Духовный отец в Древней Восточной Церкви

746

Koch ?. Zur Geschichte der Bussdisciplin… S. 64.

747

См.: Суворов H. C. Объем дисциплинарного суда… С. 40–44, 87–95; Алмазов А. Тайная исповедь… Т. I. С. 40–43, 48, 55–64; Holt К Enthusiasmus… S. 247. Правда, Созомен пишет: ? ?? ???? ??? ??????? ???????? ??? ??? ??????? ? ??????? ????????? ?????? ???? ???? ??? ????? ???????????<: («Он же, на грех каждого наложив епитимию, что нужно сделать или заплатить, отпускал, взыскав с них [штраф или наказание]»). Но, может быть, это его собственный домысел. В известии Сократа этой важной черты не находим. Притом же приведенное свидетельство подвергается несходным толкованиям. Ср.: HollK Op. cit. S. 251; Суворов H. C. Объем дисциплинарного суда… С. 91–92, примеч. 3.

748

См. выше, с. 320, примеч. 147.

749

Константинопольской, должность покаянного пресвитера, как она действовала и влияла на ход развития покаянной дисциплины, строго говоря, ничего неизвестно. Термины: ? ?? xfjfc ????????? ??????????*: или ? ?? ??>? ???????????? ?????????? ??????????? (священник для покаяния; священник (пресвитер), назначенный (установленный) для кающихся), кроме разобранных свидетельств историков Сократа и Созомена, не встречаются в древней христианской письменности. Аббат Вакандар сначала предполагает (La discipline pЂnetentielle… P. 481–462, note 4), потом утверждает положительно (La рёпкепсе publique dans Teglise primitive, p. 14. La confession sacramentelle dans l'6glise primitive. P. 8–9, 1 note, P. 10, 14), что должность покаянного пресвитера существовала в Малой Азии IV в., где он назывался «эконом покаяния». Исследователь основывается главным образом на 7–м правиле Григория Нисского, где упоминается термин ?'??? ????? в приложении к совершителю покаяния. Но, нам кажется, нет оснований отвергать, что этим термином здесь описательно называется епископ, обычный совершитель покаяния в Древней Церкви. Впрочем, в новом труде своем (L'origine des p^tres… P. 377, 385) и аббат Вакандар признает, что совершителем покаяния в Малой Азии был епископ, названный у Григоря Нисского экономом покаяния, т. е. отказывается от своей гипотезы.

750

Такая ошибка допущена русскими переводчиками «Историй» Сократа и Созомена.

751

К. Голль помещает покаянного пресвитера как посредствующее звено между руководителем Климента и духовным врачом Ори- гена, с одной стороны, с другой — между монастырским старцем, «духовным отцом». Мы не разделяем это воззрение, признавая покаянного пресвитера явлением совершенно другого порядка. Это подметил отчасти и аббат Вакандар (Le traitement des peccata leviora… P. 460). Опытный «врач Оригена, — говорит он, — не есть покаянный пресвитер, официально признанный со специальными атрибутами (так думают католические писатели. См.: Ной К. Ор. cit. S. 249. — С. С.). Это руководитель, выбранный самим кающимся».

752

Правда, 102–й канон Трулльского Собора касается покаянной дисциплины на Востоке в конце VII в. и имеет большое значение. Но смысл его до такой степени спорный, что опираться на этот канон решительно нельзя. А. С. Павлов находит, что этот канон стоит в тесной внутренней связи с Номоканоном Иоанна Постника и Номоканон является как бы обширным комментарием к канону. См.: Мнимые следы католического права… С. 41. Ср.: Номоканон при Большом Требнике. С. 24 и след.). Таким образом, по его мнению, 102–е Трулльское правило описывает дисциплину тайной исповеди и касается ее органа — духовника. Н. С. Суворов (Вопрос о Номоканоне Иоанна Постника в новой постановке. Ярославль, 1898), наоборот, доказывает, что правило имеет в виду древнюю покаянную дисциплину, органом которой был епископ, и никакого отношения к Номоканону Постника не имеет.

753

«Само собою понятно, что после упразднения этой должности (покаянного пресвитера. — С. С.) все соединенные с нею обязанности снова перешли к епископам. Понятно также, что епископы V и следующих столетий при многосложности своих занятий по церковному управлению, при многолюдности своих паств, а главное, при несомненном понижении уровня общественной нравственности и при более легком отношении христиан к исполнению своих церковных обязанностей не могли уже ни соблюдать во всей строгости прежние правила о церковных покаяниях, ни тем менее принимать на тайную исповедь всех, кто желал бы таким образом очистить свою душу от грехов мысли и дела, если последние оставались известными только самому совершителю. Отсюда по необходимости, должно быть, произошли два последствия: во–первых, ослабление прежней строгости публичных покаяний за явные грехи, бывшие предметом открытого формального церковного суда (т. е. более или менее значительное сокращение сроков этих покаяний. — С. С.), и, во–вторых, образование в том же духе и направлении новых епитимийных правил, назначенных собственно для практики духовников, в ведение которых перешла от прежних покаянных пресвитеров тайная исповедь и соединенная с нею особая дисциплина церковных покаяний. Оба этих явления, как результат одной и той же причины и выражение одного и того же взгляда на конечную цель всех церковных наказаний, выступают в истории нераздельно и влияют одно на другое» (Номоканон при Большом Требнике. С. 17–18). «Вполне естественно, даже исторически необходимо допустить, — пишет А. С. Павлов в другом месте, — что по упразднении должности покаянного пресвитера