самая колымага, которую я вам продал. Когда же я вспомнил, что вы купили ее, совсем не торгуясь, то быстро догадался, что вы скорее всего не на дне реки, а живы и здоровы… Я человек не жадный. В газетах написали, что вы взяли 25 тысяч. Ну так вот, десять тысяч баксов помогут мне все забыть.
Джексон пообещал приехать утром с деньгами. Он вернулся домой и до самого утра размышлял над тем, что же ему теперь делать. Бежать, конечно, бессмысленно. Если этот мерзкий старик отправится в полицию и расскажет, как выглядит грабитель, то Билла рано или поздно все равно поймают. Да и в планы его бегство не входило, ему не очень-то хотелось прятаться всю оставшуюся жизнь. С другой стороны, он знал, что шантажисты редко выполняют обещания и не оставляют жертву шантажа в покое. Так что скорее всего ему придется платить торговцу старыми машинами до самой смерти.
В воскресенье утром Билл Джексон передал старику 10 тысяч долларов. На радостях неожиданно разбогатевший торговец машинами даже прослезился и пообещал больше никогда не беспокоить Билла.
Рассчитавшись со стариком, Джексон отправился на другой берег реки в пользующийся дурной славой маленький городишко. Он зашел в грязный бар, заказал кружку пива и по большому секрету сообщил бармену, что ищет человека, который согласился бы за сотню баксов хорошенько проучить одного его дальнего родственника. В третьем по счету баре, где он поведал бармену ту же самую трогательную историю о мерзком родственнике, его познакомили с громилой, который заявил, что за триста монет отделает до потери сознания кого угодно, а за восемьсот с радостью сделает его калекой. Деньги на бочку, и Билл может навсегда позабыть о неприятностях с родственником.
— Интересно, а сколько стоит убийство? — осторожно поинтересовался Билл Джексон.
Громила пару минут распространялся об опасностях, которыми чревато мокрое дело, потом подмигнул и признался, что за девять штук замочит даже родного брата.
Билл сказал, что подумает, и пообещал сообщить о своем решении на следующий день вечером. Вернувшись к себе, он тщательно обдумал все «за» и «против». Станет ли громила шантажировать его после убийства? Нет, не станет, поскольку, если Билл откажется платить, тот побоится идти в полицию. С какой стати он попрется в полицию, ведь его мигом посадят на электрический стул! Допустим, убийцу схватят. Что он сможет рассказать полицейским? Парень не знает ни имени, ни фамилии Билла, не знает даже, где тот живет. Как и всякое убийство, дело было, конечно, опасным, но риск не был особенно велик. Девять тысяч — деньги немалые, тут ничего не скажешь, но Биллу во что бы то ни стало нужно избавиться от старика.
Следующим вечером Билл Джексон сел на автобус и поехал на другой берег реки на встречу с наемным убийцей. Для того чтобы бандит не подумал, будто имеет дело с богачом, Билл первым делом сообщил, что сумел собрать только 8 тысяч. Он предложил показать жертву и передать половину обещанной суммы. Вторую половину бандит получит после того, как газеты напечатают об убийстве старика.
Громиле условия понравились. Он согласился и с усмешкой поинтересовался, чего же они ждут?
Билл с бандитом вернулись на автобусе в город. Они пересели на другой автобус и сошли в нескольких кварталах от стоянки, принадлежащей старому торговцу. Остаток пути прошли пешком. Но их ждало разочарование — на месте стоянки остались лишь обуглившиеся останки сгоревших машин. Какой-то словоохотливый прохожий объяснил, что у владельца, недавно что-то, наверное, выгодно продавшего, был сильный запой. Старик здорово напился и устроил пожар, в котором сам и сгорел.
Повеселевший Билл Джексон отвел бандита в пустынный переулок и сказал:
— Сделка отменяется. Вот тебе пять сотен за хлопоты и…
Однако громила выхватил из кармана револьвер и покачал головой.
— Как бы не так! — угрожающе прорычал он. — Я знаю, что бабки у тебя при себе. Так что выкладывай все восемь штук, пока я тебе не продырявил шкуру!
— Мошенник! — только и воскликнул Билл, когда бандит вытаскивал деньги у него из кармана.
Он был слишком слаб, чтобы оказать сопротивление такому громиле, и беспомощно смотрел, как тот пересчитывает деньги. Но неожиданно с ним что-то случилось. От ярости в глазах у Джексона потемнело, и он бросился на обидчика.
Атака застала наемного убийцу врасплох, и Джексону удалось сбить его с ног. Бандит выронил револьвер, но не деньги. Он тут же вскочил на ноги, но вместо того, чтобы наброситься на Билла, помчался в противоположном направлении. Билл схватил лежащий на земле револьвер и устремился в погоню. Громила завернул за угол, неожиданно выскочил на оживленную улицу и, не успев остановиться… угодил под колеса тяжелого грузовика, который раздавил его, как навозного жука.
Джексон стоял на тротуаре и с ужасом смотрел, как кровь окрашивает зеленые доллары в красный цвет. Наконец он стряхнул с себя оцепенение, спрятал револьвер в карман и пошел прочь…
Биллу Джексону пришлось вернуться к своим головоломкам и кроссвордам. Из 21 тысячи долларов у него остались только триста монет, значительно меньше, чем осталось бы после выплаты налогов. Преступный бизнес оказался еще хуже предыдущего. Поэтому он решил навсегда забыть о преступлениях и сейчас вновь все свое свободное время решает головоломки, только на этот раз в… тюрьме.
В тот вечер какой-то полицейский совершенно случайно увидел, как Билл выбросил револьвер в канализационный люк. Ему предъявили обвинение в хранении незарегистрированного оружия и на год посадили за решетку. Тюрьма — место, конечно, не самое приятное, зато сейчас у него много свободного времени и он может, не отвлекаясь на мелочи, уделять его своему любимому делу.
Билл Джексон решает очередную головоломку и надеется на выигрыш, на очень большой выигрыш, на такой выигрыш, которого бы ему хватило на всю оставшуюся жизнь.
Оливия Дарнелл
ЦВЕТЫ ДЛЯ РОЗЫ И ЛИЛИИ
Перевод с английского: Ольга Дмитриева
Айрис Доусон опаздывала на заседание исторического общества, где должна была делать доклад о формировании феминистического мировоззрения британок во времена римского владычества. Эта тема вызвала бурю веселья у сильной половины членов общества, которые утверждали, что в те древние времена единственным проявлением феминизма британских женщин было то, что они пили наравне с мужчинами пиво, которое сами же и варили. Обсуждение способов изготовления этого напитка в античности незаметно переросло в оживленную дискуссию о качестве современного пива.
Пока все спорили, Айрис сидела с каменным лицом и молчала, но когда кто-то предложил проверить сказанное эмпирическим путем в соседнем пабе, она не выдержала и, демонстративно стуча каблуками, удалилась. Айрис придавала большое значение своему исследованию и, чтобы доказать его ценность, пригласила на обсуждение журналистку из одного известного журнала феминистского направления, которая обещала опубликовать доклад в ближайшем номере. Опоздать и тем более объяснить причину своего опоздания этой суровой леди было немыслимо. Айрис самым примитивным и недостойным для убежденной феминистки образом задержалась на свидании с мужчиной, которого видела первый раз в жизни и с которым познакомилась по телефону.
Подобное легкомыслие для тридцатилетней учительницы истории было более чем странным, но Айрис извиняла себя тем, что это свидание было предопределено судьбой, или, по определению обожаемых ею римлян, фатумом. Она в сотый раз прокручивала в памяти вчерашний день, когда раздался телефонный звонок и мужской голос попросил к телефону Джона Дайка. Айрис, разумеется, ответила, что ошиблись номером, но вместо того чтобы прекратить разговор, мужчина сказал, что никогда не слышал такого обворожительного голоса и предложил встретиться. Айрис, справедливо полагая, что если у нее и есть что обворожительного, то только голос, немного поколебалась, но потом все же решилась на встречу. В конце
