жертвой её несказанной красоты и это была просто вспышка ревности, но Юджин выдвинул куда более правдоподобную версию - Малфою в очередной раз не хватило внимания.
- Меня все разлюбили и бросили, - мрачно сообщаю я. - Чем не повод?
- И надолго бросили? - неожиданно спрашивает Альбус. - Минуты на две?
- На десять! - возмущённо поправляю я, и все хохочут. И слизеринцы, сидящие достаточно близко, чтобы слышать наш разговор, и братья Поттеры.
Я продолжаю капризно кривить губы, но они невольно расползаются в улыбку.
- Ладно, пойдём, - небрежно бросает брату Джеймс, отворачиваясь. - Мне после завтрака на тренировку.
- Можешь особо не напрягаться, Джимми, - предлагаю я ему в спину. - Всё равно проиграете.
Матч через две недели, но выводить противника из душевного равновесия можно начать и загодя.
Джеймс останавливается и опять поворачивается ко мне:
- Почему это мы проиграем, Малфой?
- Как это «почему»?.. - наигранно удивляюсь я. - Потому что я - чертовски классный ловец. Думаешь, Уизли меня обгонит?
- А вдруг? - подначивает Поттер.
- Невозможно, - надменно отвечаю я.
- А спорим, что мы выиграем? - он протягивает мне руку.
Как бы мне ни хотелось уцепиться за неё, я не спешу этого делать, не узнав ставок.
- И на что спорим?
- Если вы проиграете, ты будешь неделю ходить по школе в гриффиндорском галстуке. А на улице - в гриффиндорском шарфе, - предлагает он.
Мои слизеринцы сдержанно фыркают, представив себе такое нелепое зрелище. Но я уверен, что ничем не рискую.
Того Уизли, который играет на позиции ловца, зовут Хьюго. Он довольно цепкий и вертлявый, но у меня ещё ни разу не выигрывал. И не выиграет, этого ещё не хватало…
- А что будешь делать ты, когда мы выиграем?
- Если вы выиграете, - въедливо поправляет Джеймс. - Ну, тогда я неделю буду носить слизеринский шарф, всё по-честному.
- Ты уже придумал, где его достанешь?
- У тебя отберу, Малфой, - отмахивается он. - Какая разница, всё равно это чисто умозрительное предположение.
- Ну-ну. Так я и знал, тебе просто понадобился мой шарф, - заключаю я.
Слизеринцы ржут уже громче, а младший Поттер почему-то розовеет ушами. За брата, что ли, обиделся?..
Мы с Джеймсом заключаем пари, а Поттеры наконец идут за свой стол. Теперь можно приступить к завтраку.
Дебора внимательно разглядывает меня через стол, словно в первый раз увидела, и безапелляционно заключает:
- Тебе не пойдут гриффиндорские цвета.
Ответить я не могу - рот набит хлебом с ветчиной. Вместо этого энергично киваю: не пойдут, я в курсе.
Я и не собираюсь их носить. Я собираюсь выиграть.
Наливаю себе кофе и украдкой поглядываю на преподавательский стол. Профессор Нотт, словно ожидавший моего взгляда, коротко кивает мне.
* * *
Интересно, а как Поттер будет выглядеть в слизеринском шарфе? А ещё более интересно, он вправду собирается забрать мой шарф, или всё-таки это была шутка?..
Я уверен, что шансы на победу гриффиндорцев так незначительны, что их можно не принимать во внимание. В прошлом году мы их сделали меньше, чем за полчаса. Отец мне после этого новую метлу купил… Разве что они хотя бы наполовину обновили состав - но тогда я бы об этом уже знал, такие новости в Хогвартсе распространяются быстро.
А кубок в прошлом году мы так и не выиграли, он достался Равенкло. Правда, ловец у них тоже так себе. Зато загонщики, близнецы Скамандеры… На земле они выглядят довольно вялыми и сонными. И внешне напоминают бледные зимние цветы - мечтательные, с полупрозрачными голубыми глазами, светлыми - почти как у меня - волосами, тонкими пальцами. Но в воздухе…
В воздухе братья уже не сонные мухи, они - стремительные хищные стрекозы! И горе той мухе, которая не успеет увернуться! Как они виртуозно управляются с бладжерами; я и не догадывался, что эти полусумасшедшие шары можно заставить быть послушными, как домашние эльфы! В прошлом году они меня гоняли над стадионом, как зайца, у меня не то, что минуты - мгновения свободного не было, чтобы обернуться и найти снитч. Да я сам себя чувствовал снитчем - две загонщика, две биты, два бладжера, а ты попробуй, увернись…
Уворачивался, конечно; такие виражи закладывал, что отец после матча ещё долго был неестественно бледным. Только тем временем ловец Равенкло, Эрни Дэвис, спокойно поймал снитч.
И с Гриффиндором они так же сыграли; а вот ловца Хаффлпаффа, Джерри Боунса, сбили бладжером с метлы в самом начале матча. А ведь Боунс - вполне приличный ловец, соревноваться с ним мне нравится. Но таких загонщиков, как Скамандеры, я больше не видел не то, что в школьных командах, но даже в высшей лиге. Какая будет потеря для квиддича, если после школы они пойдут не в спорт, а по стопам родителей - гоняться по всему миру за вымышленными существами. А вопрос-то не праздный, близнецы уже на седьмом курсе. В следующем году их уже не будет в Хогвартсе. Как, впрочем, и Джеймса. Вот тоска-то будет…
* * *
Профессор Нотт собирает у класса заданные к сегодняшнему занятию эссе и отправляет груду свитков на свой стол.
- А теперь давайте побеседуем, - предлагает он. - В своих работах вы описывали ситуацию в магическом мире на момент появления на политической арене Геллерта Гриндевальда. Кто-нибудь может назвать какие-нибудь предпосылки к становлению столь спорной с точки зрения морали, но определённо значимой в истории магии личности?
- Разве для этого нужно предпосылки? - напряжённо интересуется Роза Уизли. - Он просто был ненормальным, жаждущим власти.
- Я бы не стал торопиться с оценками, - уклончиво отвечает профессор. - Но не будем забывать о том, что Гриндевальд действовал не в одиночку. И поскольку маловероятно, что все его последователи были маньяками, одержимыми жаждой власти, это заставляет нас предполагать, что были в обществе какие-то реальные причины, побудившие не столь уж незначительное количество магов встать на сторону Гриндевальда. Я предлагаю поговорить об этих причинах. Кто-нибудь может начать?..
Хлоя нерешительно тянет руку. Профессор Нотт позволяет ей ответить.
- В начале прошлого века значительно увеличилось количество сквибов, которые рождались преимущественно в смешанных браках, - говорит она без особой уверенности. - Это даже в учебниках пишут. Вполне возможно, что Гриндевальд хотел изменить эту ситуацию.
Профессор одобрительно кивает и записывает её ответ на доске под номером один.
Рука Лоры Хиггс поднимается уже смелее:
- Более строгий статут секретности по сравнению с прошлыми десятилетиями тоже мог вызывать недовольство у магов.
Этот ответ тоже появляется на доске, а мои однокурсники находят всё новые причины для объяснения действий того, кого Роза Уизли, отмахнувшись, назвала просто ненормальным.
Я настолько глубоко задумываюсь о том, можно ли назвать слова «предпосылки» и «причины» полными синонимами, что дальнейшие ответы пропускаю мимо ушей. Выныриваю из своих мыслей только тогда, когда доска почти вся уже исписана.
Я читаю пронумерованные пункты, один за другим, и мне хочется недоумённо потрясти головой.
