сведения о нас и о нашей деятельности. По счастливой случайности я узнал, где он, и он там один, в дикой глуши.
Они молчали. Ожидая, пока они обдумают его слова, Дирк бросил окурок сигары в камин и закурил новую.
— Чего еще ты хочешь от нас сейчас? — спросил наконец Рональд.
— Ага, наконец мы можем обсудить проблему по-деловому. — Дирк присел на край стола и взял в руки старинный дуэльный пистолет, которым прижимал бумаги. Говоря, он вертел пистолет в руках. — Для расширения, которое я начал пять лет назад, мне не хватает свободных средств. Цены на сахар упали, банковские инвестиции сократились, но все это, конечно, вам известно.
Рональд Пай осторожно кивнул.
— Мы уже договорились следующие несколько лет покупать землю только в соответствии с поступлением наличных. Надо проявлять терпение.
— Я нетерпеливый человек, Ронни.
— В следующие три года наш доход будет падать на двести тысяч ежегодно. И мы договорились сократить расходы, — продолжал Рональд Пай, но Дирк не слушал. Он прицелился в глаза портрету над камином и щелкнул курком незаряженного пистолета.
— Двести тысяч умножить на три — это шестьсот тысяч фунтов стерлингов, — рассуждал он вслух, опустив пистолет. — Кстати, именно столько я заплатил вам за ваши акции десять лет назад.
— Нет, — сказал Рональд Пай с паникой в голосе. — Это мои деньги, мой личный капитал, он не имеет никакого отношения к банку.
— И вы им прекрасно распорядились, — похвалил его Дирк. — Покупка акций «Кроун Дип» — отличный ход. По моим последним расчетам, ваш личный капитал составляет не меньше восьмисот тысяч.
— Он в распоряжении моей семьи, это деньги моей дочери и внуков, — сказал Ронни. В его голосе звучало отчаяние.
— Сейчас эти деньги нужны мне, — рассудительно заметил Дирк.
— А твои личные ресурсы? — отчаянно спросил Рональд Пай.
— Все вложено в землю и сахар, мой дорогой Ронни.
— Ты можешь занять нужную сумму.
— Зачем мне занимать у чужих людей, когда мой близкий доверенный друг может ссудить эти деньги Ледибургскому фермерскому банку? Что может быть надежней, чем условия, которые предлагает это достойное учреждение? Заем, Рональд, всего лишь заем.
— Нет. — Рональд Пай вскочил. — Это не мои деньги. Они принадлежат моей семье. — Он повернулся к шурину. — Пошли. Я отвезу тебя домой.
С очаровательной сияющей улыбкой Дирк Кортни нацелил пистолет меж глаз Деннису Петерсену.
— Сидеть, Деннис, — он снова щелкнул курком.
— Все в порядке, — сказал Рональд Пай Деннису. — Мы можем сейчас порвать с ним. Если ты на моей стороне. — Рональд тяжело дышал и потел, как бегун. — Обвинив нас в убийстве, он обвинит и себя. А мы докажем, что не мы задумали это, не мы отдавали приказы. Думаю, он блефует. Вот возможность отделаться от него. — Он повернулся к Дирку, и в его глазах теперь был вызов, а в голосе сталь. — Избавиться от чудовища. Пусть попробует обвинить нас. Он только сделает хуже себе.
— Здорово сказано! — Дирк радостно рассмеялся. — Готов поверить, что вы и впрямь настолько глупы.
— Пошли, Деннис. Пусть делает что хочет.
И, не глядя на них, Рональд Пай направился к двери.
— Какую из внучек вы больше любите, Ронни, Натали или Викторию? — спросил Дирк, по-прежнему улыбаясь. — О, наверно мальчика… как же его зовут? Черт побери! Я должен помнить имя мальчишки, ведь я его крестный отец. Да что это со мной? Конечно, Рональд, как дедушка. Маленький Рональд.
Рональд Пай у двери повернулся и смотрел на Дирка через весь кабинет. Дирк улыбнулся ему, словно удачно сострил.
— Маленький Рональд, — снова улыбнулся он и прицелился в воображаемую фигуру в центре ковра, маленькую фигуру, до колена взрослому мужчине. — Прощай, маленький Рональд, — сказал он и щелкнул курком. — Прощай, маленькая Натали. — Он наставил пистолет на другую невидимую фигуру и опять щелкнул. — Прощай, маленькая Виктория. — Пистолет щелкнул снова, и этот металлический звук показался в тихой комнате очень громким.
— Ты не можешь… — Голос Денниса звучал сдавленно.
— Мне очень нужны эти деньги, — ответил Дирк.
— Но ты не можешь так поступить…
— Вы все рассуждаете о том, что я могу и чего не могу. С каких это пор вы так во мне разбираетесь?
— Но дети… — взмолился Деннис.
— Мне не впервой, — заметил Дирк.
— Да, но дети, маленькие дети!
Рональд Пай неподвижно стоял у двери. Казалось, за последние несколько секунд он постарел лет на десять: плечи сгорбились, лицо посерело и сморщилось, вокруг глаз набрякли мешки.
— Прежде чем вы уйдете, Ронни, позвольте рассказать вам историю, которую вы уже двенадцать лет очень хотите услышать. Я знаю, вы потратили много времени и денег, пытаясь ее узнать. Пожалуйста, вернитесь в свое кресло. Выслушайте мою историю, а потом уйдете, если, конечно, не передумаете.
Рональд Пай отпустил ручку двери, вернулся на место и упал в кресло, словно ноги его не держали.
Дирк наполнил виски еще один бокал и поставил возле кресла, и Ронни не возразил.
— Это история о том, как девятнадцатилетний парень заработал миллион фунтов в валюте и на эти деньги купил банк. Выслушав ее, пожалуйста, спросите себя, есть ли что-нибудь, на что этот парень не решился бы пойти.
Дирк встал и принялся расхаживать по толстому ковру между креслами, как зверь в клетке, гибкий и грациозный, но зловещий и жестокий; он заговорил негромким мурлычущим голосом, который опутывал слушателей гипнотической сетью, а они поворачивали головы, следя за его передвижениями.
— Назовем этого парня Дирк; это хорошее имя, подходящее имя для молодого человека, которого тиран-отец выбросил из дома за то, что тот хотел поступать по-своему, для молодого человека, который быстро учился, ничего не боялся и к девятнадцати годам стал первым помощником на старом пароходе, развозившем сомнительные грузы по восточным портам, пользующимся самой дурной славой. Этот парень в одиночку умел управлять кораблем и хлыстом приводить в чувство экипаж из черномазых, пока капитан валялся в своей каюте пьяным.
Он остановился у стола, снова налил в бокалы виски и спросил у слушателей:
— Как вам нравится эта история?
— Ты пьян, — сказал Рональд Пай.
— Я никогда не пьянею, — возразил Дирк и снова заходил по кабинету.
— Назовем пароход «L’Oiseau de Nuit» — «Ночная птица», хотя, по правде сказать, это неподходящее название для такой старой лохани. Назовем капитана Le Doux — Нежный, хотя это опять-таки неподходящее имя. — Дирк усмехнулся, вспоминая, и снова наполнил свой бокал. — Веселый экипаж как-то в конце лета доставил ночной груз на Желтую реку, а на следующий день пришел в порт Лианг Су за более законным грузом чая и шелка. С рейда экипаж видел, что окраины города горят, и слышал звуки выстрелов. Гавань была пуста — всего несколько сампанов и одна или две джонки, а испуганные жители города толпились на пристани и просились на борт. Сотни их бросались в воду и плыли туда, где стояла «Ночная птица». Помощник позволил двум из них подняться на борт, а остальных отогнал водой из помп. Он расспросил, что же случилось.
Дирк помолчал, вспоминая, как струи под давлением погружали плывущих на пятьдесят футов в грязную желтую воду гавани и как остальные вопили и пытались вернуться вплавь. Он улыбнулся и
