Гермиона тут же замолкает, а Рон подмигивает мне. Я готов пожать Рону руку только за то, как мило он перевел ее внимания с меня на себя. Не могу сдержать улыбки, когда моя подруга смотрит в глаза Рону, и в уголках ее глаз загораются маленькие искорки. Завидую ли я той простоте их отношений, которая открывается даже в обычном взгляде? Глупо, но да. Я завидую тому, что Рон может обнять ее в Большом зале, а Гермиона может взять его за руку и вот так вот посмотреть. Не глаза в глаза, а сердцем в сердце. И все же, я за них счастлив.
- Ребята, какие же вы все-таки хорошенькие, когда вместе, - говорю я друзьям и улыбаюсь немного жалостно.
- А ты мог бы и не скрывать своей симпатии ко всем известной личности, - бормочет Рон, а Гермиона улыбается.
- Чего?! - в шоке произношу я. Это я сейчас что? Ослышался?
- Не знаю, как Рон, но я догадалась первого сентября, - произносит моя подруга. - Ты уже открылся ему? Ну, в плане там объяснения, вы вроде неплохо ладили летом, может быть, вы сможете быть вместе…
Меня разбирает дикий хохот, и я почти складываюсь пополам от истеричного смеха. Видимо адреналина в крови после всплеска в Большом зале по-прежнему слишком много.
- Что я такого сказала, Гарри, ну ведь правда! Рон, ты скажи что-нибудь!
- Гарри Поттер, прекрати ржать и ответь по-человечески, что такого смешного спросила моя девушка, иначе я тебя защекочу, - произносит свою шутливую угрозу Рон, и я смотрю на друзей, радуясь, что больше мне нечего от них скрывать.
- Я не знаю, что ответить, Гермиона. Вот честно. Если я начну тебе объяснять, как все у нас сейчас, ты не сможешь не краснеть на занятиях, потому что все так, как должно быть.
- И все же, Гарри, - серьезнеет она, - фамильяр - это серьезно и опасно. Я еще почитаю про них, если найду. Скажи, что за книжку ты использовал для вызова, чтобы я посмотрела.
Я тушуюсь, ибо умолчал о специфичности своего источника, но придется, видимо, рассказывать все, если уж начал.
- Прости, Гермиона, но ты не сможешь прочесть эту книгу.
- Почему? Она у директора? Я могу попросить разрешения…
- Ты не поняла. Книга действительно у директора, но причина не в этом. На книгу наложено заклинание, и прочесть ее может только тот, кто сравним с автором по силе. Ее не может прочесть даже Дамблдор.
- И кто же автор той книги? - скептически произносит моя подруга, вновь глядя на меня слишком странно.
- Официально - Ньют Скаммандер, не официально - то, что смог прочесть я, является рукописью Мерлина, а мой фамильяр… в общем, он когда-то тоже принадлежал Мерлину, красный дракон…
- Красный дракон… - шепотом говорит Гермиона. - Боже, Гарри… печать дракона, горящие руки… Боже…
- О чем ты, дорогая? - спрашивает Рон, обменявшись со мной недоумевающими взглядами.
- Ты можешь мне не верить, Гарри, но есть легенда о мстителе на красном драконе. Легенда древняя, я читала ее в рунах, жаль, но перевода на современный язык нет. Там говорилось, что жил на земле маг, отмеченный печатью дракона, пораженный силой прямо в сердце, и суждено ему было сразиться с темным недругом, и пришлось для этого извести полчище чудовищ … По легенде, герой горящими руками рвал им головы, после чего обратил врага своего в камень…
Я молчу.
«Это правда, Драйг?»
«Это наша битва с Фрейром и его драконом, все верно».
«Просто обратил в камень?»
«Не просто, но суть передана верно».
- Не хочу расстраивать тебя, Гермиона, - я расстегнул мантию и рубашку под ней, чтобы обнажить перед друзьями звездчатый шрам на своей груди. - Но вот это и есть печать дракона. Точно такая печать была у Мерлина… а то, что ты описываешь - битва Мерлина с сакским черным магом Фрейром.
- Но откуда ты знаешь, Гарри?
- Мне сказал мой дракон.
Друзья открыли было рты, чтобы завалить меня вопросами, но вдруг раздался перезвон колоколов, возвещающий начало пары, на которую мы уже опоздали. Сейчас Северус устроит нам экзекуцию, но это даже к лучшему. Мне нужно с ним поговорить, хорошо бы, чтобы он назначил мне отработку.
Мы без проблем добираемся до класса, и я, если честно, немного в шоке от того, что мои сокурсники все еще мнутся в коридоре перед дверью в класс. Попытка открыть дверь ничего не дает. И в этот самый миг меня пробивает ознобом. Если ночью был налет на клинику Святого Мунго, то Северуса могли заставить там присутствовать. Мерлин всемогущий, пусть с ним все будет нормально. Просто так он не стал бы опаздывать на занятия. Предательский страх вновь, как и первого сентября, распространяется по всему телу, сворачиваясь в солнечном сплетении ледяным комком.
- Рон, Зелий наверняка не будет… - тихо шепчу я на ухо другу.
Тот хочет спросить «Почему?», но потом смотрит мне в лицо и читает в нем ответ, берет за руку Гермиону и спрашивает:
- Ты пойдешь к директору?
- Да.
- Иди…
- Гарри! - вдруг кричит мне в след Гермиона и, отлепившись от Рона, хватает меня за руку. - Не делай глупостей, как в Большом зале, прошу.
Я не вполне понимаю, к чему она говорит свое предупреждение, но она продолжает и мне становится ясно.
- Гарри, не теряй головы, пожалуйста.
Взгляд у нее тревожный. «Я понимаю, что ты хочешь сказать, Гермиона», - хочется ответить мне, но я не произношу ни звука, потому что не хочу рассматривать даже гипотетическую возможность того, что с ним произошло что-то плохое.
Я бегу по школе, не разбирая дороги. Каким чудом мне удается добраться до кабинета Дамблдора, я уже не помню. Останавливаюсь перед горгульей и понимаю, что не знаю пароля.
- Мне надо пройти, - говорю я ей.
- Пароль? - спрашивает каменная статуя.
«Мы можем войти иначе», - говорит дракон. - «Ты слишком волнуешься, хозяин. Я могу поднять тебя к окну с улицы».
«Нет, Драйг, я не хочу, чтобы тебя видели».
Если ли бы драконы могли хихикать, готов поспорить, что мой только что форменным образом хихикнул.
«А никто и не увидит».
«Тогда давай».
Я выбегаю на улицу и недалеко от входа останавливаюсь.
«Что теперь, Драйг?»
«Ты должен захотеть подняться в воздух, хозяин».
Я уже было ощущаю, словно мои ступни упираются в невидимую, но вполне осязаемую спину моего дракона. А в голове бьется предательская мысль. «Боже, как я глупо буду выглядеть». Истеричный студент «штурмует» директорское окно, для того, чтобы узнать, не случилось ли чего с его, истеричного студента, любовником. Если Дамблдор решит после этого оставить меня на попечение Мадам Помфри в больничном крыле…
А вот эта мысль приводит меня в чувство. «Какой же я идиот, прав Северус, тысячу раз прав!».
Я отказываюсь от плана «постучаться в окошко к директору», чтобы со всех ног ринуться к лазарету. Если с ним что-то случилось, то он определенно будет там.
- Остановитесь, мистер Поттер! - вдруг слышу я за спиной резкий голос, заставляющий сердце пропустить удар, и порывисто оборачиваюсь, чтобы упереться взглядом в пылающий взор мастера
