Гарри удивился, но не подал виду. Снейп никогда не говорил подобного. По крайней мере, при нем.
— Тебе вредно валяться на полу. Ты выглядишь будто тебя потоптали гиппогрифы.
— Один шустрый гиппогриф, — сказал Северус. Он обнял Гарри и опять повалил его на ковер.
— Ты с ума сошел, — засмеялся Гарри. — Сам любишь приговаривать, что тебе не шестнадцать. Наверное, в шестнадцать ты был вообще псих… — он не договорил, язык Северуса опять был у него во рту. Возбуждение опять толкнуло его изнутри сладкой невидимой волной.
— Дамблдор, — Снейп с неохотой выпустил его из объятий.
Губы Гарри произнесли какое-то маггловское ругательство.
— Вот именно, — сказал Северус. — Давай в душ.
Через несколько минут Северус разливал им чай.
— Для тебя маленький вкусный сюрприз. От Бедивира из Кармартена.
Снейп открыл какую-то коробочку, и Гарри ахнул.
— Мороженое! С клубникой! Такое, как мы с тобой тогда… — он бросился на шею к Северусу.
— Не много ли эмоций из-за какого-то маггловского мороженого, — сказал Снейп. — Кстати, Бедивир спрашивал, расшифровал ли ты свои стихи из Черной книги.
Гарри вздохнул.
— Не знаю, как их понимать. Часть послания уже исполнилась. Половинки кубка соединились. Но Мерлин сказал, что последние строчки — решающие. А я не знаю, как их объяснить, — он положил в рот клубнику и облизал пальцы.
— Ты их помнишь? — Северус стер маленькую капельку красного сока с его губ.
— «Но не вино наполнит эту Чашу, а влага цвета плачущих рубинов. Лишь кровь любимого, вином наполнив кубок, разрушит чары старого заклятья», — Гарри капнул клубничным соком себе на голое бедро.
— Чья кровь? — Северус никогда не видел, чтобы так неаккуратно и возбуждающе ели клубнику.
— Непонятно. Наверное, одного из нас.
— Прочитай весь куплет, — сказал учитель.
Гарри прочитал.
Северус нахмурился.
— Не нравится мне эта песня, — сказал он.
«Только бы не его кровь, Мерлин! Только не Гарри!»
Глава 14. Прощайте, Альбус
Гарри, наспех прикрытый мантией-невидимкой, вылетел из-за поворота и с размаху уткнулся во что-то мягкое. Этим мягким оказался живот Альбуса Дамблдора. Гарри, заикаясь, пробормотал нечто, напоминающее извинения. Он втянул голову в плечи, ожидая услышать что-то уничижительное, но директор только тяжело вздохнул.
— Гарри, — только и сказал он и пошел дальше по коридору. Дверь комнаты Северуса Снейпа бесшумно открылась и закрылась за ним.
Хорошее настроение как тестралы языками слизали. С тяжелым сердцем Гарри двинулся в свое крыло.
— Северус, ты своими руками роешь себе могилу, — Дамблдор окинул многозначительным взглядом накрытый на двоих стол с остатками трапезы.
— И вам добрый вечер, — мрачно сказал Снейп.
Все тайное становится явным, подумал он.
Дамблдор вдруг подошел к профессору так близко, что стали видны седые волоски, торчащие из директорских ноздрей. Дамблдор вдруг показался Снейпу особо омерзительным.
— Если бы не то, что ты мне должен, — сказал директор, сверля его взглядом, — ты давно был бы не здесь, мой мальчик, — сокрушенно покачал головой Дамблдор.
— Вы опять о том же? — с тоской спросил Северус.
— Да. Ты должен убить меня, — с мрачной одержимостью сказал директор. Он отвернул рукав мантии и показал руку, почерневшую до локтя. Жест отчего-то показался Снейпу непристойным.
— Я не могу, — простонал он. — Сделайте это сами. Я вам дам любой яд. Мгновенный. Безболезненный.
— Я не самоубийца, Северус. И я не спрашиваю, можешь ты или нет. Или ты это сделаешь, или сядешь годков на десять в Азкабан. Мальчика я переведу учиться в Дурмстранг. Тамошняя профессура придерживается более широких взглядов на вопросы взаимоотношения полов. Профессор Ирклиев видел колдографию мальчика. Он очень заинтригован, Северус. Оч-чень.
— Не шантажируйте меня, Альбус, — зло сказал Снейп.
