нырнул внутрь уха. От неожиданности я аж подскочил, и плеснул на штаны остатками кофе. Вот как хорошо иметь стальные нервы и железную выдержку. Вот был бы чуток послабее — плеснул бы в штаны другой жидкостью.
«Дык вот, милая» — чудовищным усилием воли подавив дрожь в теле и подергивание коленок, ткнул пальцем в монитор. «Квест одолеть вторые сутки не могу, то ли баг, то ли глюк, то ли туплю». «Ну что ты, милый, конечно же баг!» — сказала супруга, но по её глазам я понял, что про баги-глюки она и не думает.
Слезая с кресла, посоветовал супруге самой проверить. Вкратце рассказал про квест, припомнил Гензеля с Гретель, даже, свернув игру, открыл картинку с Автобусовским рисунком.
1 декабря
Что, думали, решит супруга квест? Думали, посидит, поморщит лобик, ткнет пальчиком в монитор и выдаст гениальную фразу: «Дык вот же. Все очень просто!»
Хренанашеньки! А вот и не угадали. Вернее, не угадала.
Попеременно оббежали весь городок. Нашли все кругляки и идущие от них стрелки.
Парочка стрел оказалась хитромудро законспирирована. Самая первая, идущая от каменного круга с силуэтом какой-то толстой змеи, к примеру, была видна только ночью, когда свет луны отражался от воды, скопившейся в трещинах мостовой. Да и остальные были не менее заковыристо спрятаны.
А вот следующая стрелка, шедшая за головой тигра, так и не была нами обнаружена.
Осмотрели буквально каждый сантиметр в проулке, куда указывала последняя из обнаруженных нами и другими игроками стрелок. От проулка расходились три дорожки. Одна вела наверх, в сторону центральной площади, две сбегали вниз, и терялись где-то внизу холма. Стрелка, проулок с арками, и развилка дорог. А вот круга с очередным силуэтом не было. Мы даже поругались. Я позволил себе немного покричать и легонько стукнуть кулаком по столу. Супруга тоже не сильно ругалась.
Только разбила две тарелки и кинула в меня мышку. Тарелки стукнулись об твердый пол и разбились, мышка попала в мягкого меня и не разбилась.
Нашли всего шесть каменных кругов, с шестью силуэтами животных: какой-то толстой змеей (то ли удавом, то ли анакондой), воющим волком, медведем, крокодилом, акулой и тигром. Но стрелка, шедшая от тигра, указывала в никуда.
Поломав голову, покрутился еще немного по Горхидису, выполнил немного необязательных квестов. Позанимался торговлей, чуточку кузнечным делом. Пополнил запасы обычных и усиленных стрел, закупил побольше целебных зелий и отправился покорять просторы Арфении.
Выворачивая из-за угла крайнего дома, уткнулся носом в презабавнейшего продавца.
Маленький, тоненький, с палочками ручками-ножками, похожий на богомола, сидящего на жесткой диете. Весь какой-то сморщенный, тщедушный. Этакий крепыш из Бухенвальда. Как значилось в надписи над головой задохлика: Торговец редкостями Дэнебман. Хм. Редкости, говорите? Давайте посмотрим…
На удивление сочным басом старикашка принялся расхваливать свой товар.
Посмотрел. Окак… Из всех редкостей в загашнике Дэнебмана интересными были только непонятные склянки с переливающейся внутри матовой жидкостью. И стоимость одной емкости составляла, ни много, ни мало, а сто тысяч золотом. На панельке, выскочившей при наведении на банку, значилось: Зелье Эмелайя. Информационная панелька выдала: «Позволяет мгновенно перемещаться между открытыми персонажем городами». Ага! Баночная телепортация. Только цена что-то уж больно за все мыслимые пределы зашкаливающая. Хотя, так и интереса никакого не будет, если разрешить всем без ограничений перелетать из города в город. Прикинув, решил купить несколько баночек про запас. Хоть и накладно, но пригодится.
2 декабря
Покорял просторы Арфении, которые покорялись чересчур уж тяжело. Всячески противились просторы покорению. В основном — подкидывали квесты заумные, да монстров всяческих подсовывали. В немерянных количествах. Угораздило в один момент наткнутся на какую то паранормальную хрень, именуемую кронстиной. Дело, как говорится, было так…
Смеркалось… Выбравшись из очередного бурелома, увидел я, что на лужайке, под громадным дубом, спиной ко мне, вольготно расположились с десяток девушек. А как еще их называть, если со спины — вылитые студентки первокурсницы. Девичьи руки и девичьи тела, длинные, пышные, отливающие зеленью волосы, естественно-женские округлости. Даже и не понял, как вляпался по самое оно. Стоило мне приблизиться, как идиллическая картина разбилась вдребезги, прыснув в стороны зеленоватыми телами, которые издавали оглушительные, мерзко-завывающие звуки. И вот уже Гаврош стоит, в центре окруживших его кронстин, которые тянут к нему белесо-зеленоватые, с черными когтями, руки. Движения кронстин были чуть размазаны, как — будто они передвигались чуть быстрее, чем движется время.
Автоматически выхватив лук, пустил первую стрелу. С негромким хлопком ближайшая тварь, с мертвенно-белым лицом, синюшными губами и глазами-бельмами, лопнула, словно воздушный шарик. Ага! Казалось, убить выводок кронстин будет проще пареной репы. Это же будет просто побоище!
Оказалось, что не казалось. Только первое чудище лопнуло, забрызгав своих товарок зеленовато- черной жижей, как движения оставшихся ускорились многократно.
Вокруг замельтешили, завертелись неясные тени, то тут, то там показывались острейшие когти, оскаленные пасти с длинными, тонкими клыками. И что характерно, когти-пасти мелькали в опасной близости от Гавроша. Вот мельтешение приблизилось настолько, что истерически лупящий стрелами прямо перед собой Гаврош практически скрылся в болотного цвета круговерти. Внезапно мельтешение остановилось, и в разные стороны стали медленно разбредаться кронстины. А Гаврош остался там — же, где и стоял. Только принял положение из резко вертикального в резко горизонтальное. Анимация гибели Гавроша представляла из себя кадры из фильма ужасов: кронстини буквально разорвали Гавроша на куски, вырывая их когтями и клыками. Бр-р-р-р-р-р… И врагу такой смерти не пожелаешь…
Памятуя о том, что вражины имеют похабную привычку находиться поблизости от места респауна персонажа и всегда готовы отправить его вновь в страну вечных грез, залез в инвентарь, назначил горячую клавишу на употребление зелья Бустера, и, как только Гаврош зашевелился и начал, подвывая и охая, приподниматься, тут же нажал кнопку. Как только стонущий Гаврош утвердился на своих ходульках, резко и до упора вжал «W».
Кронстини, скорчив незаинтересованные хари, проводили меня глазками-бельмами и даже не попытались догнать. Залетев на второй космической на ближайший пригорок, накрутив себя до предела, резко развернулся и…
Я мстю. И мстя моя страшна. Великий мстютель я, и галактики спаситель.
Вжик. Фью-у-у-у. Хлоп. Вжик. Фью-у-у-у. Хлоп. Вжик. Фью-у-у-у. Хлоп-хлоп. Ого!
Дабл кик. Вэри вэлл! Вжик. Фью-у-у-у. Хлоп. Дамадж. Вжик. Фью-у-у-у. Хлоп. Ай нид ё хетт! Вот и все. Только лужайку загадили. Пошарившись по остаткам склизких тел, стал обладателем нового ингредиента. С загадочным названием «Черное сердце кронстини». Загадочное и страшное сердце. У-у-у-у-у-у-у-у!
А под огромным деревом обнаружил скелет, развалившийся в похабной позе, после обследовании которого Гаврош стал обладателем еще одного бумажного клочка.
«Девятнадцатый Странный Обрывок».
3 декабря
Столкнувшись с новым видом арфенийских монстров, призадумался. Хотя кронстини и тщедушны и давятся одни ударом, но в толпе чересчур страшны. Да, в компании с воином, даймири или магом гораздо спокойнее, но вот одному, будучи лучником-дальником, придется несладко, если опять такие твари навалятся.
Почесывая пятую точку, в некоторых странах именуемую головой, а не ту, противоположную, решил переправиться обратно, за Безумные Дикие Западные Горы.
Добраться до Эндзона, да принять какую-нибудь смертоносную религию. Желательно, связанную с термоядерной энергией. Чтобы, если вдруг что, то сразу и наверняка.
Бумс. Прямо в эпицентр!
