в неё кроме нас никто ещё не играет.
– И чё – прям площадка будет для нас уже?
– Завершай там запрос и забирай адрес – сейчас сам увидишь!..
Минут через пять они стояли среди тренинг-площадок Стадиона на краю новой игровой площадки и Малыш по-правдишке слегка обалдел: лишь только что созданный ими на инфовизоре конструктив был реализован полностью, вплоть до мельчайших эстет-деталей всамделишним игровым полем!
– Том, а как можно так быстро исполнить целое поле вообще? – Малыш рассматривал чуть покачивающиеся мягко-аморфные фигуры выстроенные на серебристых и бело-кремовых ячейках.
– Ну, ты же из сэмплов брал заготовки – поле, снаряды, дизайн. То есть в принципе всё это уже готово было, только сборка и незначительная коррекция, – пояснил Том. – Чур, я первый пуляюсь!
И дальше был матч – первый и он же финальный в таблице мировых достижений по чапаевским шахматам. Стороны поочерёдно скакали напролом в ряды противника на своих фигурах-подушках и с разлёту вышибали сколько получится фигур соперника с поля-доски, если конечно не вылетали, благодаря отпору защиты за край поля сами. Защита заключалась в своевременном занятии места предполагаемого пролома и удерживании собственной фигуры и ещё пары подушек по обеим от себя сторонам. Жёсткость игрового азарта едва сдерживалась смягчающими буферами фигур – направо и налево с шуршаньем и воплями вылетали с поля в обширный, предусмотренный специально для этого аут целые веера разносимых фигур, пока на площадке не осталось всего несколько фигурных подушек и не началось прицельно- виртуозное единоборство…
– Всё, ты выйграл! – Том барахтался в золотистых гранулах аута под каким-то своим ракетоконём и хохотал.
– Сам ты выйграл! – вылетевший вслед за ним на своей розовой медузе-горгоне Малыш оглядывался на опустевшее поле в лёгком недоумении: – Мы чё – правила не додумали? Как теперь определять, кто победил?!
– Не, недодуманные правила аттестация бы не пропустила, – Том перестал ржать и теперь просто так улыбался всем ртом до ушей. – Там по дефолту стояло – последний удар в случае паритет-равенства фигур. Кто наносит – тот победил. Вот если б я счас не улетел вместе с тобой, тада б всё. А так ты теперь чемпион мира, прикинь?!
– А медали в какой из коробочек где здесь лежат-раздают? – дальше уже сориентировался Малыш, как весь из себя чемпион.
– А вон в том психоделик-ларьке, – кивнул Том на кубик ближайшего прохладительного столика под трибунами. – ТамTriSphinx’ы такие – и на золото потянут и на серебро, погнали!
Так Малыш стал чемпионом мира, научился орать на трибунах и освоил старт-комплексы утренней гимнастики.
Вслед за чем Том сообщил ему, что на Стадион можно прилетать каждый день, и они отправились после недельного экскурса обратно «до дому» – в GoldSand.
Глава VII. «NightMare».

– Том, а с фига я вообще там оказался тада?
Они сидели на крыше пентхауза, болтали ногами и в миллион первый раз наблюдали, куда денецца солнце, ест ли в него долго ффтыкать…
– А чё – там прикольно! Условно отрицательный энергообмен тожи фишка та ещё!.. Ты счас просто забыл.
– Вообще-т не совсем!.. До сих пор серые стены мерещаться! Напополам с чёрными…
– Не… Я ж не про экс-игралку твою, а про сам NightMare… – Том заодно с созерцанием страстно-мокро циловался с опасно сидящей у него на коленках Лийей_А и потому отвечал с перебоями. – Сами по себе там кайфы немерянные… тока нефиг забираться в безубежищные недра, как кое-кто!.. Ай!!
Лийя_А соскользнула у Тома с колен и рухнула с небоскрёба. Малыш в панике перевесился через край, чуть не последовав за ней:
– Лийка! А досвиданьки?!!
Лийя трагично развела руками – «Ни успела сообразить! Извини…» – вышла из глубокого штопора почти перед самой поверхностью земли, помахала им и отправилась туда, куда ей только что ни с чего срочно же захотелось…
Малыш попытался вздохнуть, но тут позади зато появилась Эйльли:
– Привет, аборигены Атлантики! Для вас мегазадание!
Том тут же обвил её левую ножку аж до под туники всем своим скользким от жары и радости смоль- телом и сделал попытку оттуда воззреть ей в глаза:
– Чего-чего?
– Звёздочка-сбор, луч четыре! Добываем Ди – она зависла в NightMare! – объявила Эйльли с такими нотками предназначенной для их обрадованности торжественности, что Малыш сразу проникся, хоть ничё и не понял, а Том выпучил на неё всё зрение с третьим глазом включительно, хоть и понял, похоже, сам всё.
– Ди-балдашка! Уже чё ли? Ур-ра! – Том по правде обрадовался.
– Как – «в NightMare»?? Как это «зависла»?! Как я что ли, да?.. – Малыш вместо обрадованья весь встревожился.
– Ну, вы ж всё равно тут собрались в NightMare… – Эйльли пожала плечиками. – Решила вам сделать попутный сюрприз…
– Откуда эт ты знаешь, что мы собрались? – Том деловито пробирался языком через набедренный узелок полутуники к голому пупку Эйльли.
– А чё – ещё нет? – Эйльли почти удивилась. – Так собирайтесь быстрей – дитё там уже месяц висит в ожидании доблестных рыцарей, когда припруцца, наконец, и спасут!
– Месяц? Дитё? – Малыш экстренно пытался задействовать соображалку и местами уже получалось: – Так она там не в жизнь-игру хоть играет, да?.. Или жизнь тоже можно за месяц пройти?.. А кто это – Ди?
– Четвёртый луч нашей Звёздочки, – Эйльли улыбнулась. – Самый балованный, что вам даже обоим не снилось – хоть, понятно, в такое трудно поверить! Томка, пояснишь по дороге, ага – а то я на сеанс опаздываю!..
Эйльли растаяла полуобнажённой грудкой с губ Тома и Малыш подумал, что Том сегодня, похоже, играет в запускание воздушно-призрачных миражей…
– На какой ещё сеанс? – Малыш столь краткосрочному визиту Эйльли ещё не всегда умел сильно радоваться.
– На какой ещё сеанс?! – эхом откликнулся Том вслед растаявшей Эйльли – ему тоже все эти стремительные исчезновения не прям сильно-пресильно понравились!
– В общем, значит можно уже… – пояснял Том, когда они, сорвавшись с крыши, набирали курс на порядком потемневший уже восток. – Эйльли получила добро на твой мини-экскурс в NightMare – теперь точка вспомнишь чё как!..
– В NightMare? – Малыш переспросил скорей не от неожиданности, а от самого факта, что «уже можно». – И мы по правде летим спасать крошку-Ди?.. Том, из меня же спасатель ещё, как из бревна самолёт!
– Ой, Малыш, первые самолёты и стругали из брёвен как раз! Ну, или там из фанеры – не помню… Динуля наверняка спецом туда сверзилась – тока б дать тебе на выходе её поспасать хоть немножко! Начинаешь уже припоминать «нежно-таинственный» образ?!
Малыш уже более чем «начинал припоминать» – красавицу-Ди он знал и помнил всегда, такое чудесное чудо просто невозможно забыть! И вряд ли уже кто-нибудь смог бы его убедить, что с полчаса