консервативно настроенного аппарата, способствовала усилению влияния номенклатурной оппозиции.
В результате, уже на стартовом уровне возможности будущей экономической реформы оказались существенно заниженными.
Федор Степанович как?то решил поделиться своим видением экономических и социально — политических проблем, возникающих в стране и крае, с вновь избранным первым секретарем крайкома партии Георгием Ивановичем Воробьевым, который ему казался в отличие от его предшественника Д. М. Матюшкина, более энергичным и решительным.
Каким?то образом с первых дней работы Г. И. Воробьева между ними установились доверительные и почти дружеские отношения. Воробьев, прошедший до этого большую партийную школу, отличался начитанностью и эрудицией, любил оригинальные и глубокие суждения, но всякий раз пытался перебить рассказчика, чтобы навязать ему свою точку зрения. Кроме того, среди союзного партийного актива он слыл ярым приверженцем нововведений Хрущева, и оттого за глаза многие его называли верным хрущевцем. Однако дело было не в этом. Разговор двух высших должностных лиц края больше походил на теоретическую дискуссию, и вызвано это было прошедшим XXII съездом партии, в работе которого они принимали участие в качестве делегатов от краевой партийной организации. Тогда явственно обозначился ряд проблем: экономических, социальных, политических, нравственных, которые волновали двух руководителей. Большинство этих проблем концентрировались в той области, которая определяет отношения между народом и государственной властью. Приглушение критики, снижение демократического настроя и общественной жизни не прошли незаметно для современников. Очевидная возможность утраты позиций, заявленных на XX съезде партии, ставила вопрос о поиске гарантий необратимости начатых реформ. Если судить с этой точки зрения, то гарантии от рецидивов культа личности связывались прежде всего с преодолением отчуждения между общественностью и представителями власти. Для этого, как настаивал Федор Степанович, предлагалось ограничить срок пребывания на руководящих партийных и государственных должностях, ликвидировать систему привилегии для номенклатурных работников, проводить строгий контроль за соблюдением принципов социальной справедливости. Однако, как верно замечал Воробьев, наиболее радикальные предложения (о ротации кадров, ограничении привилегий для номенклатуры и т. д.) остались за рамками решений съезда. Позиция Хрущева, заявленная на съезде, носила неизбежно компромиссный характер и была отражением той борьбы, которая шла в верхах в ходе подготовки программных документов. Однако если не сенсацией, то известной неожиданностью для большинства современников стало не выступление Хрущева по Программе партии, а его возврат к вопросу о культе личности, о Сталине и сталинизме.
Вот, собственно, что волновало руководителей Краснодарского края в начале 60–х.
ТРУБИЛИН
В политике неторопливое упорство всегда берет верх над необузданной силой, тщательно разработанный план — над импровизированным порывом, реализм — над романтикой.
1
Рассказывают, будто было так: решил Н. С. Хрущев создать две партии — промышленную и сельскую, то есть поделить партию по производственному принципу. В свой очередной приезд на Кубань обмолвился он об этом в разговоре с первым секретарем крайкома КПСС Г. И. Воробьевым, а тот выпалил в ответ:
— Никита Сергеевич, где же я председателя сельского крайисполкома найду… Это же должен быть сильный и высокоподготовленный руководитель!
Дело было при осмотре полей и ферм в Гулькевичском районе, где в ту пору первым секретарем райкома партии работал молодой и обаятельный Иван Тимофеевич Трубилин. Н. С. Хрущев подумал — подумал и при выезде из района произнес решительную фразу:
— А вот Трубилина и возьми на председательское место! Чем не фигура?
Давайте кое?что посчитаем, сопоставим. Родился И. Т. Трубилин 22 января 1931 года в станице Шкуринской Староминского района в обычной крестьянской семье. Следовательно, в момент избрания его председателем крайисполкома И. Т. Трубилину исполнился всего 31 год. История Кубани не знала руководителей подобного уровня, взваливших ответственность и тяготы власти на свои плечи в столь молодом возрасте. Была ли это судьба или просто случай помог, что властный перст находившегося в тот момент в районе Н. С. Хрущева указал на фигуру Ивана Трофимовича, а может быть, родился он на этой земле ко времени? Кто знает: провидение всегда на стороне ясных умов. Хотя судьба кажется слепой лишь тем, к кому она неблагосклонна.
Мне думается, не будь того исторического случая, судьба все равно бы выбрала фигуру Трубилина из множества ярких и самобытных претендентов, коими богата кубан — ская земля. Сам же Иван Тимофеевич впоследствии не раз в шутку говорил: «Жребий всегда падает на того, кто его не ждет». К тому времени он закончил Таганрогский, а затем Мелитопольский институт механизации сельского хозяйства. В 1954 году, после окончания института, И. Т. Трубилина направляют главным инженером Гулькевичской МТС, а в феврале 1956 назначают директором этой же машинно — тракторной станции. В 1958 году в связи с реорганизацией МТС Иван Тимофеевич был назначен директором Отрадо — Кубанской ремонтно — технической станции Гулькевичского района. С того же года И. Т. Трубилин — на партийной работе. Избирался вторым секретарем Ярославского райкома КПСС, вторым секретарем Гулькевичского районного комитета партии.
В 1960 году И. Т. Трубилин избирается первым секретарем Гулькевичского райкома КПСС. Был в его биографии еще один короткий, но любопытный эпизод: в марте 1962 года он был утвержден начальником Армавирского территориального производственного колхозно — совхозного управления, а уже через четыре месяца избран председателем Краснодарского крайисполкома. Вначале это был единый крайисполком, а позднее Ивана Тимофеевича рекомендовали председателем краевого (сельского) Совета депутатов трудящихся. Какие же люди окружали в тот момент молодого председателя исполкома? С кем из них Ивана Тимофеевича долгие годы связывала добрая и верная дружба? Многие впоследствии вместе с ним будут избраны в Верховный Совет РСФСР от Кубани. Например, уже в те годы известный писатель Аркадий Алексеевич Первенцев. Несмотря на то, что писатель родился на Ставрополыцине, в селе Нагут, его и тогда, и сейчас считали и считают кубанским писателем. Ведь его детство и последующие годы прошли на Кубани. В 1921–1925 годах А. А. Первенцев служит в продотряде, заведует отделом волисполкома, избой — читальней, а позже, окончив краевые курсы политпросветработников, переходит на работу в Тихорецкий райполитпросвет. Одновременно он ведет общественную работу в комсомольских организациях, редактирует тихорецкую районную газету.
В 1927–1929 годах Аркадий Алексеевич Первенцев служит в Советской Армии, а в 1929 году по путевке комсомола едет на учебу в Москву. Здесь учится в Высшем техническом училище и одновременно работает на ряде промышленных предприятий.
В начале 1937 года в журнале «Октябрь» печатается первый роман А. Первенцева «Кочубей». С этого времени он переходит на творческую работу.
В годы Великой Отечественной войны писатель был на Южном фронте, на Кавказе, в Крыму, на Кубани в качестве специального корреспондента газеты «Известия». Затем он являлся членом редколлегии журнала «Октябрь», членом правления Союза писателей СССР,
Книги Аркадия Первенцева «Кочубей», «Над Кубанью», «Испытание», «Гвардейские высоты»,
