Коли оказалась твёрдая, мокрая и холодная после речки, не то что мягкая и горячая спинка Вероники. Наташа несколько раз поведала Коле о железнодорожном происшествии, и Коля сказал: «Теперь на животе!». И ловко перевернулся прямо под едва привставшей Наташей. Наташа отряхнула его грудь и живот от налипших песчинок и начала заново бесконечное повествование, топочась ладошками о мальчишеские Колины рельефы. И всё было бы ничего, только её очень тревожила мысль о том, на чём же теперь она сидит. Мягкий небольшой бугорок в Колиных трусах пришёлся как раз на маленький разрез её письки, и сидеть на нём было немного неудобно и жутко интересно. К тому же по ходу поезда бугорок этот начал твердеть и увеличиваться в размерах… Коля, как ни в чём не бывало, лежал, закинув руки за голову, и блаженно щурился на лучи предзакатного солнышка. Наташа даже поёрзала чуть-чуть на ставшей толстой и упругой палочке – в животике её всё сильнее теплело.
– Всё, Наташ, давай я тебе теперь! – Коля приподнялся на локтях, стряхивая Наташу на свои коленки.
На миг перед Наташей мелькнули вздутые колом чёрные сатиновые трусы и показавшееся из одной их штанины розовое яичко… Совершенно обалдевшая Наташа с наслаждением растянулась на горячем песке, а Коля устроился где-то позади неё, стараясь не давить всем весом на маленькие ножки. Он, похоже, не знал ничего о поездах, и поэтому просто лапал Наташину небольшую спинку, упираясь всё тем же бугром в расщелину трусиков облегающих её попку. Его осторожные пощипывания, нежные похлопывания и сильные тисканья привели, в конце концов, Наташу в какое-то чудесное и не совсем понятное состояние. Ей до того понравилось лежать на тёплом песке и чувствовать, как мнут её горячие Колины руки, как крепко стискивают её бёдрышки его коленки, как что-то сильно толкается прямо в её попу – она чуть не замурлыкала вслух от накатившего лёгкого удовольствия во всём теле!..
Вероника из-под мышки украдкой наблюдала за играющими детьми. Потом потянулась, не приподымаясь, всем телом и произнесла тихонько: «И мне!..».
Наташа беззвучно хихикала, глядя, как Коля изо всех сил старается сидеть над Вероникой Сергеевной, не касаясь её попы своей. Неудобно ему было при этом страшно, но он мял и тискал спину Вероники с каким-то напряжённым лицом и сосредоточенным усердием. «А животик?», Вероника перевернулась под ним с той же ловкостью, что он сам переворачивался под Наташей, умудрившись при этом ещё и придержать на груди белые чашечки лифчика. Теперь торчащие Колины трусы были отлично видны не только Наташе… Но Вероника, казалось, не обратила на это никакого внимания. Подложив руки под голову, она улыбалась яркому солнцу, лифчик свободно лежал на её объёмных грудях, а под мышками оказался полностью обнажённым лёгкий золотистый пушок. Коля с полминуты усердно стряхивал песок с бархатистого животика воспитательницы, а тот ещё, как нарочно забивался в её маленький изящный пупок и оттуда его можно было разве что только выдуть, но на это Коля уже никак не мог решиться… Он обессиленно опустился попою на большие мягкие бёдра Вероники Сергеевны и всё его измученное “достояние’ благополучно опустилось прямо на её выпуклый под трусиками лобок. Коля принялся начинающими подрагивать руками “массировать” животик, панически боясь коснуться нижних чуть выглядывающих из-под лифчика краёв грудей. Через пять минут он был красный, как рак, и спасло его только весёлое Вероникино «А теперь купаться, быстро! В последний раз сегодня!».
Так пролетел первый день. Поздним вечером тёплого лета Вероника Сергеевна устроила отличный ужин на небольшом столике прямо на улице. А после ужина, когда уже совсем стемнело, они все вместе умылись, и Вероника Сергеевна отвела ребят в дежурную комнату, находившуюся рядом с её комнатой.
– Наташа, ты ляжешь на этой кровати, а ты, Коля, на той – у окна. Устраивайтесь и спокойного сна. Я здесь рядом у себя. Всё, спокойной ночи!
– Спокойной ночи, Вероника Сергеевна! – чуть ли не в один голос ответили Наташа и Коля.
И остались в почти полной темноте – только свет высокой луны падал через окно на Колину кровать. В этом таинственном свете ребята разделись до трусиков и нырнули в свои кровати.
Наташе долго не спалось. То ночь казалась душной, то постель слишком горячо обнимала, то подушка сбивалась на сторону, норовя улизнуть под кровать. Наташа вспомнила ту ночь, проведённую в баньке с Вероникой Сергеевной и попыталась сама щекотать пальчиками свои небольшие соски. Выходило, конечно, не так здорово, как у Вероники, но немножко всё-таки получалось, и всё вокруг потихоньку начало становиться тёплым и приятным…
Внезапно Наташа заметила, что бодрствует не одна – тихий скрип донёсся до её ушек. Она выглянула из-за одеялка осторожно и замерла: в лучах лунного света тихонько подрагивало одеяло на Колиной постели, образовав небольшой, но заметный бугорок над животом мальчика. «Коля тоже почему-то не спит…», подумала Наташа, и игривая мысль мелькнула у неё в голове. Девочка села на постели и откинула одеяло. Колино одеяло тут же замерло. Наташа в одних трусиках подошла к Коле и тихо прошептала:
– Коля, я боюсь там спать, пусти меня к себе. Пожалуйста!..
Коля сделал вид, что только что проснулся и, как будто спросонья, ответил сквозь напускную дрёму:
– Что-что?.. Ага, конечно… залезай скорей… наверно замёрзла вся…
И Наташа проворно нырнула под его приоткрытое одеяло. Она в самом деле чуть остыла за недолгое путешествие от своей кровати и с удовольствием прижалась к большому тёплому телу мальчика. Коля, только что увлечённо онанировавший на Наташу и Веронику Сергеевну, образы полуобнажённых тел которых не давали ему покоя весь вечер, оказался просто вне себя от возбуждения, когда эта милая маленькая девочка оказалась тесно прижатой к нему, и совсем ничего уже не мог поделать со своим торчащим колом членом, с особым трепетом внутри сознавая, что Наташин животик ощущает его упругую плоть.
– Коля, что это такое? – тихо прошептала Наташа.
– Писька! Спи давай! – прошептал Коля в ответ, крепко обнимая Наташу за плечики.
Наташа замерла ненадолго, чувствуя как пульсирует прижатая к её животику горячая даже через трусы Колина плоть. Спать у неё охота пропала совершенно. «Коль… А, Коль? Давай письки показывать…», Наташа во все распахнутые глазки смотрела на Колю. Коля подумал несколько секунд, наверное для важности, потом чуть отстранился, чтобы было удобнее и произнёс: «Ну, давай…». Он приподнял свой край одеяла и приспустил резинку трусов. Возбуждённый член его вынырнул и задрожал, почти упираясь Наташе в животик. «Коль, мне видно плохо! Можно я свет включу?», Наташа потянулась ладошкой к ночнику, висевшему в изголовье. «Ага, погоди…», Колина рука опередила Наташину ладошку. Включив неяркий свет, Коля быстро подсмыкнул трусы, встал на кровати и задёрнул поплотнее шторы на окне. Опустившись на колени, Коля снял перед онемевшей девочкой свои трусы почти до коленок и прошептал: «На, смотри…». Наташа присела на корточки, и уже почти совсем не детский, сильно надутый член закачался у самого лица Наташи. В восхищении она стала рассматривать эту живую дубинку подростка. Это был уже вполне сложившийся мужской член, обрамлённый густой кудрявой порослью, с полными овалами покрытых редкими волосками яичек. Он был похож на ракету с розовым венчиком кожицы на конце. «Ох ты, Коля! Это у тебя такая писька? Большая какая… Я раньше только маленькие видела…». Не решаясь коснуться, Наташа разглядывала его со всех сторон, стараясь не пропустить ни малейшей подробности. Коля, всё более захватываемый чувствами нежности к этому очаровательному существу, сжал член в кулаке, оттянул кожицу назад, и перед глазами изумлённой девочки из розового венчика легко вышла вздутая блестящая малиновая головка. «Ой, что это? Тебе не больно, Коля?..», Наташа даже чуть-чуть испугалась.
– Пососи, Наташенька! – простонал Коля и несильно качнул бёдрами.
И поблёскивающая головка оказалась перед самым ротиком девочки, полуоткрытым в немом восторге.
– А как, Коля? – Наташа подняла вопросительно глаза, желая как можно быстрее помочь Коле.
– Ротиком из самого кончика… чуть-чуть…
Трепетный сияющий шарик уже скользил по её губам. Он источал какой-то необыкновенно-приятный, чарующий мужской запах. Тёплый, гладкий и немного щекотный он будто сам просился к ней в рот… И Наташа не смогла удержаться от соблазна – широко растопырив губки, она натянула свой маленький ротик на возбуждённую головку Колиного члена.
– Осторожно, Наташа, сейчас молочко брызнет, не захлебнись, глотай сразу, – успел проговорить Коля, и лицо его исказилось, член задрожал, яички подобрались.
