– А так вообще приятно! Ой… как хорошо…
Анечка мечтательно прикрыла глаза.
Через минуту Серёга гонял ей клитор вовсю, зажав его между средним и указательным пальцами левой руки. Правой он гладил Анечку по пристёгнутой к лонже ноге от лодыжки вниз до маленькой булочки. Анечку стало слегка прогибать в спине на гинекологическом кресле, дыхание стало непроизвольно задерживаться, а рядом с впадинкою пупка засеребрились крохотные росинки пота. Чтоб она не сильно дёргалась, рискуя сверзнуться с кресла, Ничипор удерживал её за подмышки, когда Серый положил свой язык в горячее устье и захватил верхней губой нервно-пахнущий клитор. «Княгинина розочка» оказалась столь явной сяповкой с тонкой лобковой косточкой, что его язык завернулся до самой шершавости области-G. Анечка вспискнула, и дыхание её перешло в один тихо подвывающий перекатами стон. По большим пальцам растягивающих задницу рук Серёги скатилось несколько горячих капелек. Он пропустил указательный палец в протекающее преддверие, чуть смочил его и медленно вставил на всю длину в податливо-жаркую попку. «Оу-в… о-о-о… оой!..», задёргалась Анечка всем своим маленьким тельцем и так сильно забилась пиздой, что Серёгино лицо отлетело на добрых полметра. От вида кончающей пациентки у него самого всё чуть не взорвалось в штанах…
Когда Анечка Лотова возвернулась на землю, перед носом её раскачивался напряжённый «болт» охламона Ничипора. С минуту Анечка смотрела на вздувшийся фиолетовый шар его залупы, как на привидение непонятно с какой планеты.
– Хуй сосать будем или глазки строить? – осведомился Ничипор, тыкаясь ей оголённой головкой в нежные алые губки.
Анечка дурашливо хикнула и заморгала глазами:
– Вы что, Николай Гаврилович, я не умею же! Я так не могу!
– Зови меня просто Ники, маленькая глупышка… – Ничипор тяжело вздохнул. – Ну ладно, на нет суда нет! Учись пока где-нибудь… Серый, а может мы ей всё-таки вдуем по разу, а? У меня с собой как раз лабораторные образцы по фармакологии! Оттестировали бы…
– Какие ещё образцы? – дело было сделано, и Серёга уже, чувствуя возвращение к нему чувства юмора, отстёгивал ремешки лонжей, любуясь розово-смуглыми пятками Анечки.
– Да вот… – Ничипор добыл из внутреннего ближайшего к сердцу кармана какую-то гламурную мыльницу и бережно извлёк из неё на свет «образец»: вакуумированный в плёнку розовый презерватив со столь чудовищными резиновыми рогами-напайками, что внешний вид его напоминал то ли противотанкового ежа, то ли морскую мину.
– С двух попыток из трёх отгадаю, на что надеваются эти твои образцы при проведении «лабораторных исследований»! – ясно улыбнулся ему в глаза Серёга.
– Ну не на палец же! – вполне согласился Ничипор и обернулся к Анечке: – Ань, ты как?
Анечка, поджимая к животику, разминала чуть затёкшие навесу ноги. Ей, кажется, было действительно похер.
– Через неделю, как минимум! – Серёга почувствовал, что хоть в чём-то он просто обязан обломать обнаглевшего в доску Ничипора. – Вам, Анечка, ровно на семь дней запрещаются любые формы вагинально-половых контактов. В пятницу придёте ко мне на обследование.
Ничипор делано осердился, сложил гандоны на место и демонстративно взялся за вздыбленный хуй.
– Но «лётчик – хочит – кончить!», – продекламировал ценитель отечественного панка и направился к раковине умывальника дрочить.
– Одевайтесь! – Серёга не выдержал и сжал стоящую перед ним в ожидании голую Анечку за поджатую булочку.
Анечка зажала между ножек выданный ей тампон-прокладку и натянула свои мини-шортики. Сунув лапки в расшнурованные кеды, она прошлёпала к содрогающемуся в ожесточённой мастурбации над умывальником Ничипору.
– Хорошо, да, Николай Гаврилович? – она с интересом заглянула в его перекашивающееся постепенно лицо.
– Пиздец, как хорошо! – согласился «Николай Гаврилович». – Ань, подёргай за яйца, а?
Анечка неожиданно смело взялась за мошонку кулачком и потянула вниз. Ничипор охнул и содрогнулся всем телом – в кафельный пристенок над раковиной ударила в несколько млечных сгустков струя…
– Серый, вам спермодоноры не нужны часом? Я бы пошёл на полставки… – стряхивая последние капли в рукомойник, поинтересовался Ничипор.
– Ты бы, Ничипор, лучше на хуй пошёл уже, а? – добрым советом лишь отреагировал Серёга на его интерес. – Устроили с Кирюхой тут клоунаду из заведения для прекрасного пола!
– Эт всё Ританька… – спокойно, как всегда, подставил вместо себя под выдвинутое обвинение «прекрасный пол» Ничипор, – …говорит «Сними нам кино про Серёгу, сними нам кино про Серёгу…». Вот я и…
– Ничипор!.. – протягивая из-за стола медкарточку Анечке, строго предупредил его Серый взглядом – малейшие посягательства на честь своей школьной любви он предпочитал пресекать в корне.
– Сергей Афанасьевич! – встряла Анечка, дошнуровав свои кеды и вынимая из протянутой ей руки карточку, – А вы всем пациенткам зализываете?
– Нет, только особенно одарённым! – Серёга почувствовал готовность рассмеяться внутри. – Вы, кстати, Анечка, можете уже быть свободны до пятницы, досвиданья!
– Да? – Анечка Лотова почесала голый пупок и поддёрнула на плечо свою сумочку. – До свиданья тогда… До свиданья, Ничипор! До свиданья, доктор!
– Погоди! – Ничипор приостановил её у дверей и сунул Анечке в разрез сумки свою визитку: «Вечером заходи…»
«Ники, мне доктор не разрешает…», в тон ему полушёпотом сообщила Анечка в подставленное ухо.
«Эт ничего!.. Дяди Серёжи не будет, и нам никто не будет мешать, аккуратно попробуем…»
– Я вам попробую! – Серёга вскинул блеснувшие очки над заполняемым журналом посещений и вынужденно потянулся под стол рукой – срочно сжать вновь изо всех сил дующийся в штанах хуй. – А то ещё постельный режим пропишу! Не раньше, чем через неделю!
– Вы что, Сергей Афанасьевич, я неделю не выдержу! Я Ничипора уже очень сильно люблю! – сообщила Анечка Лотова и скривила обиженно губки: – Пропишите мне постельный режим вместе с Ничипором!..
«Работа такая, Лин, сама понимаешь…», объяснялся с женой Серёга Бахин в постели по вечеру, «Люди как люди, а я вот тебя три раза выебал уже и ещё хочется! Пизда эта крошка припёрлась сегодня – Анечка Лотова называется… Да Ничипора ещё нанесло… В общем до дома еле донёс. У неё баш выше крыши и створки надутые… Давай по четвёртому, а?»
«Скотина ты, Серж!», Линка Бахина страстно куснула его за плечо, «Не мог сфоткать – сейчас бы позырили! Полезли в качели?»
«Там фоткать не требовалось – там видеорепортёр свой старательный очень нашёлся! Завтра с утра позвоню, стребую диск у Ничипора побыстрей, а то вечно неделю провозится – кружок 'Умелые руки'… Удобно? Хорошо пристегнулась уже? Ну ага, полетели!..»
Ниибацца, или крошка Любви
Их было двое… однофамильцев во времени… Её звали Ленка, его тоже почти…
Случайная встреча на улице_Солнца, в перерыве между каким-то троллейбусом и какой-то маршруткой… После стольких же зим сколька лет…
