не заплакать от нахлынувшего вдруг на неё какого-то непонятно-слезоточивого счастья…
«Самой что ли усыновиться к кому-нибудь?», пришла спасительно-весёлая мысль, и Наташа тут же стёрла улыбку с лица, обернулась серьёзно и потянула Веронику за рукав белого платья-халата:
– Вероника Сергеевна, а когда вы уже, наконец, удочерите меня?..
Наташа. Поезд на Ленакан
Знакомство
Ехать предстояло целых трое суток. Ровно в 7.31 поезд качнулся, за окном поплыли вокзал, привокзальные постройки, городские окраины, и вскоре поезд уже вырывался на необъятную ширь южных степей.
В купе вместе с Наташей пока находилась лишь одна попутчица – чуть вульгарно, но совсем не безвкусно подкрашенная женщина лет сорока, которая чуть было не опоздала на поезд и, влетев вся запыхавшаяся и взмокшая, несколько эпатировала Наташу приветственным «Бля, чуть трусы не порвала гоняться за ним!». Имелся в виду поезд, который несчастной беглянке чуть в самом деле не показал свой хвост, и Наташа улыбнулась в ответ, сжимая изо всех сил губы, чтобы не прыснуть со смеха в открытую.
– Марина! – бухнула на стол дежурную курицу весёлая попутчица и сопроводила зажаренное пернатое таким набором разноцветных пакетов и баночек с иностранными знаками, что можно было предположить её тайное сотрудничество с несоциалистическими разведками. – Что-то просторно у нас не как у людей! С кем же пить будем?
– Наташа… – улыбалась, сидя на диванчике с поджатыми коленками и держа в руках полуприкрытую с появлением женщины книгу, Наташа. – Смотря что пить. Если кефир, то можно со мной. А если хлебное или виноградное вино, то завтра к нам присоединятся мои друзья, Коля и Танечка. Они женаты вторую неделю и на радостях пьют действительно что попало!
– Блин… – произнесла Марина чуть озадаченно, воззрившись на Наташу, как на редкое диковинное животное. – «Хлебное»… Но весь день провести в компании с человеком, который пьёт с тобой только кефир – это по-моему форменное свинство! Со стороны этого человека, конечно!! Наташа, мне искренне кажется, что вы просто самая настоящая прелесть!
– Хм! – Наташа строго сдвинула свои тонкие чёрные брови и приоткрыла книгу.
– Нет, ну так не пойдёт! А есть? – женщина присела на Наташин диванчик у ног сдерживающей улыбку Наташи. – Впрочем, правда, сначала переодеться, подмыться, подкраситься… Что забыла? А, наточить коготки на ногах!..
Вся в делах, Марина подпрыгнула вновь с диванчика с лёгкостью никарагуанской пантеры и принялась потрошить бегемотски распахнувший зев чемодан на предмет одеяния близкого по стилю к домашнему. Шерстяное трико чем-то ей не понравилось, развернувшийся из ладони пеньюар она скомкала обратно и небрежно заткнула за сеточку для полотенца над своим местом, и выбор остался за алым атласным халатиком.
Переодевалась Марина тут же – присутствие Наташи смутить её, конечно, не могло – и уже через минуту знакомства Наташа, приподняв глаза от прыгающих и смеющихся книжных строчек, могла во всём очаровании наблюдать пышный белый зад попутчицы, с которого к тому же скоро полезли вниз украшенные китайскими иероглифами и цветами батистовые трусы. Цветы братских китайцев были традиционно красивы, но невольно блекли на фоне двух сиятельных лунных половинок попы, которую они больше не скрывали. «Ой, извините… задницей к вам… несносная манера… тесно, как у негра в…», бормотала и чертыхалась Марина, зацепившись кромкой китайских причиндал за неснятую босоножку и прыгая на одной ноге.
У Наташи под животом побежали щекотные мураши, когда перед её взглядом запрыгала, приоткрываясь алыми створками в коричневых кудряшках, обворожительная и порядком промокшая от недавних бегов за подножкой вагона пизда. Наташа давно уже не позволяла себе упускать возможности доставить удовольствие своей маленькой подружке и поэтому она подтянула лежавшее в ногах одеяло почти до груди и запустила ладошку в трусики под мягкую ткань своего спортивно-семейного облачения…
– Фух..х! – Марина освободилась, наконец, от влажных трусов и накинула алый халатик – теперь из- под него сверкали только две налитые коленки.
В купе после её переодеваний стоял запах тонких французских духов с примесью чего-то невыразимо чарующего, и Наташа неспешно переворачивала листики книги, мягко баюкая средним и указательным пальчиками свой надувшийся нечаянно клитор. Марина вильнула попкой и выскользнула в коридор.
Вернулась она достаточно быстро и возмущённо щёлкнула замком двери купе:
– Мужики какие-то рехнутые пошли! Одному 'как зовут', другому 'позвольте представиться'… Проводник, вообще, старый мудель – за трёшку сосать предлагал! Наташа, я не поеду, извините, с вами в этом ё.. поезде, если этот старый писюн зайдёт к нам по любому из поводов! Я просто выпрыгну нах.. в окно!
(Проводник Михалыч, действительно, прижатый к стене с упаковкой белья в руках протискивающимися мимо него буферами в алом распахе, слегка обомлел и лишь вымолвил: «За трёшку ведь отсосёт, не отчаиваясь!..»).
Наташа вытянула руку из-под одеяла, сладко потянулась и рассмеялась:
– Марина, сами вы прелесть! В таком халатике вы нравитесь даже мне! Бедные мужчины… Марин, а можно на «ты»?
– Ну, конечно, можно! – Марина озабоченно оглядывала свой халатик, будто впервые с ним встретилась. – Ты находишь, Наташ? Хм, действительно…
Вдобавок она, осматривая, откидывала то одну легко распахивающуюся полу, то другую, и Наташина ручка вновь поползла под одеяло. Наконец, Марина вспомнила, что где-то в кармане скрывается прилагающийся к халатику поясок и туго затянула его на талии. В дверь вежливо постучали. «Ой, Наташ, вот мой билет. Отдашь за меня? Он достал меня, этот козёл…», Марина ретировалась на свою полочку и забилась в угол подобно перепуганной насмерть тетеревице в клетку которой запускают немытого коршуна. (Хотя Михалыч, если по-честному, вообще-то умывался исправно и на пассажиров ни разу за свой почти сорокалетний стаж с неприличь-домогательствами не набрасывался!).
Наташа прыснула и встала с диванчика. Дверь с площадным лязгом распахнулась, и в купе появилось создание столь воздушное и очаровательное, что у Марины широко распахнулись её синие от грима глаза. «Здравствуйте! Извините, можно ваши билетики?», девушка присела крошечной попкой на краешек почти полностью свободной полочки Марины. «Да, вот пожалуйста…», Наташа протягивала четыре билета, осторожно любуясь по какой-то просто привычке всё время смущающимся лицом юной девушки, «Два наших, и двое ребят сядут завтра утром». «Ага…», девушка откинула с лица спадавшую почти голубую даже, а не белую, прядь, «Извините, пожалуйста, а бельё вы будете ведь брать?..» От этого её неправильно- предположительного «ведь» у Марины потекло по пизде, и рука абсолютно самостоятельно потянула вверх полу халата, приоткрывая чарующий вид на отсутствие трусов между больше не сжимаемыми коленками. «Да-да, конечно. Все четыре комплекта», Наташа улыбалась воздушной девушке, чтобы не видеть этот безумный Маринин пассаж, «Минут через пять можно подойти?». «Ой, нет, я сама принесу!», развеивало на ходу это воздушное существо все сложившиеся представления о надлежащей железнодорожной субординации, «Только каждый комплект стоит один рубль пятнадцать копеек… Это всё министерство! Мы боремся за звание лучшего экспресса на магистрали, а они ввели нам тариф на дальность следования!..». Похоже это небесное создание было готово отвечать за земные грехи всех железных дорог, а не только одной взвинтившей цены на спальные принадлежности магистрали. «Ничего-ничего!», Наташа протягивала
