В ответ на его вспышку профессор Снейп лишь поднял бровь, а потом, к большому удивлению Гарри, даже снизошёл до объяснений:
– Мне требуется это знать, потому что я должен принять решение, нужно ли забирать вас из-под их опеки. А оставить вас в покое я не могу по этическим соображениям – долг велит мне вас защищать.
Гарри помотал головой и попятился к двери. Всё это ложь. Никто не может «защитить» его. Никто и не пытался. И если кто-нибудь говорил, что хочет ему помочь, потом всегда оказывалось, что есть какой- нибудь подвох, и Гарри огребал ещё больше неприятностей. Он знал, как это бывает. Снейп такой же, как и все, точно так же пытается его обмануть.
– Я вам не верю, – сказал он Снейпу, бросился к двери, выскочил из комнаты и стремглав пустился бежать по коридору, чтобы оказаться как можно дальше от этого места…
Глава 32
— Проклятье, — выругался Снейп, и, прежде чем мальчишка успел убежать достаточно далеко, отправился за ним вдогонку. Он мог бы запереть дверь заранее, но подумал, что этим еще больше напугает Гарри. Надо было просто отрезать ему путь к выходу… В таком состоянии Гарри опять может попасть в неприятности.
В самый последний момент Снейп кое-что вспомнил и вернулся к столу, чтобы взять пакет с фотографиями, которые обещал показать Гарри. Он намерен сдержать обещание — пусть Гарри и считает его злобным ублюдком, не веря, что Северус на самом деле пытается ему помочь.
Пока Северус искал мальчишку, он пытался понять, что сделал неправильно. Ему много раз приходилось задавать своим студентам подобные вопросы, и хотя дети отличались друг от друга по характеру, было у них и кое-что общее: все они сразу же начинали отрицать свои проблемы. Поэтому Северус был приятно удивлен, когда Гарри не стал обвинять его в том, что он всё выдумал, в том числе раны, которые они с мадам Помфри залечили мальчику в начале семестра. Как показывает опыт, дети, испытавшие на себе пренебрежение и жестокое обращение, — а Северус сталкивался со множеством таких случаев — были самыми недоверчивыми людьми на свете. Северус и сам побывал в их шкуре, поэтому безошибочно распознавал симптомы.
Но у него имелись неофициальные доказательства, полученные во время легилименции Дурслей. Конечно, он видел далеко не всё, что они творили с Гарри, но увиденного было более чем достаточно, чтобы привлечь их к ответственности за множество преступлений против несовершеннолетнего. Единственное, что ему было нужно от Гарри — чтобы он просто подтвердил имеющуюся у Северуса информацию.
Он шел за мальчиком до самой совятни. К тому моменту, как он вслед за Гарри поднялся в Западную башню, нога, вроде бы подлеченная после схватки с триждыклятой трехголовой собакой, уже адски болела. В совятне этим ноябрьским вечером было холодно и промозгло — последнюю неделю стояла отвратительная погода. Каждое утро земля покрывалась инеем, и оттого окружающие замок горы казались седыми.
Северус немедленно наложил на свою одежду согревающие чары, оглядываясь вокруг в поисках Поттера. Трудно найти в темноте черноволосого мальчика в темной мантии. Но белоснежную сову (Северус припомнил, что у Гарри была как раз такая) — гораздо проще.
Гарри стоял вполоборота к двери, нежно перебирая перья совы. Однако во всей его позе, в том, как дрожала его рука, в прерывистом дыхании и даже в наклоне головы безошибочно угадывалось напряжение. Очевидно, Северус слишком поспешил — искренность, с которой было написано Гаррино сочинение, позволяла предположить, что мальчик уже готов к откровенному разговору о своей дошкольной жизни. Оказалось, что нет.
Или он может говорить об этом только со своей совой.
Голос Поттера звучал совсем тихо, но Северус недаром был шпионом — он различал слова Гарри на фоне глухого бормотанья сов и шуршания перьев.
— …мог сделать, Хедвиг? Они всегда узнавали, если я кому-нибудь рассказывал. И становилось только хуже. Это было до того, как ты у меня появилась, ты знаешь, но в тот раз меня заперли на несколько недель, после того как школьная медсестра устроила бучу. Она сказала… — Гарри помотал головой и провел рукой по лицу. Плакал? — Просто… Я не думаю, что смогу снова вернуться в чулан. Боже, как мне тогда хотелось есть… И куда я тебя дену? Я не могу просить тебя остаться со мной взаперти в этот проклятом чулане.
Видимо, наконец выговорившись, Гарри вздохнул и опустил голову на руки, облокотившись на совиную жердь.
Северус услышал достаточно.
— Гарри, — мягко позвал он, боясь напугать мальчика.
Но Гарри всё равно вздрогнул. Его зеленые глаза блестели в полумраке совятни.
— Пожалуйста, — попросил он. — Пожалуйста, сэр, оставьте меня в покое.
— Не могу, — Северус шагнул ближе. То, что Гарри не отшатнулся в ужасе, как ожидал Северус, он воспринял, как маленькую победу. — Я за тебя отвечаю, точно так же, как и за других слизеринцев. Мне нужно убедиться, что с тобой всё в порядке.
— Со мной всё хорошо! — Гарри сглотнул и повторил уже тише: — Со мной всё хорошо, сэр. Правда.
Северус кивнул и сделал ещё один шаг. – Да,
— Нет, не только сейчас — вообще! Не надо делать вид, будто вы всё обо мне знаете!
— Ладно, не буду. Но ты мне рассказал кое-что о себе, и я сделал определённые выводы.
Гарри и понятия не имел, что увидел Северус в мыслях Дурслей, но Северус не собирался ему признаваться — не сейчас, во всяком случае. Он помолчал некоторое время, полез в карман и вытащил пачку фотографий. Но отдавать их не спешил. Эти снимки — идеальная приманка для Поттера.
