- Изнутри? - ржёт Блэк. - Я ещё никого из них не расчленял… хотя интересная мысль… где там Сопливус? Я хочу на нём потренироваться в расчленении!
Они ржут, как жеребцы, а потом Люпин обеспокоенно смотрит на часы.
- Шутки шутками, а ему пора прийти. Если ещё через десять минут не появится, то по правилам дуэльного кодекса ему можно засчитать поражение…
- Из тебя вышел бы отличный адвокат, Луни, - смеётся Блэк. - Все правила и законы помнишь…
- Хотя это ему не мешает их нарушать, - добавляет Поттер и соскальзывает с подоконника.
- С вами - да не нарушать? - тихо фыркает Люпин. - Я так не умею.
- Ну хоть чего-то ты не умеешь, - жизнерадостно гогочет Блэк; Люпин - шестнадцать придурку, давно и прочно трахается с лучшим другом - краснеет. Уму непостижимо, какой скромник, надо же… - Да какие твои годы, научишься!
- Тихо, - шикает Поттер, и я невольно затаиваю дыхание - как бы не обнаружил по звуку, что я тут… - Луни, прячемся под мантию и ждём. Он должен явиться… иначе вся школа будет знать, что он трус.
«Кто ещё из нас трус, - думаю зло. - Я из тебя сейчас фарш сделаю, гриффиндорский ублюдок, тогда посмотрим, кто где трус».
Как только Поттер скрывается под мантией, я словно просыпаюсь; неслышно спрыгиваю с подоконника и крадусь к двери - путь отступления должен быть всегда рядом.
- Кто-то идёт, или мне кажется? - первым реагирует Блэк.
Я замираю.
- Кажется, - уверенно говорит Люпин. - Слышишь, тихо?
- Слышу, - соглашается Блэк.
Я снова крадусь, я же ещё не дошёл до двери. Иду тихо-тихо, шаги тише стука сердца… и тут Люпин шёпотом:
- А теперь не кажется. Кто-то есть в этой комнате, невидимый.
- Так это же мы тут невидимые, Луни… - растерянно говорит тупица-Блэк.
- Да не мы, - злится Люпин. - Кто-то ещё. Идёт по комнате. К двери, кажется. Вот остановился…
- Где остановился? - уточняет Блэк.
Через секунду Блэк таким «тихим» шёпотом, что на всю округу слышно:
- Stupefy!
«Хрен тебе, - думаю, - с кисточкой, а не Ступефай». Пригнулся, Ступефай поверх головы прошёл. «А вообще, - думаю, - какого чёрта я тут торчу, как пень в поле?»
Всех троих невербальным Петрификусом уложил и двери в зал заклинанием запер. Филч с утра явится, открыть не сможет - позовёт МакГонагалл или ещё кого-нибудь из преподавателей. И найдут всех троих, на месте преступления застукают… мантию-невидимку я ведь подобрал и с собой унёс. Такая уникальная штучка всегда пригодится… а таким болванам ни к чему.
И сижу сейчас, а от мантии шампунем пахнет. И я, как придурок, думаю: это Поттера шампунь или Блэка с Люпином?
И больше ни о чём думать не могу.
* * * * * какая-то».
Глава 4.
Известия из Хогвартса приходили регулярно; профессор МакГонагалл, неодобрительно поджимая губы, рассказывала Гарри о том, что Министерство предпринимает энергичные шаги к тому, чтобы запретить учиться всем магглорожденным и допустить в школу только тех, у кого будет официально заверенная справка о хотя бы одном волшебнике среди кровной родни. Гарри полагал, что у Вольдеморта на волне успеха что-то сделалось не то с головой: толпы недоучек-магглорожденных в таком случае присоединятся к сопротивлению, озлобленные подобной политикой. И, что бы там Вольдеморт ни излагал в идеологической части, магия магглорожденных была ничуть не хуже, чем магия чистокровных, а порой даже лучше - взять в качестве примера хотя бы Гермиону, без единой капли чистой крови в жилах и с самыми высокими оценками в школе.
Впрочем, против подобной политики Вольдеморта Гарри ничего не имел - ему же самому, «Символу Света», будет легче…
Портреты Гарри Поттера висели по всем официальным учреждениям с размашистой надписью поперёк груди: «Нежелательная Персона №1»; правда, на том, что был по настоянию Министерства вывешен в Хогвартсе, кто-то из преподавателей старательно вымарал «не» в «Нежелательная» и наложил на сам портрет неотлипное заклятие. Профессор МакГонагалл планировала в случае визита из Министерства заклеить испорченный плакат стандартным - чтобы не обеспечивать школе неприятностей больше, чем уже есть. Однако так лояльно к Гарри относились далеко не все: его разыскивали по всей стране с палочками наготове; конечно, от большинства последователей Вольдеморта Гарри отбился бы без труда, но если пара десятков желающих выслужиться перед Лордом всем скопом и целеустремлённо нападёт на Мальчика- Который-Выжил - можно и не выстоять…
Близнецы по-прежнему занимались своим магазином, хотя Гарри считал, что это попросту глупо - в открытую нарываться, ведь во всей чёртовой стране не было ни одного человека, который не знал бы, что близнецы Уизли связаны с Гарри Поттером так или иначе, спасибо «Ежедневному Пророку», которому больше не о чем было писать, кроме как о Мальчике-Который-Вечно-Зарабатывает-Приключений-Себе-На- Задницу. Но они и сами понимали, что это опасно; и Гарри ясно было, что удержать их не удастся.
- Не можем же мы торчать дома, - виновато сказал Фред.
- Им сейчас не до нас, - добавил Джордж. - И от нас будет больше пользы, если мы не станем сидеть дома в безопасности…
- Не так-то тут и безопасно, - мрачно сказал Гарри; пусть даже на Норе много защитных заклинаний - их было не меньше в день свадьбы Билла и Флёр. - Нет, я не уговариваю… я сам бы не остался…
Гарри замолчал и зябко обхватил себя руками - с утра шёл дождь, холодный, как ноябрьский; ветер пробивался во все щели Норы. Раненые чихали и сморкались, и Гарри с самого утра, пряча нос в воротник зелёного свитера с серебристой змеёй на груди, варил Перечное зелье в промышленных количествах.
- Мы будем слать письма, - предложил Джордж, обнимая Гарри. Гарри уткнулся близнецу в плечо; от серой повседневной мантии пахло мятным табаком, к которому оба близнеца незаметно пристрастились за два дня.
- Какие письма? - буркнул Гарри. - Перехватят… камин, совы, это всё небезопасно…
- Ну-у… мы придумаем что-нибудь, - Фред обнял Гарри сзади, сомкнув руки на спине брата. - Тех же зеркал, как то, по которому ты говоришь с МакГонагалл, можем понаделать.
- Если время будет - понаделайте, - согласился Гарри. Оба близнеца были выше его примерно на фут и заметно шире в плечах; он, наверно, всегда будет воспринимать их, как старших, вышестоящих во всех смыслах - даже тогда, когда они будут называть его командиром и идти в бой, повинуясь его приказам. - Только ради Мерлина, не нарывайтесь на драки с Пожирателями…
- Это они на нас нарываться будут, спорю на что хочешь, - фыркнул Джордж, касаясь губами затылка Гарри. - Но мы постараемся быть тише воды, ниже травы…
- Но не ради какого-то там замшелого Мерлина, а ради тебя, - Фред поцеловал Гарри в шею, туда, где кончалась, переходила в короткие тонкие завитки линия волос.
Гарри засмеялся Джорджу в плечо.
- Тише воды, ниже травы? Это ты о ком?
Близнецы молча улыбались; Гарри ощущал это, не поднимая головы - его эмпатические способности
