предложение, я развернулся и, с ехидной улыбочкой Темного Лорда в лучшие его времена, отправился в занятную комнатку к моему «любимому» аристократу.
Найти комнату, в которой прятался этот засранец, оказалось не так уж и сложно, но я стоял в нерешительности, не зная, что с ним сделать. Может, конечно, у любых нормальных людей такого вопроса и не было бы. Они бы сразу же зашли в комнату и поговорили бы с Лероем так, чтобы он боялся после этого на себя в зеркало взглянуть. Но я нормальностью, к сожалению, не отличался. Вот поэтому я и стоял в самом начале коридора, ведущего в апартаменты Лероя — как оказалось, выделенные ему деканом, чтобы однокурсники его не забили, — и размышлял, какую бы свинью пожирнее ему подложить. Вариантов было много: самый простой и менее интересный — это отмутузить его. Затем шли более извращенные планы: скинуть его с лестницы по его же примеру, но это было бы слишком просто. Еще был вариант оглушить и отдать паукам в Запретном лесу. Но тогда я не услышу его мольбы о прощении — акромантулы попросту молча, полакомятся им, не позволив произнести даже одного внятного слова. Хм, этот план мне чем-то все-таки нравился. Есть, конечно, еще вариант сделать его… нет, пожалуй, лучше сразу кастрировать. Вдруг он тогда с ума сойдет и убьет себя. Однако для осуществления такого плана нужно затратить слишком много времени. Еще была идея затащить его в Тайную комнату и скормить василиску, но я еще не совсем выздоровел, чтобы ползать по мокрым и холодным подземельям. Было бы не плохо, если бы Ульрих…
Да точно вот именно это и нужно сделать. Весело насвистывая, я развернулся и потопал обратно в гостиную Слизерина, в последний раз. Старый маразматик договорился о моем переводе в другую школу. Желанием старика было избавиться от меня на весь учебный курс, но я воспротивился, и срок сократился на два года. Когда Гарри поступит в школу, я тоже вернусь сюда. Еще в гениальном плане сердобольного директора было приставить меня к какому-то своему другу, чтобы он меня подтянул, но и от этого я отвертелся — чудом. Так что это лето я проведу у Себа — жизнь налаживается. На подозрительный взгляд Эммета, не увидевшего на моей одежде следов крови, я лишь загадочно улыбнулся и пожелал всем спокойной ночи. Спать я, разумеется, не пошел, а, завернув в ванную комнату, активировал портал до магазина дяди. На этот раз зайти в магазин, открыв дверь с ноги, и вызвать тем самым фурор, мне не удастся по причине полотенца, пижамы и тапочек в руках. Но я рассчитывал, что мое появление здесь живого и почти здорового тоже будет выглядеть эффектно.
Постаравшись придать лицу, выражение треснутого кирпича, я спокойно открыл дверь и зашел в магазин. Покупателей, к сожалению, не было, как и самого владельца. Занятно. Покружив по лавке, разглядывая всевозможные товары, я уже собрался написать записку с тем, что мне нужно, когда наверху в жилой части дома хлопнула оконная ставня. Очевидно, владелец вернулся домой. Благоразумная мысль о том, что стоило заранее предупредить о своем прибытии, посетила меня лишь в тот миг, когда я уворачивался от красного луча непростительного заклинания.
— Себ, прекрати! Это я, Джаспер! — шмыгнув за какую-то груду коробок, выкрикнул я. Мое укрытие жалобно звякнуло от попавшего в него проклятия. Очевидно, смысл сказанного до дяди пока не дошел, но применить магию я не решался, слишком слабым был после болезни. И не хотелось к почти не прекращаемой головной боли и ноющим костям прибавлять еще магическое истощение. Но мое укрытие скоро обещало быть разрушенным, так что волей- неволей пришлось встать во весь рост и послать в Себа мощную струю холодной воды. Пока дядя отплевался и матерился, я его обезоружил. Это, конечно, особой погоды не сделает, но я хотя бы за стол спрятаться успею, если он еще что-нибудь выкинуть захочет.
— Как ты прошел защиту магазина? — жесткое кольцо ледяное магии начало медленно подбираться ко мне. На этот раз фокус с огнем не пройдет, мне не хватит силы. Придется положиться на удачу, вдруг она все-таки от меня не отвернулась.
— Себастьян Эванс, мать твою за ногу, какого хрена ты делаешь? Разуй глаза, это же я, Джаспер. Племянник твой! Так что я просто открыл дверь магазина и зашел, не было никакой защиты, — палочка Себа мне не подходила, а жаль. На пару минут в комнате повисло молчание. Морозная магия никуда не исчезла, но кольцо немного расширилось. Еще минуты две мы стояли в полной темноте и молчании, пока, наконец, Себастьян не зажег свет.
— Джаспер, это действительно ты! — надо же, до него, наконец, дошло, даже не пришлось ждать второго пришествия. Враждебная магия исчезла, я смог расслабиться и, кинув дяде его палочку, устало плюхнулся на диван. — Но почему ты здесь? Я думал, ты еще должен быть в больничном крыле Хогвартса, — Себастьян починил то, что мог, а именно все разрушенные вещи, и с сомнением задал интересующие его вопросы.
— Меня выписали неделю назад. И я решил заглянуть к тебе, чтобы предупредить о том, что лето проведу у тебя. Альбус перевел меня на два года в другую школу. Мне нужна волшебная палочка. И мне хотелось бы узнать, предпринимал ли ты какие-нибудь шаги, чтобы наказать Лероя? — выпалил я на одном дыхании, интересующие меня вещи.
— Как много информации сразу же на меня вывалилось, — усмехнувшись, Себастьян отправился на кухню заваривать чай. Через пару минут дядя вернулся с огромными кружками дымящегося напитка. — Ну что же начнем по порядку. Я примерно догадывался, что Альбус сплавит тебя на какой-то срок из школы, но ненадолго: я наделал много шума, чтобы его винили за то, что с тобой случилось. На Лероя я копал с особой фундаментальностью. Так что если ты хочешь сравнять его род с землей, то можно это сделать уже к завтрашнему дню, как раз к последнему дню в школе. Из чего была твоя прошлая палочка? — причмокнув, Себ сделал большой глоток.
— 25 сантиметров, яблоня и бессмертник. Что тебе удалось узнать о семье Ульриха?
— Мне удалось узнать достаточно, чтобы эта чванливая семейка, гордящаяся своей чистокровностью, заткнулась на пару лет. Лерой старший умудрился проиграть в карты большую часть своих земель. Его благоверная готова изменить ему чуть ли не с первым встречным, как, впрочем, и он ей. Ну и еще парочка документов, которые я пока не знаю, как использовать. Пожалуй, копии расписок и приватные фотографии стоит отослать Рите сегодня же, чтобы к завтрашнему утру, статейка была написана, — улыбаясь, как чеширский кот, Себастьян направился к письменному столу. Быстро найдя необходимые документы и чиркнув пару слов в письме, он привязал сверток к лапке филина и выпустил птицу на улицу. — Так значит, 25 сантиметров, яблоня и бессмертник — вечная память.
— Вечная память, — как-то немного грустно подтвердил я. — Ты найдешь сейчас мне что-нибудь подходящее?
— Я вышлю тебе ее завтра утром: 25 сантиметров, яблоня и бессмертник, — Себастьян как-то выжидающе на меня смотрел. То ли думал, что я все расскажу, то ли хотел что-то спросить. Да так и не решился. — Я встречу тебя завтра на вокзале.
— Тогда до завтра, — поставив чашку на стол, я неуверенно направился к двери. Взявшись за ручку, я, не оборачиваясь, сказал, — Я хочу побывать на могиле родителей. Завтра, — закрыв дверь, я активировал портал и оказался у входа в школу. Пробравшись в визжащую хижину, через потайной ход попал в школу, и немного поплутав, убегая от Филча, в гостиную. Ну что же, завтра будет сложный день.
Будильник Натана прозвенел с опозданием в полчаса, какой-то умник перевел его вечером. Поэтому теперь все обитатели нашей спальни спешно бегают по комнате в поисках, разбросанных накануне вещей. Я оказался самым организованным, причем даже не знаю по какой причине: то ли, вчера, когда пришел в школу, так не хотелось делать лишних движений, и я лег спать не раздеваясь, то ли потому что перевел будильник, чтобы еще чуть-чуть поспать. Вот теперь придется разгадывать этот самый глобальный вопрос моего дня, пока иду до Большого зала.
— Куда ты вчера делся? — ухватив меня под локоть, пробормотал Эммет, таща меня по направлению к обеденному столу.
— Сейчас узнаешь, — удобнее устраиваясь на скамейке, ехидно протянул я. — Скоро прилетят птички, — почти пропел я, намазывая джем на тост. Сидящие рядом второкурсники покосились на меня, как на душевнобольного, и отсели в сторону. Их места сразу же заняли Натан с Доминикой.
— Я лично всегда знала, что Лерой — козел, но чтобы так вести себя сегодня — это нужно совсем не иметь совести и чести, — Доминика презрительно окинула хорохорившегося, как петух, перед какой-то второкурсницей Ульриха. Улыбаясь от уха до уха, я смотрел на приближающихся птиц с почтой. Огромный черный филин с посылкой сел рядом со мной. Отвязав от лапки птицы его поклажу, я угостил Йорка беконом, и филин улетел. Мельком взглянув на первую полосу газеты и обнаружив там то, что хотел, я протянул ее Эммету, попросив прочитать вслух. Голос у Эма был зычный, поэтому сплетни о благопристойном семействе Лероев довольно быстро заинтересовали большинство учеников. И уже скоро многие ребята весело ерничали над Ульрихом. Красный, как рак, Лерой вышел из Большого зала, как ему, наверное, казалось, достойно, но для большинства он просто сбежал, поджав хвост. Чувствуя, что этот придурок захочет отомстить, я начал развязывать посылку от Себа. Себастьян сделал волшебную палочку более изящной и удобной. Испробовав для пробы на апельсиновом соке манящие чары, я остался доволен своей ново-старой палочкой.
— А тебя палец в рот не клади, с рукой откусишь, — пристально рассматривая меня, пробормотала Доминика, теребя маленькую подвеску.
— Главное, не пытайся сбросить меня с лестницы, и тогда мы будем жить мирно, — Натан усмехнулся и подмигнул мне. Завтрак
