестницы. Добравшись до своих покоев, он первым делом запер дверь, вернул нормальный размер уменьшенным вещам и водрузил на платяной шкаф метлу.
Расставив на полке учебники, Гарри привычно поискал глазами часы, но так и не обнаружил. Пришлось дать себе обещание как можно скорее ими обзавестись: в последнее время он привык к тому, что дела нуждаются в планировании. Ему так и не удалось составить четкий распорядок дня, но в Хогвартс Гарри всегда являлся в одно и то же время и покидал школу не позже девяти часов. Теперь необходимость возвращаться куда бы то ни было отпала…
Заметив, что бесцельно вертит в руках книгу, он критически оглядел ее, нахмурился и отложил потрепанный том на письменный стол с поцарапанной столешницей, явно знававшей лучшие дни. Впрочем, сетовать на скудную меблировку не приходилось. Здесь имелось все необходимое, вот только полок не помешало бы побольше. И обязательно - часы. Чтобы мерно тикали на каминной полке. Оставалась сущая безделица - придать комнатам жилой вид.
Занятие было необременительным, но весьма однообразным. Кроме того, все кому не лень пытались его отвлекать. Сразу же после приезда наведался Дамблдор: по-стариковски покашливая, он долго и витиевато поздравлял Гарри с обретением нового дома, пока хитрый взгляд директора исследовал обстановку, оценивая беспорядок. Заглянула Минерва, напомнив, что он еще в прошлый раз собирался обезвредить боггарта, оккупировавшего кабинет Чар и до сих пор пребывавшего в неведении относительно своей незавидной участи только потому, что Гарри медлил, планируя использовать его в качестве пособия на занятиях. Заходила профессор Спраут, в надежде выяснить, где профессор МакГонагалл. Объявился Филч, вознамерившийся проинструктировать Гарри на случай буйства Пивза. Но когда Гарри осатанел окончательно, обнаружив, что его комнаты превращаются в проходной двор, визитеры закончились.
А ночью он понял, что не может заснуть. Ворочаясь в широкой постели на пахнущих лавандой простынях, Гарри мучился больше часа, пока не вспомнил, что есть куда лучший способ избавиться от бессонницы. Выбравшись из-под одеяла, он накинул мантию прямо поверх пижамы и обулся. Шаги приглушил старый ковер. Скрипнула дверь спальни, потом - входная, в конце рабочего кабинета, совмещенного с гостиной. Сквозняк повел краем портьеры на приоткрытом окне и стих.
Теперь не было нужды скрываться под плащом-невидимкой, все-таки должность преподавателя имела свои плюсы. Особенно во время каникул, когда школа пустовала, и ничто не мешало вслушиваться в тишину коридоров, нарушаемую лишь звуком собственных шагов, притрагиваться к старинной каменной кладке, проникаясь древностью сооружения, проходить мимо спящих портретов в потускневших золоченых рамах, и чувствовать себя единовластным господином ночного Хогвартса.
Как ни странно, единственным спутником, которого Гарри обрел в своих прогулках, оказалась миссис Норрис. На протяжении трех следующих ночей кошка Филча бродила за ним по пятам, словно ожидая от бывшего студента какой-нибудь пакости, однако Гарри не оправдал ее опасений. Может быть, это и расстраивало миссис Норрис, но виду она не подавала, неотступно следуя за ним бесшумной тенью и сверкая в темноте глазами, когда Гарри оборачивался, обнаружив ее присутствие.
Из отпуска вернулся профессор Флитвик. Привез с собой колдографии с видом ацтекских пирамид, пестрое сомбреро и неистребимый испанский акцент, из-за которого над Филиусом потешались все без исключения, но только Дамблдор подкалывал его за ужином в открытую. Флитвик не обижался, тут же принимаясь читать импровизированную лекцию о мексиканской культуре и вкладе их шаманов в историю мировой магии. Минерва начинала морщиться, профессор Спраут откровенно зевала, а Флитвик блаженствовал, обретя, наконец, долгожданную аудиторию.
От Рона пришло письмо, в котором приятель допытывался, как у него дела, и сообщал, что намерен заглянуть в Хогвартс при первом же удобном случае. Дальше следовала череда объяснений, сводящихся к тому, почему на Гермиону не нужно сердиться, и завершающихся неожиданным предложением полетать в первый же погожий денек, но сперва попросив мадам Хуч позволить им воспользоваться квиддичным
