наш мафиози, он цел?
— Какой мафиози? — удивилась Дорис. — А, ты о том… Он исчез, испарился.
— Странно, — Шерил задумчиво оглядела мастерскую. — Слушай, твоя тётушка, по словам Эдны, делала всё это во сне, но у тебя-то никаких проблем со сном не было!
— В том-то и дело, я сплю так крепко, что вообще ничего не помню.
— Ну а у меня сон очень чуткий, и, если не возражаешь, я сегодня останусь ночевать здесь.
День прошёл мрачно. Эдна, расстроенная гибелью кукол, даже не вышла к ужину. Дорис тихо плакала, а Джордж выглядел рассеянным. Спать разошлись рано. Шерил, не раздеваясь, прилегла, чтобы немного подремать перед своей ночной экспедицией. Не обладая богатым воображением подруги, она всё равно ужасно трусила. В голову лезли кадры из триллеров про кукол-убийц, и идти в мастерскую совершенно не хотелось. Но в полночь она решительно сунула ноги в тапочки, поднялась с постели и вдруг услышала чьи-то тихие шаги у своей двери. Затем в скважине повернулся ключ и всё смолкло. Шерил, с трудом переводя дыхание, опустила настольную лампу, которую она схватила как первое попавшееся под руку средство защиты, тихо подошла к двери и попыталась открыть её. Но выйти не удалось. Дверь была заперта.
Утром она застала свою подругу пересчитывающей рыбок в аквариуме.
— Все на месте?
— Пока да, — мрачно ответила Дорис, — но пропал Бенедикт.
— Ну наконец! Хоть что-то хорошее в этой истории.
Шерил терпеть не могла вредного, агрессивного и до невозможности избалованного кота Дорис.
— Ну, за него ты можешь быть спокойна. Это существо не сдастся без боя.
— Надеюсь, — Дорис печально улыбнулась, — а так ничего не изменилось. Все оставшиеся куклы на месте, и, если ничего не произойдёт, может быть, нам удастся зализать раны. Эдна и Джордж обещали, что будут заниматься только починкой кукол. Заказчикам мы сказали, что я тяжело заболела, через месяц, может быть, всё и наладится. Я справлюсь, Шерил. А если нет, то дам тебе знать.
— Сразу же позвони, если что-нибудь случится.
Но позвонила не Дорис, а её сестра.
— Срочно приезжай к нам, — мрачно потребовала Эдна, — я тут держу оборону. Успокаиваю Джорджа, боюсь, что он попытается убить Дорис.
— Что-о?!
— Лучше не спрашивай. Бегает по дому и всё крушит.
— А что случилось?
— Не отвлекай меня, — огрызнулась Эдна, — и приезжай скорее, а то я вызову полицию.
Когда Шерил подъехала к «кукольному домику», то поняла, что Эдна не преувеличивала. На тротуаре валялись куклы, а из окон слышались крики.
Шерил узнала голос Джорджа, посылавшего проклятья своей супруге.
Стараясь не вникать в их содержание, Шерил быстро поднялась по лестнице в мастерскую, предполагая, что именно там укрылась её подруга.
Свет в мастерской был погашен, и Шерил едва не упала, споткнувшись обо что-то мягкое. Это был «Джордж», в груди которого торчал нож.
— Он злится не из-за этого, — раздался тихий голос Дорис. Она сидела на полу в углу. — Зажги свет и не кричи, когда увидишь.
Эдна послушно щёлкнула выключателем — и вскрикнула.
На полу валялись изрезанные в клочья картины Джорджа.
— Он считает, что это сделала я, — так же тихо проговорила Дорис, — и, видимо, прав.
— Боже мой! Дорис, милая, почему?
— Позавчера вечером Джордж сказал, что хватит переживать из-за каких-то испорченных кукол, вот если бы что-то случилось с его картинами, тогда можно было бы печалиться. Я сгоряча ответила, что его картины — бездарная мазня и ничего не стоят по сравнению с куклами. А наутро он принёс мне это и сказал, что не ожидал, что я хочу остаться вдовой, — она кивнула на «убитую» куклу. — Я была в ужасе, так как не делала этого. Во всяком случае, не помню, чтобы делала, — добавила Дорис шёпотом. — Ну а сегодня были изрезаны все картины Джорджа и принесены сюда, ко мне! И он вопит, что пронзённое сердце куклы — символический жест. Я убила его, когда уничтожила его произведения.
Шерил задумалась.
— А что тебе снилось в дни, когда произошли все эти ужасы?
— Абсолютно ничего. Я спала как убитая.
— Но тебе же всегда снятся какие-то безумные сны…
— Вот именно, — перебила её Дорис, — ты нашла верное слово — безумные! Я сошла с ума и меня надо изолировать, пока я не принялась за людей! Кстати, — после некоторой паузы добавила она, — видимо, я уже сотворила нечто ужасное. Бенедикт так и не появился. Даже страшно представить, что я могла сделать с ним. Люсинда, оказывается, пыталась содрать панцирь с черепахи, а рыбок, если не удавалось скормить кошкам, оставляла на полу и наблюдала, как они задыхаются.
— Черепахи, рыбки и… Кого ещё мучила Люсинда? — спросила Шерил.
— По-моему, этого более чем достаточно.
— Черепахи, рыбки, — медленно проговорила Шерил. — Бенедикта я не беру в расчёт. Думаю, что все живущие в этом доме сделали бы маленький подарок тому, кто избавил их от этого кота. Но черепахи и рыбки, определённо, вызывают у меня какие-то смутные ассоциации. Ура! — она хлопнула себя по лбу. — Всё сошлось. Мне нужен ключ от входной двери.
— Прости?
— Не буду тебе пока ничего объяснять. Надо спешить.
— Хорошо, — покорно отозвалась Дорис, — тем более что со мной и так всё ясно.
— Что ты имеешь в виду?
— А ты загляни в аквариум!
На лестнице, когда они спускались, Шерри столкнулась с Эдной. Осунувшаяся и усталая, она выглядела неважно, но волосы были как всегда великолепны, тщательно расчёсаны и уложены.
— Я дала Джорджу успокоительное, и он заснул. Ты переночуешь здесь, Шерил?
— Боюсь, что нет. Мне завтра очень рано надо на работу.
— Жаль. Ну ничего, я запру Джорджа и присмотрю, чтобы ничего не случилось.
— Я надеюсь на тебя. И, кстати, что там у вас произошло с рыбками?
— С рыбками? — удивилась Эдна. — Понятия не имею.
Шерил вошла в кабинет Джорджа, где стоял аквариум. На его дне, между водорослей, лицом вниз лежала кукла в синем вечернем платье.
Ночью Шерил тихо открыла дверь в дом Дорис, поднялась в мастерскую и достала из сумки ножницы и бритвенные принадлежности. Свет она включать не стала, но луна светила так ярко, что справиться удалось довольно быстро. Закончив, Шерил спряталась за занавеску и стала ждать. Минут через десять на лестнице раздались шаги и тихое, жалобное мяуканье.
В комнату вошёл человек с мешком, в котором что-то слабо шевелилось, и, положив его на пол, подошёл к окну и попытался растворить его, но на подоконнике лежал какой-то предмет. Вошедший поднял его и дико закричал.
На крик сбежались все обитатели дома, кроме Дорис.
Кто-то включил свет, и глазам присутствующих предстала взбешённая Эдна, держащая в руках свою кукольную копию, — только вместо роскошных кудрей на её головке сияла лысина. Джордж и заспанная Аманда с изумлением и ужасом смотрели на Эдну, рычащую от бешенства. Она метнулась к столу, схватила ножницы, оставленные Шерил, и кинулась на неё. В своем мощном броске она наступила на лежащий на полу мешок. Раздался отчаянный кошачий визг, и из мешка выполз огромный рыжий кот. Он пошатывался, словно во сне, но всё же сумел вцепиться в ногу Эдны. Аманда и Джордж одновременно пришли в себя. Вместе с Шерил им удалось повалить беснующуюся Эдну на пол и связать. Бенедикта, мёртвой хваткой вцепившегося в ногу, отодрать удалось только санитарам скорой психиатрической помощи, которых вызвала неожиданно проявившая расторопность Аманда.
