почтового ящике. О кресте я как-то не подумал.
- Пане сотник, крестик куда-то с шеи делся, - трагическим голосом произнес я.
- Не волнуйтесь пан, завтра сходим в церкву, там подберете себе освященный, - успокоил меня хозяин.
Хозяйка, молодушка лет тридцати, стояла и прыскала в кулак, глядя на мое одеяние.
- Вот, Дарья, - сказал сотник золовке, - привел жильца нового, знакомец самого пана гетмана, писарь. Жить пока здесь будет. Собери нам чего-нибудь повечерять.
Поужинали овощами с хлебом. Еще раз покурили на крыльце, и пошли спать. Спать нам постелили на полатях, а хозяйка спала на деревянной лежанке в горнице.
Проснулся я часов в восемь утра. В доме никого не было. На столе стоял керамический бокал, а если точнее, то глиняный стакан с молоком, накрытый куском хлеба.
Я ополоснул лицо в рукомойнике в уголке, вытерся обыкновенным рушником и съел хлеб, запивая его молоком.
Спокойно переоделся в приготовленную заранее одежду, сапоги и сверху надел рясу, подпоясав ее витым шнурком. Судя по рисункам, писаря и бурсаки носили на поясах медные чернильницы. А у меня такой нет. Ничего, разживусь, зато чернила есть. Часы с руки снял и положил в карман брюк. Часы нужны, пока не научился на глазок или по солнцу время определять.
Вышел я во двор и увидел хозяйку, которая пропалывала огород.
- Доброго ранку, хозяюшка, - приветствовал я ее.
- Доброго, да уже не ранку, все уже дела свои переделали, - улыбнулась она. - А вы, пан писарь, у иноземцев спать выучились? Ондрийко сказал, чтобы вы никуда не ходили и ждали его. Он придет после полудня. А вы вот на скамеечке здесь посидите, солнышку утреннему порадуйтесь. В нормальной-то одежде вы как нормальный человек выглядите. Можете подымить своим тютюном. В доме дым пахнет погано, а на улице все едино.
Я закурил, в пачке оставалось еще две сигареты. Вероятно, придется обзаводиться трубкой или бросать курить. Говорят, что на Руси, царь Алексей Михайлович, хоть и зовут его 'Тишайшим' , а приказывает плетьми пороть того, кто зелье заморское курит.
Кто-то постучал палкой по калитке.
- Дарья, пан писарь уже проснулся? - раздался чей-то голос.
- Да вот он сидит на скамеечке. Если дело есть, то ему и говорите, - сказала женщина.
- Доброго здоровьичка, пане писарь, с делом до вас пришли, - поклонился мне мужчина.
- Что за дело? - спросил я.
- Да вот написать прошение до пана гетмана о том, чтобы сыночка нашего в киевскую семинарию приняли, - сказал проситель.
- Дарья, скажите, пожалуйста, где лучше народ принимать? - спросил я хозяйку.
- А вот я вам сейчас столик маленький вынесу. Погода хорошая, здесь и принимайте, - сказала Дарья.
Я помог ей вынести столик на улицу. Взял бутыль с чернилами и попросил чего-нибудь, чтобы сделать чернильницу.
В хозяйстве нашлась и глиняная скляночка, в которую раньше наливали масло для освещения, а сейчас она была сухая и чистая. Писарь-то я был аховый - у меня даже бумаги своей не было. Но люди стали идти со своей бумагой. Боже, что я только не писал. Писал так, как я представлял должно быть составлено прошение. Писал крупными буквами и быстро. Роль секретаря выполняла Дарья. Наконец, она прекратила прием, сказав, что пану писарю треба отдохнуть и пообедать.
- Вот, пан писарь, ваше заработанное, - сказала Дарья и показала горсть медяков, принесенные яйца, овощи, хлеб молоко.
- Прибери все это, Дарья, ты хозяйка и давай распоряжайся всем, - сказал я.
Зардевшаяся Дарья убрала продукты и спрятала деньги.
Вскоре пришел пан сотник.
- Ну, пан писарь, - сказал Ондрий, - слава о вас пошла дальше нашего местечка. Говорят, что вы и человек обходительный, пишете чисто и сразу понимаете, что просителю требуется. И все, кто бумагу читают, те сразу понимают, что требуется. Вот что значит грамотным быть. Читать-то я умею, а вот пишу как курица лапой. Если пан писарь не откажется, то нижайше прошу и меня поучить письму.
- А можно и мне? - покраснев, спросила Дарья.
- А тебе-то зачем? - удивился сотник. - У тебя хозяйства столько, дай Бог с ним за день управиться. Баба книгами не прокормится.
Глава 20
Вечерами я стал заниматься моими хозяевами. У сотника дела шли трудновато, почерк был корявый, но мужик он упорный и писать будет почище всякого писаря без завитушек и крючков, а нормальным русским языком.
- Пан сотник, а на каком языке вы разговариваете? - спросил я.
- Как на каком, на русском, - удивился Ондрий. - Мы же русские, а не кто-нибудь.
- Почему в языке вашем столько польских слов, что порой задаешься вопросом, а не по-польски ли вы говорите, - спросил я.
- Мы, пан писарь, долго были под польской пятой, - сказал сотник, - что хочешь-не хочешь, а все равно отдельные слова из чуждого языка примешь, если те, кто паны, не воспринимают наши русские слова. От всей Руси только что и осталась наша южная Украина, окраина то есть. Даже Киев, мать городов русских, и тот у поляков находится.
Дарья оказалась настолько смышленой, что где-то уже через неделю начала читать молитвенник.
- Пане писарь, а почему в том языке, что вы меня учите, меньше букв, чем в молитвеннике? - спросила она.
- Молитвенник писан на старорусском языке, - объяснил я, - а там есть буквы, которые усложняют язык общения. Они скоро отомрут и останутся только в молитвенниках, потому что отцы церкви будут держаться за этот язык, говоря, что таким языком говорили ученики Иисуса нашего Христа. Ученики ходили в простых холщовых хламидах, и нам прикажете хламиды одеть, особенно зимою?
- Ой, свят, свят, свят, да что же это вы, пане писарь, так богохульствуете? - начала мелко креститься женщина. - Недаром люди говорят, что бурсаки все от церкви отворачиваются, будто бы им черт родным братом приходится.
- А не хочешь ли, Дарья, пощупать, може хвост у меня есть? - засмеялся я.
- Вот уж не думала, пане писарь, что вы такой охальник, - засмущалась она и быстро убежала на улицу, чтобы сообщить, что пан писарь сейчас начнет прием посетителей.
Работы писарской было невпроворот. То принесли заказ из гетманской канцелярии писать приглашения на свадьбу гетмана. Гетман женился в третий раз. Поговаривали, что вторую жену убил сын гетмана Тимофей, а молва говорила, что гетман сам ее казнил за прелюбодейство с домовым казначеем, которого еще во Львове пригрел сам гетман.
Писарское дело доходное, но и всему хорошему часто приходит конец. В августе месяце польские войска вступили на Украину и начали войну. Польская жестокость натолкнулась на такую же жестокость казаков. Польские цивилизаторы как будто учились прямо у римского императора Нерона расправам с христианами, и казацкие отряды копировали поляков: сдерут кожу с живого казака, точно так же ловят поляка и сдирают с него с живого кожу.
Паволочь пришлось оставить. Заняли его польские войска, и в Паволочи умер польский военачальник Иеремия Вишневецкий.
13 августа произошла жестокая битва у местечка Трилисы. Поляки взяли это местечко только после того, как погиб последний казак сотника Александренка и когда у женщин иссякли силы воевать с
