-Да.
-В любой деятельности есть как удачи, так и провалы, - светски прокомментировал, переждав паузу, Рэклиат. – Мелкие помехи и крупные обломы. В общем, мы привыкли, - он улыбнулся. – Как всегда, никто не рассчитывает на стопроцентное КПД.
-А я вот переместился полностью, - задумчиво проговорил Йода.
-Бывает.
Зелёный гремлин взглянул на него с уровня плинтуса.
-Да, - сказал Рэк и внезапно заговорил на языке своего детства при жизни. – Вообще, ваше долголетие вызывало у нас огромное уважение. Связанное с удивлением, - он быстро улыбнулся. – Мало кто из существ так искусно сопротивлялся смерти… Палпатин ещё, наверно. Господин старший ситх живёт уже почти четыреста лет, вы в курсе?
-Подозревал.
-Да, тоже колоссальные способности к регенерации на клеточном уровне. Прямо-таки приручил мидихлориан и науськал их на прочие клетки. Мидики ему клетки чистили, как вольеры для животных…
Йода хихикнул.
-А ещё он использовал именно преобразованную энергию мидихлориан. Вторичную, так сказать, выработку. Не чистую энергию Силы.
-А я – чистую.
-Знаю.
-Великолепно.
Ощущения странные. Там, на Дагоба. Только что был вполне здоров. На том уровне, на котором я привык ощущать своё здоровье. И вдруг провалился. В смерть. Ударили под дых. Выбили основу. Упал сквозь туман… Резко, неостановимо. Вместо здоровья – слабость и дурнота. А потом мир вокруг стал прозрачным и нечётким. И, сквозь него… падение.
-Люк Скайокер очень удивился.
-Я тоже.
-И я, - улыбнулся Рэк. – Когда-то давно. При жизни.
Они смотрели друг на друга.
-Я не знаю, в чём тут дело, - в конечном счёте сказал Рэк. – Почему для одних провал в вечность воспринимается как достижение оптимального состояния. А для других… - он пожал плечами. – Агония – боль, - произнёс он непонятно к чему и для самого себя. – Иногда мне кажется, что есть глубокий смысл в предсмертной боли.
-И в смерти как таковой.
-И в смерти как таковой. И в избегании смерти. Странная философия, не так ли?
-Философия преодоления, - сказал Йода. – Более странно другое. Ощущать, как всю жизнь на плаву тебя держала великая сила. И как она же в нужный момент забрала к себе.
Ухмылка гремлина стала воистину ужасной. Йода и при жизни улыбаться не умел. Сейчас же на его лице была такая гримаса, что Шат, было подруливший со светской миной на лице к ним, резко отшатнулся. Рэк с интересом проследил за траекторией почти-падения своего соученика. Куда же ты, Шат? Скажи мне, ягодка, что с тобою?..
О, мир Великой Силы. Простое переплетение энергетических лучей. Равнодушное… как много было в том равнодушии. Бесценности свободы. Скажите мне. Только скажите мне. Кто-нибудь. Я не знаю, кто. Должен же быть кто-то умный, кто знает. Откуда в энергетическом равнодушии появились все завихри морали, желание сделать мир лучше, а живым существам принести комфорт? Откуда появилась тяга к… даже не сказать, чему. Всеобщность физических законов. По их принципу захотелось всеобщности законов моральных?
Вот рождаются и умирают звёзды. Взрываются, разрушают. Из кипения плазмы возникает вселенная. Потом чахнет, осыпается, снова сжимается в комок – чтобы вспыхнуть пламенем вновь. И – никакой боли. Никаких страданий. Нормальный процесс существования. Но появилась жизнь. Сознание. Вместе с сознанием – неизбежная рефлексия. Отрефлектировали. Осознали. Научились страху смерти. Почему? Наверно, потому, что если чего-то нет – не плачешь. Мёртвое не скорбит о том, что мёртво. Оно просто есть. Оно существует. Возникла какого-то хрена жизнь. Случайно. По сравнению со вселенной – вообще плесень, мгновение существующий пузырёк. И пузырьку не хочется лопаться… Сознание. На мгновение жизни. И по вселенной раздаётся истошный и бессмысленный вой: НЕ ХОЧУ! Не хочу умирать… Кто спрашивает? Лопаются пузырьки. Но долго булькает протоплазма… Что-то жизнь порождает, наверно. Важное такое. Вторичную энергию, вторсырьё? Подпитку для великой силы?
А ещё жизнь хочет быть. Хочет быть вечно. Но вечность, которая скрывается за гранью…
О ты, великая и жалкая мечта живущих: бессмертие. Откуда – не понимаю. И никто умный мне не ответит.
-Странная у тебя морда, - сказал всё-таки выправивший свою траекторию Шат. Он подошёл и оказался рядом. – Как будто ты думаешь о чём-то.
Рэклиат стал смеяться. Искренне, выплёвывая бред.
-Второй раз ты удивляешься моей способности думать, - сказал он Шату. – Что с тобой?
-Думать вредно, - проворчал Шат.
-А ещё вредно жить, - ответил Рэклиат. – От этого умирают.
-Смерти нет, есть Великая Сила, - с района плинтуса проскрипело существо.
Шат подпрыгнул.
-Да-да, - сказал Рэк. – Хороший постулат, я всё забываю.
Шат по очереди посмотрел на обоих них.
-Смерти нет, - отстранённо произнёс Рэк. – Есть Великая Сила… Я свожу магистра в нашу библиотеку,- сообщил он Шату. – Это сборище будет съезжаться ещё четыре стандартных часа по миру, где есть время. А фуршет не предусмотрен. Так что используем промежуток с пользой.
-С какой?
-С полезной, - ответил Рэк. – Я ведь хранитель, - и вдруг ухмыльнулся почти как зелёный гремлин: – Вечности.
