интересно ведь, как станет местись казачку, когда вздумается ей вдруг переодеваться в покоях?
Присела себе княжна Натали перед зеркалом у камо и принялась отстёгивать пуговки, да ленточки шёлковые распускать на платьях своих. Отстёгивает, а сама на Яшу косит. Платье с плеч, а Яша всё повёрнут спиной, протирает чашки фарфоровы. Осердилась княжна тогда на лакея и встала в рост перед зеркалом:
– Яша, разве ты глух? Помоги! Не достану тесёмку никак…
Дзиньк! Полетела об пол чашка фарфорова.
– На счастье! – торопясь, загадала княжна, а Яша и замер так, стоит – рот раскрыл: княжна- красавица поводит перед ним голыми бело грудками и бровки хмурит: – Ну, Яша, ну что ты! Экой неловкий! Скорей же! Мне ведь не достать…
Да в доказательство ручку правую заломила за спинку, чтоб показать, как неудобно ей – сиська вмиг и запрыгала перед Яшиным взором, дразня розовым юным соском. Трясущимися руками Яша-лакей исполнял приказ госпожи, всё тянул и никак не мог растянуть затуженный ей узелок. Княжна же хохотала над ним, корила в неловкости, да приводила в пример свою жизненаставницу Гликерию. А как распутался узелок, да за ним другой, да за тем третий указанный, так и опало всё разом к ногам вдруг хозяйки своей одеяние! Яша застыл… Жопа белая, спинка розовая, ножки в ямочках… В секунду какую надулся у перепуганного Яши отважный хуй.
Княжна Натали присела вновь, оставив Яшу вниманием и принялась, смотря в зеркало, расчёсывать завиток над правым виском. Яша потерянно смотрел на её красоту обнажённую в зеркале несколько времени, а потом попытался уйти было…
– Яша, подай мне, будь добр, вон ту вышивку! – озорница-княжна дождалась, пока Яша ступит уже на порог и позвала.
Яша смирно вернулся назад и подал канву с вышиванием.
– Впрочем, не надо мне шить!.. – продолжила своё caprize княжна и отложила вышивку; она обернулась всею собою со стульчиком лицом к Яше и будто расслабленно отпустила коленки друг от дружки на два вершка. – А что, Яшенька, нынче обед скоро ль будет готов?
Яшу будто приворожило: с сухим языком он стоял и смотрел на чарующую наготу играющей над ним княжны, взгляд его, как прикованный, оторваться не мог от тёмных завитков-кучеряшек под белым животиком…
– В четыре пополудни… полагаю, что будет… обед. Как князь наказал… Госпожа! Дозвольте мне выйти!
– Разве ты, Яша, спешишь?.. – удивлённо приподняла бровь княжна, и ножки её разошлись ещё на вершок.
– Нет… То есть да… Порфирия ждёт, велела быть наготове при кухне её, как прикажут обед подавать!
– Яша! Ты лжёшь?! – невероятному изумленью княжны, казалось, не было и предела: Яша вдруг отчего-то сделался красен, как рак.
– Нет, госпожа! – Яша действительно лгал, но попасть сейчас к общедоброй кухарке Порфирии ему хотелось действительно до немоготы – хуй вовсю уже рвался вон из штанов оказаться в любой лишь бы горячей пизде; Яша оправдывался: – Нет, госпожа…
– Но почему же ты покраснел? – княжна в притворной растерянности опускала от его глаз долу свой взор и вдруг наткнулась… – Ой! Что это?!
Яша поспешно прикрыл огромный продлённый бугор на полосатых штанах.
– Яша, что это… Яша! – княжна воскликнула вдруг столь громко и озарённо, что Яшу-лакея даже пригнуло слегка. – Ты что-то украл!.. Опусти руки немедленно!.. Что это?.. Флаконку?.. Флаконку украл!.. Яша, как не стыдно тебе?! Так вот чего ты совестился, да?!
От столь чудовищного предположения лакей-Яша и в самом деле просто опустил по швам опавшие в бессилии руки…
– Нет, что вы!!! Госпожа! Нет, никогда… – коленки горничного казачка чуть подкашивались от волнения.
– Ну как же нет! Флакончик мой голубой, вот здесь стоял! Флакончик мой… – настаивала с распахнутыми и готовыми прослезиться глазами княжна. – Любимый флакончик!.. Отдай!
Она вцепилась одной ручкой Яше в ствол, а другой поспешно принялась разбираться в почти неведомом ей устройстве туалета мужских штанов.
– Нет же, нет! Госпожа… Это не флакончик вовсе! – Яша в ужасе хватался за голову.
– А что же ещё? – вся разобиженная дула губки княжна Натали, поневоле мешкая и ковыряясь в непривычных ручкам застёжках. – Ты вор, Яшенька! Я всё папеньке расскажу!
– Но, княжна… Ваша Светлость… Это – не флакончик!.. Дозвольте… к Порфирии…
– Нет, флакончик! Ты, Яшенька, лгун! Откуда мне знать, что затеял ты там над Порфирией… Может ты и её обкрадёшь!
Минута ужасных мучений осталась в прошлом и пола мотни пала вниз. Волосатый у основания, розовый кожистый палец выпал перед княжной из штанов и весь закачался на воздухе. По перепугу в лице у княжны можно было верно сказать, что такой surprize она не воображала себе и не представляла никак!..
– Не флакончик… – она потянулась и взялась рукой за возбуждённо подрагивающий и взмокший концом Яшин член. – Не флакончик совсем…
Яша напрягся весь и поднялся чуть-чуть на цыпочках от ощущения нежной ручки княжны у себя на хую.
– Госпожа… Госпожа… Оставьте же, я не вор… – забормотал он в жутком конфуженьи, чувствуя близящийся наплыв крайней страсти в себе. – Отпустите… к Порфирии… Я смущаюс…
– Чего же, Яшенька? – княжна теперь была и спокойна и ласкова. – Ведь я больше не упрекаю тебя! Я прекрасно вижу, что это не флакончик!.. Чего же ты?
Она положила хуй на одну ладошку и жалостливо пригладила другой. У Яши перехватило дыхание и он прикрыл глаза:
– Госп… о… я смущаюс… смотреть… Госпожа!
– Не флакончик совсем… – озадаченно продолжала твердить княжна Натали, будто впрямь озабоченная пропажей флакончика; ручка её спустилась на мешочек с муде и стиснула кружочком из пальцев горячие яйца. – Яша, ещё посмотри!..
Она бесстыже расставилась перед подрагивающим в ручке юношей – откинула плечи, демонстрируя белую голую грудь, раскрыла совсем уже вширь ноги бабочкой-батерфляй, представляя для Яши возможность глядеть на самое сокровенное, и срамное к тому же, место её. Яша глаз больше не закрывал… Хуй его дрожал над кулачком у княжны, и золупа в половину высовывалась из кожи вон, как пред статной кобылкою у лихого коня.
– Смотри, Яша, смотри! – свободной ручкой княжна развела ещё вдобавок и губки пизды; потянула одну сперва в сторону, затем другую ухватила за мохнатое ушко, раскрывая щелистую раковину… – Смотри, Яша, смотри!.. А так?
– Госпожа!..
Яша охнул, затрясся и не удержал: хуй забрыкался, заплясал сам собой, заходил ходуном перед самым носом у девушки и сразу вдруг выметнул такой напряжённый фонтан, что княжна ощутила горячий шлепок, звонкий будто пощёчина на своей разрумяненной щёчке…
– Нахал!!! – княжна отшатнулась, ухватываясь ладошкою за лицо. – Что ты, Яша, наделал! Нице! Ты забрызгал всю меня из флакончика!
– Но это не флакончик ведь, госпожа!.. – Яша просто взмолился – ему было столь хорошо, что вздутый хуй, не успев и опасть, лишь подрагивал, чуя вновь подступающую к нему силу…
– Яша, но как же так? – княжна Натали продолжала держать в руке всё твёрдый и твёрдый пульсирующий ствол: вот, к примеру, у Александера, она верно помнила, после проливки всегда наступало мягкое сдутие; в пизде всё ощутимее взволновалось и словно почёсывалось…
– Госпожа… Станьте ладушкой!.. – молвил вдруг Яша-лакей.
