переглянулись.
Им было что сказать Ване.
Но хватит с него и этого.
К тому же, насколько они поняли, отец Виктории совсем неплохой человек.
Верующий.
Как генерал, должен быть властным.
Может, ему удастся вразумить дочь?
А то она и сама одумается…
Все же таких, как Ваня, теперь днем с огнем не найдешь.
… Чего-чего, а огня вскоре хватило с избытком.
Свадьба закончилась не просто фейерверком, а настоящим салютом.
Бывший офицер-сапер, а ныне церковный сторож — Виктор старался, как только мог.
Все небо светилось, сияло, играло множеством радостных многоцветных огней.
И все равно на душе у многих остался какой-то досадный осадок.
Или, как сказала, отправляясь вместе со Стасом в его дом, временно переставший быть гостиницей для паломников, Лена:
— Досадок…
7
— Чер-рным-чер-р-рно! — подтвердила Горбуша.
Стас с Леной вышли из дома, в который рано утром приехало сразу несколько паломников.
И, как взрослая семейная пара, чинно, под ручку направились по сиявшей алмазной россыпью снегов — на земле, на крышах домов и деревьях — улице.
Миновали колодец.
У которого встретились и поклонились им, как всегда беседовавшие в этом месте, две соседки.
Свернули за угол.
Обнялись.
Счастье переполняло их.
Хотелось делиться им со всеми изредка встречавшимися людьми.
Стас даже сам захотел продолжить рассказ о том, что было с Ахиллом и Юнием дальше.
Но Лена, как ни интересно, судя по радостному восклицанию, ей это было, неожиданно отказалась и попросила его не спешить.
А лучше сделать все в удобной, спокойной обстановке.
Когда они будут уже у него дома, в Москве.
Стас — авторское самолюбие которого в другое время и с другим человеком могло быть задето — охотно согласился.
Для Лены он готов был сделать все.
Причем здесь.
Немедленно.
Но что?!
