Олька заново всё проспала и чтоб Малыш не орал ни с того ни с сего на всякий случай поцеловала его в распахнутый рот. И Малыш ушёл поддержать команду противника, потому что Люси обескураженно слишком уж смотрела то на него, то на скачущий, дёргаясь в стороны, мяч и ни капельки ни фтыкала, што забили уже им и теперь всё!..
- Малыш, вот ты мудашка мальтийская! – наконец отреагировала она, но Малыш уже был за них и его нельзя шж было сильно ругать…
Теперь горизонт заслонялся шиком мягкой Маришки и золотисто-пленительной Златки, а на подаче была Любаня. Приняв от неё всё что можно и выйграв чуть-чуть иногда, Малыш сам оказался у сетки торчком в позе полуприсед классический полураковый. Предстояло принимать, распасовывать, нападать, а Люси вдруг взяла его за муде… Сжав ему яйца и всё, она довольно мило и ласково потянула на низ, так что у Малыша почти сразу начал вставать, а посланная Олькой простая подача мирно улеглась на свободную от них с Люси площадку.
- Люси, вот ты смешная! Праиграем жже! – рассердился Малыш после страстного, как всегда, с ней поцелуя.
- Сама ты смешная! – Люси после поцелуя, как всегда, требовалось некоторое время для того чтоб вернуться в себя и вспомнить, что она вообще-то в игре…
- Не сама, а сам! – Малыш гордо выпятил в доказательство встатый Люси. – Пойду им помогу тогда теперь!
И умчался к Ольке с Любаней.
И помог: на первом же блоке влез торчащим своим хуем зацепил за край сетку!
- Чё-почём?! Кто ведёт?! Какой счёт?! – сделал он оперативно-непринуждённое выражение лица от полного сразу несведения.
- Кота за хуй! «Ведёт»! Теперь точно не мы! – объяснила возможно толковее Любаня ему под хихиканье над его достоянием Ольки.
- Малыш, иди к нам – там не ценят талантов поклонники!.. – Маришка тоже смеялась напротив него, но взгляд чё-та не отводила от никак не утихающего и раскачивающегося под сеткой его членоверта.
И Малыш ушёл в пригласившую его сборную навсегда, до конца самой партии. Ну и что, что Люси с Маришкой не выйграли – потому что на площадке появлялись по очереди – зато у Малыша всю следующую партию наблюдался душевный покой и признаки физической сдержанности налицо!.. Он бегал по полю, как страус от трактора, забивал, принимал, подавал и всем сердцем участвовал. Поэтому победила дружба, когда он выбил по пятому разу мяч в сторону моря и его там похитил дельфин. Мяч, конечно, а не Малыша – Малыш бы сам какого хочешь дельфина похитил, просто было всё некада!..
Теперь весь день оставалось тока купацца – запасные мячи ведь не возит никто же с собой! На следующий день поэтому был тенис-тет-бадминдтон…
Сократу такое понравилось.
- Хоть отдохнул от авторитарности центра! И я, и вся сборная… - поведал он сдающему ему ядро =Зелёной_Линии= на руки Малышу. – Мотовило-то вправь под трусы, ебаклак – ширь просторов видать по- вчерашнему!..
- Горазд ты волынку на медни гнуть, креозот сидерин хренаперчивый! – поприветствовал его по старой дружбе тогда и Малыш. – Они тоже скучали, если по-честному… По сборной, конечно, особенно, но как ни странно и по заслуженному своему мегатренеру!.. Маришка, кажется, вообще в тебя влюблена, а у Любани два раза включался ностальгик-синдром…
- Врёшь, Малыш! – с надеждой в голосе не поверил заслуженный тренер проходимцу от спорта и разной любви.
- Никогда!.. – подтвердил само-честно Малыш.
Любаня, Маришка, Люси и Олька были уже на площадке, встречались смехом команды и вливались в режим.
А весь add-стадион проницало лучами утреннего до прозрачной пронзительности солнца…
Коммунизм. Парфюм =De L'AngaraZh=
«А хули, можно и слесарем… Новатором пятошестого разряда… Всё равно коммунизм… Нада ш как-то работу искать по душе!.. Интересно, чё платят у них», решил Малыш бросать неценензурно изъяснятся, курить и устраивацца на работу, наконец. Он как раз пробирался в сознании мимо каких-то полуреликтовых трущоб промышленной окраины Города и заинтересовался белыми стенами железобетонного завода по соседству с известной ему де-та тута фабрикой по раскрошке зеркал.
На завтра был уже солнечный день раннего утра, когда он нарисовался перед мирно кемарящим вахтёром проходной с арочно-проволочной надписью над всеми воротами: «Парфюмерная фабрика». «Опа- на!», смекнул Малыш, что это крайне красиво, «Это где прокладки, наверное, делают… С крылышками и с запахом ландыша…».
- А что, товарищ и дед, много платят у вас? – обратился Малыш к привратнику этого может быть рая, вахтёру.
- В кармане не унесёшь! – приветливо откликнулся малахаец-вахтёр.
- Конвертировать што ли приходицца?
- Ага, в последний раз конвертировали де-та с полгода назад!
«Не, ну это точно нормально, по мне», решил сразу Малыш, выдал деду БП* и отправился в поиск надземно-административного отдела кадров.
На табличке двери было с входу написано золотом «Отдел Кадров» - почему-то всё с больших букв. «О’Кей…», прочитал Малыш американски зашифрованную шифровку себе и смело вошёл в свою очередную новую жизнь. Отдел таких кадров, как он, располагался у окна третьего этажа в с виду тесной комнатушке с одной тумбочкой, стулом и Ней…
- Здравствуйте, я ваш новый Кадр! Здесь на работу устраивают?
- Здравствуйте… Здесь… Вы по какой специальности?.. – Она была до невыносимого похожа на Малышку_Cool из Элайэна пятого – короткая чёрная чёлка и безумно-бездонный взгляд.
«Робот чё ли?», подумал Малыш, чувствуя, как стремительно-страстно влюбляется в это совершеннейшее из существ с грудкой второго размера и смуглыми полуазиатскими скулами над вечно смущёнными щёчками… «Не, роботов тут вроде не придумали ещё такого класса… Какая же она красивая!..».
- Я по новаторской! – изложил Малыш. – Могу слесарем любого разряда ничего не делать, или веломехаником, штоб целый день на каре забесплатно гонять!..
Девочка вполне доверчиво сверилась с записями в реестрах альбома вакансий:
- У нас нет веломехаников! – доложила она с прилежностью пару-тройку лет назад тоже школьницы. – А слесаря как раз нужны в гараже… У вас есть трудовая?
- Простите, мадмуазель?.. – Малыш жутко притормозил на термине и из известных ему ассоциативов извлёк только «плечевая» и «жертва общественного темперамента», при этом окончательно не фтыкнув, для чего так скоро понадобились этой прелестной крошке сведения из его личной жизни…
- У вас есть трудовая книжка?
- А!.. – пришёл в себя Малыш и произнёс облегчённо: - Нет!
- Без трудовой мы не можем… - девочка чуть растерялась.
- Я вас люблю…
- Ч..что?..
- Я вас очень люблю! Прямо здесь!.. Ну давайте пожалуйста… - он перевесился через край её мини- барьерчика и поцеловал прямо в чуть курносый маленький носик.
У неё был доставший уже с утра рабочий день, нежно любящие её канцелярские принадлежности в окружении и полнейшее отсутствие невыразимо огромной любви уже несколько лет…
Малыш тоже с утра ещё не влюблялся толком почти ни в кого, и эти осложняющие жизнь
