господина Кони - вот главная характерная черта русской интеллигенции, которая приведет к... Не буду забегать вперед. Но в истории России будет грузинский правитель, более русский, чем сами русские, который кровавыми мерами воспитает новую интеллигенцию так, что даже через век после его смерти самой патриотичной окажется интеллигенция, воспитанная в его время.
И пятое. Берегите себя. Вас считают врагом царствующего дома и социал-демократии. Положение у вас хуже губернаторского. Вот и все.
Столыпин молчал. Потом встал, походил по кабинету. Сел в кресло. Позвонил в звонок. Вошел чиновник и доложил, что обед готов.
- Пойдемте, отец Петр, откушаем, чем Бог послал, - сказал Петр Аркадьевич и пригласил меня в соседнюю комнату, где был накрыт стол на двух человек. Судя по сервировке, это был не простой обед, а что-то вроде дружеской вечеринки.
Выпив и хорошенько закусив, Столыпин закурил папиросу и сказал:
- Вы знаете, я начинаю верить в то, что мне о вас сообщили. Даже не знаю, как относиться к вашим словам. То ли вы действительно что-то знаете о грядущем, то ли у вас хорошие аналитические способности, позволяющие делать выводы на перспективу. Я хочу вам предложить место моего личного советника.
- Спасибо, Петр Аркадьевич, - ответил я, - мое нахождение рядом с вашей личностью будет только вредить всем начинаниям. Хотя, это может внести элемент дезорганизации в ряды ваших противников, но не пойдет на пользу России. Я лучше буду где-то в сторонке, приватным консультантом на правах личного знакомого.
- Возможно, вы и правы, отец Петр, - согласился Столыпин, - но я распоряжусь, чтобы для вас была выделена охрана...
- Бога ради, не беспокойтесь, Петр Аркадьевич, - перебил я премьер-министра, - не хватало еще, чтобы департамент полиции, наводненный вашими недругами, контролировал и меня.
- Увы, отец Петр, и в этом вы правы, - со вздохом произнес мой протеже, - и у председателя Совета министров руки оказываются коротки. Уберешь одного, на его месте появляется другой, еще худший, чем прежний. Гидра какая-то многоголовая. Чиновник порождает чиновника и все держится на каком-то коллежском регистраторе. Чиновничек, которого и в канцелярии не видно, орденами и чинами обойденный, а на нем держится все и от него зависит, как будет выполняться царский указ или закон государев. Все собирался сесть да проанализировать законы размножения чиновников и проблемы управляемости, да руки не доходили. Но как только начинаешь новое дело, так требуются опытные помощники, и назначаешь людей достойных, а к ним в подчинение еще, и еще, а на освободившиеся места ищешь других чиновников. Получается, что стоит только начальнику повернуться не так, как число чиновников увеличивается, и помогая, и связывая по рукам и ногам. Кто укажет, ту средину, которая должна соблюдаться в учреждениях, чтобы число чиновников не росло, а качество работы увеличивалось?
- Пожалуй, Петр Аркадьевич, - с улыбкой сказал я, - кроме царя Соломона никто этот узел разрубить не может, но вопросами проблем чиновников обязательно займутся, уйму книг понапишут, и законы откроют, но проблемы не решат. Нерешаемая эта проблема. Каждый правитель начинает с этой проблемы, но воз и поныне там. Уволенные чиновники знают, что время их еще придет и лучше взять готового специалиста, чем десять лет готовить нового.
Глава 18
Как-то так получилось, что в России образовались две правящие верхушки. Одна - во главе с императорской фамилией и демоном Григорием Распутиным. Вторая - во главе с председателем Совета министров и министром внутренних дел Столыпиным и демоном Петром Распутиным. Сплошная распутинщина. Я, конечно, не демон, но и не ангел. Приходится использовать правила математики: умножение положительной величины на отрицательную в итоге дает отрицательное значение. Поэтому и я себя тоже обозвал демоном.
Любой человек, находящийся у власти, является демоном, потому что ему приходится принимать решения, которые не нравятся большинству населения. Получается, что он выступает против всех, но если бы он принял то решение, которое нравится всем, то в стране воцарилась бы вакханалия и беспорядок. Кто, скажите, положа руку на сердце, выступает за принятие ограничительных мер в отношении людей, не любящих трудиться? Фамилии бездельников становятся общим достоянием, семьи узнают причины того, почему снизилась заработная плата главы семьи, соседи пальцем тычут и т.д. И большинство оказывается против этих мер, мотивируя это нарушением права человека трудиться так, как ему хочется или вообще не трудиться. Так, разве не демон тот руководитель, который заставляет трудиться бездельника?
Петр Столыпин тянул Россию вперед, царское семейство с Распутиным утягивало ее назад. Столыпин старался избежать революции и социальных потрясений, императорская чета с Распутиным толкала ее в пропасть революции. Коммунисты должны были ставить памятники Николаю Второму, но в ранг святых царскую семью возвели демократы, которые больше всех пострадали от коммунистического режима. Не жизнь, а череда преступлений и парадоксов.
Хотя с Петром Аркадьевичем мы встречались с соблюдением мер конспирации, как заговорщики, но все равно начали ходить слухи, что премьер-министр пользуется советами Распутина. Царь почувствовал себя оскорбленным и чем больше Распутин и Столыпин уверяли его, что не поддерживают никаких контактов, тем больше царь не верил ни тому, ни другому. Все, что предлагалось Григорием Распутиным, царем отвергалось сразу. Из принципа, из-за гонора.
Вот особенность абсолютных властителей - капризы в ущерб здравому смыслу. Тот же грузин, ставший царем в коммунистическое время, обвинил начальника вооружений армии в шпионаже и уничтожил все то полезное, что было создано расстрелянным маршалом. Вот почему задача устранения условий создания абсолютной власти является основной задачей государства и народа, населяющего его.
Гришка был в ауте. В ауте оказались и те, кто подсунул его царю и царице. Так бывает тогда, когда на выборы выходят десять кандидатов с одинаковыми фамилиями. Кто будет разбираться в том, что предложил Иванов-1, Иванов-2, Иванов-3 и так далее. Главное - Иванов. И выиграет тот, у кого есть доступ к средствам массовой информации.
Наша двойниковость даже не рассматривалась. Гришка хотел быть в центре внимания, и он попал в центр. Сейчас ему даже шевелиться было нельзя. Департамент полиции понимал, что он попал в свою же ловушку. Распутинская партия оказалась под угрозой отлучения от тела царя и императрицы. Это опала. Это удар царя по императрице и по царской фамилии вообще. И все из-за суеверности и ретроградства власть предержащих. Лучше ничего не делать. Все, что нужно, само пробьет дорогу со временем, как- нибудь. Пусть сначала Запад опробует, а потом мы попользуемся объедками - чисто романовская черта.
Я понимал, что такое положение не может сохраняться вечно. Кто-то должен предпринять усилия, чтобы разрядить ситуацию. По-русски ее разряжают одним способом - устранением конкурента. Я стал более острожен и был в готовности повернуть кольцо в любую сторону, чтобы избежать опасности. Я натренировался на перемещении во времени как на несколько часов, так и на несколько дней в ту или иную сторону. Скачок вперед нес в себе опасность того, что я мог не знать о том, что произошло в предыдущие дни, и тем самым действовал бы вслепую.
Встречных действий ждать долго не пришлось. Я возвращался со встречи с премьером. Настроение было хорошее. Обсуждали вопросы организации кампании по переселению граждан из европейской части в Сибирь и на Дальний Восток. Мероприятие задумано колоссальное. Задействуется огромный управленческий аппарат, вовлекаются большие материальные средства, которые как магнит притягивают к себе различных 'жучков' и мошенников, что вообще-то одно и то же. Переселение это как война или как стихийное бедствие и государство идет на это сознательно, чтобы задействовать дополнительные ресурсы для своего процветания путем вложения средств в новый проект расширения.
Только что царь высочайше обнародовал манифест от 17 октября 1905 года:
