насколько правы. Бал должен был пройти в одном из старинных особняков таком большом, что в гостиной можно играть в поло, если на улице дождь.
Я лично выбрал костюмы для себя и ребят. Баку предстояло немного побыть Пещерным Человеком. Его наряд был самым простым, потому что состоял из набедренной повязки, дубинки и недовольной гримасы на физиономии. Джек должен был вырядиться в рубашку с рюшами, камзол и панталоны. Он, кстати, и внешне немного напоминал лорда Байрона. Себе я отвёл скромную роль Милларда Филмора, тринадцатого президента США.
Мы приехали ровно в половине десятого вечера. Огромный особняк сверкал от огней и драгоценностей дам. На бал съехался весь цвет высшего общества. На Лонг-Айленде в тот душный вечер собрались принцы и принцессы государств, о существовании которых помнили только филателисты и много лет назад ушедшие на пенсию картографы; компанию им составляли промышленные магнаты, знаменитые спортсмены, представители шоу-бизнеса, плейбои и, конечно, ослепительные красавицы.
Все явились в маскарадных костюмах. По собравшимся можно было изучать историю человечества. Я лично обменялся рукопожатиями и перекинулся парой слов с Оливером Кромвелем, Талейраном, тремя Уильямами Маккинли, Юлием Цезарем, Бо Бруммелем, Марией Антуанеттой, маркизой де Помпадур и ещё десятком не менее известных исторических личностей.
Дж. Григген, низенький мужчина с круглым животиком и бегающими глазками, вырядился в Моисея.
Я специально столкнулся с ним у стола, на котором стояла огромная чаша с пуншем.
— Прошу прощения, Моисей! — рассмеялся я.
— Вы меня узнали? — расстроился Григген.
— Элементарно.
— А вы кто будете?
— Президент Миллар Филмор, — представился я.
Мы разговорились. Я обстрелял старика отборными анекдотами, перед которыми не устоит даже покойник, и постепенно, незаметно и очень ловко вывел его на балкон. В дальнем тёмном углу нас поджидал Пещерный Человек с палицей.
— Представитель организованного труда, — пошутил Дж. Григген.
Нашему неандертальцу было не до шуток и тем более не до правил хорошего тона. После лёгкого удара дубинкой по голове нефтяной король растянулся на полу. Я достал из спрятанной заранее сумки огромную медвежью шкуру, закрывавшуюся на «молнию». Мы засунули «добычу» внутрь и закрыли застёжку.
Я помог Баку закинуть Григгена на спину, и мы двинулись через толпу к выходу. Я шёл впереди и объяснял любопытным, что мы представляем собой аллегорию процветания Америки: грубая физическая сила, богатство и власть.
Лорд Байрон ждал на парковке. Бак забросил самого ценного на земле медведя на заднее сиденье и кое-как устроился рядом. Я сел впереди, и мы тронулись. «Фараоны», стоявшие у ворот, не только не остановили нас, но и, по достоинству оценив наши костюмы, лихо отдали честь.
Через полчаса Джек остановился в пустынном месте, у домика, который я снял неделю назад. Этому скромному жилищу предстояло несколько следующих дней быть приютом для самого богатого человека планеты.
Придя в себя, Дж. Григген громко потребовал, чтобы его выпустили. Медвежью шкуру мы расстегнули в доме. Миллиардер удивлённо посмотрел на шкуру, потом перевёл не менее удивлённый взгляд на нас и наши костюмы. Я понял, что Бак переборщил. Григген явно не помнил, как прошли несколько последних часов.
— Куда я попал: в машину времени или психиатрическую клинику? — подтвердил мою догадку нефтяной король.
— Всё значительно проще, мистер Григген, — успокоил я его. — Мы побывали на бале-маскараде. Считайте, что вы наш гость. Только учтите, мы привезли вас сюда не потому, что нам нужен четвёртый игрок для бриджа. Предупреждаю, мы отчаянные люди и не остановимся ни перед чем для достижения наших целей. Поэтому садитесь, пожалуйста. Устраивайтесь поудобнее. Не беспокойтесь, через день-другой вы будете дома. Продолжительность вашего пребывания здесь будет зависеть от вас самого.
— От меня? — в голове у Дж. Григгена, кажется, стало проясняться. — Меня что, похитили?
— Совершенно верно. Мы отпустим вас за пять миллионов долларов. Вот увидите, вы ещё нас будете благодарить. Место в истории вам теперь обеспечено. Вы стали главным героем самого великого похищения в истории человечества. За один вечер, мистер Григген, вы выросли с маленькой сноски в учебниках истории до названия главы.
— Вы… вы… вам это не сойдёт с рук, мистер… мистер…
— Филмор.
— Чёрт бы вас побрал, Филмор! Вы не можете похитить меня. Это форменное безобразие! Зачем мне ваша слава? Она мне противопоказана.
Сначала Дж. Григген, как и положено «большой шишке», требовал телефон, угрожал засадить нас за решётку до конца наших дней и обзывался нехорошими словами. Он успокоился лишь после того, как мы пригрозили засунуть его обратно в медвежью шкуру. Миллиардер лёг на кушетку и скоро уснул. Бак остался сторожить пленника, а мы с Джеком отправились на кухню отмечать успех.
— Пусть теперь Барни попробует превзойти это похищение, — сказал я. — Как только они узнают, кто похитил Григгена, то немедленно свернут удочки и закроют лавочку. Серьёзными делами должны заниматься профессионалы, а не любители, какими бы талантливыми они ни были.
— Ты гений, Буш! — похвалил меня Джек. Я не падок на лесть, но, должен признаться, зарделся от удовольствия. — Ты в самом деле думаешь, что нам отвалят за него пять «лимонов»?
— Уверен. Так же, как уверен, что пять миллионов баксов никогда не получить за королеву Великобритании или внука какого-нибудь мультимиллионера. С Дж. Григгеном всё иначе. Он способен легко заработать в сто раз больше. Поэтому человек, с которым мы свяжемся, без разговоров отдаст нам деньги, лишь бы получить его обратно. Григген сядет за стол, засучит рукава и начнёт делать деньги.
Утром мы разбудили Дж. Григгена, угостили бесплатным завтраком и красочно описали положение вещей.
— С кем вести переговоры о выкупе? — спросил я.
— Я не скажу вам ни слова! — решительно заявил миллиардер.
— Мистер Григген, — я окинул его испепеляющим взглядом, — позвольте сообщить, что мы устроили в подвале камеру пыток. Ничего особенного: дыба, тиски, кнуты и прочие орудия труда средневековых инквизиторов. А если на вас и это не подействует, поставим самую убойную рекламу и будем крутить, пока вы не сломаетесь. Этого не выдержит самый стойкий человек на Земле. Если вы откажетесь помогать, то вам придётся познакомиться с такими тёмными сторонами человеческой натуры, о существовании которых вы и не догадываетесь. Отвечайте на вопрос: с кем разговаривать о вашем выкупе?
Нефтяной король опасливо покосился на меня и тяжело вздохнул. Он понял, что в этом противостоянии ему не победить.
— С моей женой, миссис Хильдегард Григген. — Он неохотно продиктовал номер телефона. — Она единственная, кто сможет без проблем собрать пять миллионов. У неё есть дубликаты ключей от моего сейфа.
— Она истеричка? — спросил я.
— Холодна как лёд.
— Будет выполнять мои указания?
— Вне всяких сомнений, если убедится, что от этого зависит моя жизнь.
После обеда я отправился в город, закрылся в телефонной будке и бросил в щель аппарата тонкую десятицентовую монетку, которая принесёт нам пять миллионов долларов. Набрал номер и с довольной улыбкой принялся ждать ответа. Ждать пришлось долго. Сначала я считал гудки, потом сбился со счёта и в конце концов повесил трубку.
— Что вы мне за номер дали, Григген? — угрожающе поинтересовался я, вернувшись на базу.
— Это личный номер миссис Григген.
