ряду. А потом я на 40-градусном морозе стою круглые сутки почти, ведь это тоже не легко. Терплю скандалы жены, — стал оправдываться Сергей.
— Вот именно. Все эти страдания бессмысленные и глупые, они тебе ничего не дают! — орала Элен. — Увидь, какие дурные привычки ты сформировал в себе за последние годы жизни. Вместо того, чтобы приучать себя каждый день вставать с восходом солнца, медитировать, делать асаны, пранаяму, молиться, читать духовные книги, ты выработал в себе дурную привычку стоять на барахолке. Ведь ты теперь не можешь не пойти на барахолку.
— Конечно, нет, — убежденный в своей правоте, заявил Сергей, — ведь это же мой долг, я должен содержать семью.
— Ха-ха-ха, да кто тебе сказал, что это твой долг? Что и кому ты должен? — спросила Ксива, украшая аккуратно уложенные волосы яркими искусственными цветами. — Ты что, не понимаешь, что это просто программа. Хватит уже быть ишаком, батрачить на семейку, пора начинать жить для себя.
— Ну, нельзя же быть эгоистом, это не хорошо, — нашел новое объяснение своей тупорогости Сергей.
— Да ты же и есть самый настоящий эгоист, — обрадовал его Гну, — ни себе не даешь развиваться, ни жене, и детей дураками делаешь.
— Как это? — возмутился дурак, — я наоборот все ради них делаю, стою на барахолке, чтобы накопить денег для их учебы.
— Да, на кой хуй им сдалась твоя учеба? Чему их могут научить в институтах и лицеях, там их могут сделать только полными идиотами. Кому нужны эти логорифмы, формулы, все это не нужно в жизни, — сказала Ксива, — вот если бы их там научили гандон одевать, хуй сосать, тогда другое дело. Вот лучше приводи своих дочерей к нам на костры, мы тут их всему быстро научим.
От одной только этой мысли Сергей затрясся: «Вот этого я точно никогда не сделаю. Не дай бог, сюда попасть моим дочерям, братец их окончательно развратит, нет, ни за что, вырастут еще какими-нибудь проститутками, будут делать, что вздумается, а кто в старости мне кашу жевать будет?»
— Что ты позеленел от страха, — прочитал гнилые мысли Сергея Гну на его ебальнике, — боишься, что твои дети здесь станут нормальными, яркими, активными, а не рабочим быдлом, как ты? Ты же просто уничтожаешь их, идиот.
— На самом деле ты работаешь просто на программу, — сказала Аза, — тебя мама в детстве укладывала рядом с собой и тихо так на ушко напевала: вот вырастешь, Сереженька, заведешь семью, внучат мне подаришь и будешь самым счастливым человеком в мире. И так каждый день. Вот ты и вырос такой завнушенной овцой. Бери пример с Гуру Рулона, начинай просветлевать. Дочерей приводи на костры, мы их сделаем жрицами, сам давай, лосем становись, и все у тебя будет, посмотри вон, лоси у нас как у Христа за пазухой живут, ни хуя работать не надо, зато все есть.
— А че они делают? — недоуменно спросил Сергей, даже и не представляя, как можно жить, совсем не работая.
— Ой, ты знаешь, Серега, — стал прикалываться Гну, — целыми днями фрукты, торты жру, сейчас вот надо на водных лыжах идти кататься, а потом на хаммере по горам, — вот такая трудная жизнь у меня.
Все рулониты так и покатились со смеху, только Сергей, покраснев от стыда, не знал, в какую дыру себя засунуть, так как его закостеневший образ отца семейства не давал радоваться вместе со всеми, а тем более осознавать истину, которая в этот момент передавалась ему в такой веселой, непосредственной форме. Дурак настолько отождествился с программой примерного семьянина, что просто не мог уже себя представить в какой-либо другой роли, он не был способен даже и подумать о том, чтобы начать жить как Гну, просто бросить все и начать отдыхать.
Это где такое видано, чтобы человеку вот так, ни с того, ни с сего предложили всю жизнь отдыхать за чужой счет?
«Я че дурак, буду я бездельником что ли? Нет, так нельзя, что обо мне люди-то подумают, скажут: «младший брат — дурак, вот и старший туда же». Нет!» — думал дебил Сергей.
— А я вот целыми днями хожу на разные секции, — стал рассказывать про свою «нелегкую» жизнь Нандзя, — то на УШУ, то на плавание, то на скейте катаюсь. Не жизнь, а одно мучение.
Все снова заржали, наблюдая за реакцией Сергея. Но вместо того, чтобы вместе со всеми высмеивать свою глупость, Сергей начал рьяно отстаивать мышиные принципы:
— Ну, это вы сейчас говорите, пока молодые, — погуляете, погуляете, а потом за ум-то возьметесь, — сказал он с умным ебальником.
— Это тебе бабушка так говорила? — прикалываясь, спросил Сантоша.
— Ну, почему? Это мой жизненный опыт, — заявил философ хуев. — Все так живут нормальные люди.
— Но смотри, Серега, ведь Рулон живет ни как все, но лучше всех, почему бы и тебе так не начать жить? — спросил Гну, раскручивая педали тренажера-велосипеда.
— Просто у нас с ним разные пути, — опять взялся за свое Сергей, боясь сам себе сказать правду.
— Да ты бы лучше честно сказал, что тебе программа дороже всего на свете, что ты готов жертвовать своим развитием, отдыхом, всем хорошим ради осуществления хуйни, — прямо заявила Ксива, — и ты лучше будешь морозить свои яйца на барахолке, чем станешь лосем и будешь купаться и есть черешню. Все, что ты сейчас сказал — это лишь оправдание твоего невежества. А признаться себе в этом ты боишься, так как правда вызовет в тебе сильный дискомфорт — как это так, я всю жизнь жил, следуя четко программе и вдруг сказать, что я не прав, перечеркнуть все свои бессмысленно потраченные годы.
— Нет, это не правда, — красный как рак, чуть ли не закричал Сергей, не нужно меня учить, я выбрал свой путь в жизни и не собираюсь ничего менять, меня устраивает моя жизнь.
— А точнее, этот путь выбрал тебя, — метко поправила его Элен.
— Что ты имеешь в виду? — не понимая, спросил придурок, нервно трясясь.
— У тебя не было выбора, — тем временем продолжала обучение жрица, разрисовывая свои холеные ногти, — тебе указали путь, пнули, и ты попер, как безвольная овца. У тебя даже и мысли не возникло, что можно жить как-то иначе.
— Хотя ведь рядом с тобой рос поводырь, — заметила Аза, — а ты даже и не заметил этого. А ведь ты был одним из первых, кто услышал истину от Гуру Рулона.
— Ну, ладно, хватит уже разглагольствовать, — стал в очередной раз убегать от больной для него темы Сергей, — я что-то есть хочу, есть у вас что-нибудь похавать?
— Да жратвы навалом, — сказал Нандзя, наблюдая за телодвижениями Сергея, который тут же полез в холодильник как у себя дома и только хотел взять кусок колбасы, как тут же был остановлен.
— Вообще — то у нас все спрашивают, — сказала Ксива.
— А это еще зачем? — удивился неуч.
— Не забывай, что у нас здесь не посиделки и не тусовка, а Рулон-холл, в котором каждая ситуация является обучающей. И когда ученик учится все спрашивать, он постигает одну из истин, которая гласит: «Просить не надо уставать, а то устанешь ты давать». Так как мыши внушают, что просить стыдно, нехорошо. И чучик вырастает зашуганным, закомплексованным, и будет подыхать с голоду, но никогда не попросит, так как ему в детстве сказали, что это плохо. А вот Марианна гибко проявлялась, она отбросила всю мышиную хуйню и могла так попросить у человека, что ради нее готовы были свернуть целые горы. Так что, Серега, давай, проси!
— Ну, считай, что уже попросил, — нагло заявил Сергей.
— Ну, считай, что ты уже поел, — ответила Элен, и все заржали.
— Да ну ладно вам, ребята, — дайте пожрать, — тупо стал ныть Сергей, настолько он стал костным, привык, что все ему на блюдечке приносили. И теперь его ложная личность не давала ему просто по- человечески попросить жрать. Надувшись, придурок уселся на пол.
— Посмотри, сейчас обида завладевает тобой, — стал Гну помогать дураку в осознавании себя, — отследи, какая часть внутри тебя сейчас включилась, почему ты не можешь проявиться алертно. Но Сергей полностью уснул в своей обиде, что уже ничего не хотел слышать. Понимая трудность, с которой Сергей столкнулся в этой нелегкой практике, жрицы решили пойти ему навстречу.
— Ну, хорошо, не можешь просить, тогда хоть порадуйся, — более мягко сказала Ксива, — у нас такое
