Он на миг скосил глаза на картину и вновь уставился на меня.
— Соблазнительно, мистер Уильямс, но я не хочу иметь ничего такого, что хотя бы отдаленно связывало бы меня с вами. Я ценю произведения искусства, особенно дорогие, но не до такой степени, чтобы угодить на электрический стул. — Он усмехнулся. — Или вы предлагаете мне это полотно в обмен на вашу жизнь?
— У меня мелькнула такая мысль.
Он покачал головой.
— Извините, мистер Уильямс, но если уж я взялся за дело, то не пойду на попятную. Профессиональная этика, знаете ли.
Я поставил свой бокал на кофейный столик рядом с бокалом Смита.
— Вы ждете, когда я выкажу страх?
— Рано или поздно выкажете.
— И тогда вы убьете меня?
Он похлопал глазами.
— Трудно это, мистер Уильямс, бояться и скрывать свой страх.
— Ваши жертвы всегда просят пощады?
— В той или иной форме.
— Взывают к вашей человечности? Но это же бессмысленно.
— Бессмысленно.
— Деньги предлагают?
— Очень часто. Но до сих пор не помогало, мистер Уильямс.
— За картиной, которую я вам показал, мистер Смит, находится сейф.
— И что с того?
— В нем пять тысяч долларов.
— Немалые деньги, мистер Уильямс.
Я взял свой бокал и подошел к картине. Открыл сейф, достал бурый конверт и допил свой коктейль. Затем поставил пустой бокал в сейф и повернул ручку.
Взгляд Смита был прикован к конверту.
Я положил конверт на столик перед его носом. Несколько секунд Смит разглядывал его, потом поднял глаза.
— Вы и впрямь думаете, что можете купить меня?
Я закурил сигарету.
— Нет. Похоже, вы неподкупны.
Он насупил брови.
— Тем не менее вы даете мне пять тысяч.
Я взял конверт и высыпал его содержимое на столик.
— Старые счета. Вам в них никакого проку.
Смит побагровел.
— Тогда зачем вы все это устроили?
— Ну, например, чтобы подойти к сейфу и поставить в него ваш стакан.
Он метнул взгляд на бокал на столике.
— Это был ваш стакан, а не мой.
Я улыбнулся.
— Нет, мистер Смит, ваш. И я представляю себе, как удивятся сыщики, увидев пустой бокал в моем сейфе. Коль скоро я буду убит, им, я надеюсь, достанет ума снять с бокала отпечатки пальцев.
Смит прищурился.
— Я ни на миг не сводил с вас глаз. Вы не могли подменить бокал.
— Неужели? Насколько помню, вы дважды смотрели на картину.
Он машинально взглянул на нее снова.
— Всего секунду-другую.
— А мне больше и не надо.
Лицо Смита покрылось испариной.
— Я утверждаю, что это невозможно.
— В таком случае, боюсь, вы будете очень удивлены, когда к вам нагрянет полиция. И очень скоро у вас появится прекрасная возможность посидеть на электрическом стуле. Вы разделите участь ваших жертв, ожидающих смерти, и вдобавок у вас будет гораздо больше времени, чтобы натешиться мыслями о ней. Уверен, что вы читали статьи о казнях на электрическом стуле.
Кажется, его палец коснулся спускового крючка.
— Интересно, как вы будете умирать? — произнес я. — Наверное, вы убеждены, что встретите смерть достойно и невозмутимо. Но это — лишь утешительный самообман, мистер Смит. Скорее всего, вас придется тащить волоком…
— Откройте сейф, или я вас убью, — деревянным голосом проговорил он.
Я рассмеялся.
— На самом деле, мистер Смит, мы оба прекрасно знаем, что вы убьете меня как раз в том случае, если я открою сейф.
Прошло с полминуты, прежде чем он заговорил.
— Как вы намерены поступить с бокалом?
— Если вы меня не убьете, а я склонен думать, что теперь вы этого не сделаете, то я отправлю его в частное сыскное бюро, чтобы они там сняли отпечатки пальцев и сохранили их. Я положу их в конверт и запечатаю вместе с письмом, содержащим все необходимые сведения, а потом распоряжусь, чтобы конверт отправили в полицию, если я погибну насильственной смертью или в результате несчастного случая.
Смит долго смотрел на меня, потом вздохнул.
— В этом нет нужды. Сейчас я уйду, и вы больше никогда не увидите меня.
Я покачал головой.
— Мой план лучше. Он вселяет в меня уверенность в завтрашнем дне.
Он задумался.
— Почему бы вам сразу не пойти в полицию?
— У меня есть на то причины.
Смит посмотрел на свой пистолет и сунул его в карман. До него наконец дошло.
— Но ведь ваша жена может нанять другого убийцу.
— Конечно.
— А обвинят меня, и я отправлюсь на электрический стул.
— Боюсь, что так. Если только… Если только она будет в состоянии нанять другого убийцу.
— Да их хоть пруд пруди… — Он осекся.
Я улыбнулся.
— Моя жена сказала вам, где она сейчас?
— У каких-то Питерсонов. Она покинет их в одиннадцать часов.
— Одиннадцать? Удобное время. Сегодня будет темная ночь. Питерсоны живут в Бриджхэмптоне, — сказал я и назвал Смиту номер дома.
Наши взгляды встретились.
— Вам придется сделать это, чтобы обезопасить себя, — мягко произнес я.
Смит медленно застегнул пальто.
— А где будете вы в одиннадцать часов, мистер Уильямс?
— В своем клубе. Вероятно, буду дуться в карты в обществе пяти-шести приятелей. Несомненно, они будут сочувствовать мне, когда я получу весть, что моя жена… застрелена?
— Все зависит от обстоятельств. — Смит тускло улыбнулся. — Вы когда-нибудь любили ее?
Я взял со стола малахитовую статуэтку и принялся вертеть ее в пальцах.
— Вот вещица, к которой я был очень привязан, когда купил ее. Но теперь она мне наскучила. Пора обзавестись новой.
