успокоила ее мама. — Как говорится, к счастью!
Горбуша снова закаркала.
На этот раз как-то трудно, с надрывом.
И мама спросила:
— А теперь она что просит?
Лена пожала плечами и сказала:
— На этот раз ничего. Вороны иногда кричат так — от боли. Они очень тяжело переносят перепады атмосферного давления.
— Бедненькая! — с сочувствием взглянула на Горбушу мама. — Как я ее понимаю!
— Да, вороны чаще умирают не от старости — они вообще, я читала, до ста лет живут — сколько, не выдерживая этих перепадов, — кивнула Лена. — Горбуша, это еще моя мама заметила, чувствует их раньше людей и даже всех метеорологических приборов.
— Сережа, ты слышал? — обрадовалась мама и с упреком сказала детям: — Что же вы сразу-то мне об этом не сказали! Теперь я буду слушать, и как только Горбуша начнет каркать так, как только что, сразу принимать лекарства.
— Лекар-рства! Лекар-р-рства! — услышав новое слово, охотно подхватила быстро пришедшая в себя Горбуша.
Лена взглянула на Стаса: вот видишь, мы боялись, что маме не понравится карканье Горбуши, а оказывается, совсем наоборот.
А мама принялась словно учительница — ученице втолковывать Горбуше, которая охотно вторила ей:
— Картина! Корзина! Картонка!
— Стенокардия! Брадикардия! Корвалол! Валокардин! Карведилол! — поддержал жену Сергей Сергеевич названиями сердечных болезней и лекарств.
Не остался в стороне и Стас.
На радостях, что все так хорошо закончилось, он поддержал эту игру названиями городов древних греков и именами римских императоров:
— Карфаген! Коринф! Карнунт! Каракалла! Кар! Карин!
Так продолжалось до тех пор, пока Лена не разбила фарфоровую чашечку из дорогого китайского сервиза.
Тут уже мама внимательно посмотрела на нее и с неожиданным подозрением спросила:
— Леночка, а что у тебя с глазами?.. Ты что — плохо видишь?!
Стас попытался объяснить маме, что у Лены временные проблемы со зрением и почему.
Но та просяще положила ладонь на его плечо.
Вместо ответа достала из кармана кофты свои очки.
Надела их.
И честно взглянула на маму.
— Да ведь это же — не стекла, а линзы! — ужаснулась та.
— Ты бы сказала еще — телескопы! — нахмурился Стас. — И вообще, Лена почти потеряла зрение, чтобы не только закончить школу с золотой медалью, но и параллельно проходя все, что изучаю я. Чтобы, став моей женой она могла бы говорить со мной на равных. А мне, чтобы не было скучно с ней! И, если хочешь знать, во многом, она имеет знания гораздо глубже моих!
Стас продолжал бы и дальше, но мама, из всего этого уловив только одно, поразившее ее слово, охнула:
