— Уходишь.
Это был не вопрос, а утверждение.
— Да, — просто ответил он, защелкивая чемодан.
— Я с тобой.
— Нет. Я уеду один.
— Но, Марк, как же я?
— Прости, Хелен, мне очень жаль.
— Да разве ты не видишь: я люблю тебя! — Ее голос перешел в низкий вопль. — Я люблю тебя, Марк, дорогой, ты не можешь уйти!
Она расставила руки и загородила ему дорогу.
— Пожалуйста, Хелен. Мы оба знаем, что это было безумие. Знаем, что у нас нет будущего. Не порть все, пожалуйста, дай мне уйти.
— Нет. — Она зажала уши. — Нет, не говори так. Я люблю тебя. Люблю.
Он мягко попытался отодвинуть ее.
— Мне нужно идти. Поезд уходит.
Неожиданно она набросилась на него, свирепая, как леопард.
Он не был готов к этому, и ее ногти оставили кровавые царапины на его лице, едва не задев глаза.
— Сволочь, эгоист, ублюдок! — кричала Хелен. — Ты такой же, как все! — Она попыталась снова ударить его, но Марк перехватил ее запястья. — Ты такой же, как все, берешь, только берешь!
Он развернул ее, дико сопротивляющуюся, и уложил на кровать. Неожиданно силы ее оставили, и она уткнулась лицом в подушку. Пробегая по коридору и выскакивая за дверь, Марк слышал ее рыдания.
До порта Дурбан больше трехсот миль. Поезд медленно преодолевал преграду в виде горы Дракенсберг, проползая по ущельям, и наконец радостно вырвался на откос и резво начал спускаться в глубокую травянистую чашу восточного побережья; спуск становился все более пологим, и в конце концов поезд оказался в роскошной субтропической местности, с белоснежными пляжами и теплыми синими водами Мозамбикского течения.
У Марка в пути было много времени для размышлений, и большую его часть он потратил на напрасные сожаления. Его память то и дело воскрешала крики и обвинения Хелен, а когда он думал о Фергюсе Макдональде, его охватывало тяжкое чувство вины.
Когда поезд наконец миновал город Питермарицбург и начал последнюю часть пути, Марк отбросил вину и сожаления и задумался о будущем.
Первым его намерением было вернуться прямиком в Ледибург, но теперь он понял, что это было бы глупо. Там враг, смертельно опасный враг, он где-то таится, богатый и могущественный; ведь он сумел нанять группу вооруженных людей, готовых убить его.
Марк вспомнил, как они с Фергюсом готовили свои нападения во Франции. Первым шагом всегда было найти врага и точно определить, в какой он точке: найди врага, определи, где он залег, определи его состояние и оцени его. Насколько он хорош, насколько хороша его техника, проворен ли он, умеет ли менять тактику? Может, он неосторожен и охотнику позволительно рискнуть, или риск в этом случае смертельно опасен? «Прежде всего надо попытаться угадать, как мыслит этот ублюдок, парень, а уж потом планировать выстрел», — учил его Фергюс.
— Я должен узнать, кто он, — вслух прошептал Марк, — и понять, как мыслит этот ублюдок.
Одно по крайней мере ясно: сто фунтов — слишком высокая плата за убийство столь ничтожной личности, как Марк Андерс; единственное, что может делать его значительным, это его связь с дедом и Андерслендом. В Андерсленде его видели индийский бабу и белый десятник. Потом он явился в город и стал задавать вопросы, копаться в документах. И только тогда за ним пришли. В центре загадки — земля, и он знает имена людей, заинтересованных в ее покупке.
Марк снял чемодан с багажной полки и, держа его на коленях, поискал свой блокнот.
Прочел имена: ДИРК КОРТНИ, РОНАЛЬД ПАЙ, ДЕННИС ПЕТЕРСЕН, ПИТ ГРЕЙЛИНГ и его сын КОРНЕЛИУС.
Прежде всего нужно как можно больше узнать об этих людях, узнать, где они, каково их положение, оценить его и решить, кто из них снайпер.
А пока он этим занимается, нельзя высовывать голову за бруствер. Надо держаться подальше от вражеской территории, то есть от Ледибурга.
Лучше сделать своей базой Дурбан. Город достаточно велик, чтобы в нем затеряться; это столица Наталя, где полно источников сведений: библиотеки, правительственные архивы, редакции газет.
Марк начал составлять в блокноте список возможных источников и немедленно пожалел, что сам Ледибург для него закрыт. Документы бюро земельной регистрации и регистрации компаний Ледибургского округа в Дурбане не дублировались.
Неожиданно его осенило. Черт возьми, как же ее звали? Марк закрыл глаза и неожиданно снова отчетливо увидел дружелюбное, веселое лицо девушки из конторы по регистрации компаний в Ледибурге. «Марк… какое романтическое имя». Он слышал ее голос, но поезд уже остановился на вокзале, а он все еще не мог вспомнить ее имени.
И вдруг вспомнил.
— Марион! — воскликнул он и записал его в блокнот.
Он взял чемодан, вышел на платформу и смешался с толпой пассажиров и встречающих.
Прежде всего нужно найти в городе жилье.
«Натальский Меркурий» за пенни ознакомил его со множеством объявлений, и Марк в конце концов оказался в меблированных комнатах на Пойнт-роуд, около пристани. Комната была маленькая, темная и пахла гигантскими тараканами, населяющими город; каждый вечер эти тараканы блестящими черными ордами выползали из всех щелей, но комната стоила всего гинею в неделю, и можно было пользоваться туалетом и душем в небольшом закрытом дворике.
В тот же вечер он написал письмо: «Дорогая Марион, надеюсь, вы меня помните, меня зовут Марк Андерс, как Марка Антония! Мне пришлось неожиданно покинуть Ледибург, прежде чем я смог снова с вами встретиться, но я часто о вас думал». Марк тактично не упомянул о цели своего обращения. Это могло подождать до следующего письма.
В последнее время он много узнал о женщинах и письмо адресовал просто: мисс Марион, Контора регистрации компаний, Ледибург.
На следующее утро Марк по Смит-стрит подошел к четырехэтажному муниципальному зданию, где помещалась городская библиотека. Здание походило на дворец и располагалось между «Ройял-отелем» и собором; перед ним был разбит аккуратный садик с яркими цветами.
Подходя к столу библиотекаря, Марк испытал прилив вдохновения.
— Я хочу собрать материал для книги, которую намерен написать.
Суровое лицо пожилой леди, распоряжавшейся в этих тусклых залах и ведавшей полками с книгами, мгновенно смягчилось. Она была книжницей, а такие любят других книжников. Марк получил ключ от читального зала и подшивки всех натальских газет со времен британской оккупации.
И сразу испытал искушение прочесть все интересное, что здесь напечатано. Марк был заядлым читателем, а история была его любимым предметом и в Ледибургской средней школе, и в университетском колледже.
Но он подавил искушение и взялся за подшивку местной газеты «Ледибургский прожектор». Самые первые экземпляры пожелтели от старости и легко рвались, поэтому он переворачивал страницы осторожно.
Первое упоминание имени Кортни он встретил в заголовке газеты за 1879 год.
