упустить такой шанс. Девушка так и не заметила, что дверь закрылась не до конца. Войдя в комнату, Малфой снял с себя действие заклинания и осторожно прикоснулся к плечу сидящего парня.
* * *
Когда Розалинда ушла, Гарри остался в Комнате-По-Требованию. Он решил не возвращаться назад в спальню. Рон наверняка заинтересуется, почему свидание сорвалось, а врать не хотелось.
Кто-то дотронулся до его плеча. Поттер вскочил, на ходу вытаскивая палочку.
- Драко?
Блондин оглядел себя:
- А что, сегодня настолько ослепителен, что ты меня не узнаешь?
Гарри снова сел, подтянув под себя колени и отворачиваясь от Малфоя.
- Что-то случилось? - даже не растягивая слова в своей обычной манере, поинтересовался блондин.
- Я не хочу об этом разговаривать.
Малфой даже на пол садился, как на трон. Складки мантии легли на пол, будто бы он их долгое время укладывал, добиваясь идеального порядка.
- Расскажи, может, легче станет.
Гарри поднял голову и встретился с участливым взглядом серых глаз.
- Тебе действительно интересно? - спросил он, не спуская глаз с лица Драко. Тот улыбнулся и пожал плечами:
- Раз я случайно тут оказался, и у меня нет других дел, почему бы мне не послушать, что у тебя случилось?
Поттер усмехнулся: пожалуй, Малфой на самом деле заинтересован.
- Драко, в тебе же есть кровь вейл?
- Есть, немного, правда. Мой род уже полтысячелетия чистокровный, - задрал нос блондин.
- Знаю я, знаю. Малфои - самые чистокровные из всех чистокровных, - засмеялся Гарри. - Меня другое интересует: на тебя тоже все без разбора вешаются?
Драко немного подумал, видимо, обижаться или нет, потом же удивленно посмотрел на гриффиндорца:
- Если на меня кто и «вешается», то исключительно из-за моих внешних и внутренних качеств. А с чего ты вообще взял, что это из-за вейловской крови?
- Когда я выпил защитное зелье, я всех резко перестал интересовать, - пояснил Гарри, мрачно ухмыльнувшись.
- А где ты частичку вейлы взял? Чтобы в зелье добавить? - насторожившись, спросил Малфой.
- Не я, а Снейп. Не знаю, я у него не спрашивал. Но, что интересно, я думал, что чистокровные вейлы светловолосые, а он в зелье добавил кроме светлого волоса еще и темный.
- А зелье серебристым стало? - Драко снова перешел на свою манеру растягивать слоги. Гарри сделал вид, что это своеобразный механизм защиты младшего Малфоя, который определенно что-то знал о зелье:
- Нет, в зелье спирали появились: красная и серебристая.
Блондин поднял бровь:
- Я тебя поздравляю, в тебе еще и вампирская кровь есть.
- Так это из-за нее… - начал рассуждать вслух Гарри.
- Скорее всего, из-за смеси вампиров и вейл. А кто на тебя «вешался»? - Малфой улыбнулся так зловеще, что у Поттера кровь в жилах остановилась и чуть ли не потекла в обратную сторону.
- Это неважно, - поспешил уверить Гарри слизеринца, пока тот ничего не надумал.
- Ты не рад? Есть противоядие. В крайнем случае, подожди, пока действие зелья не закончится, и не пей новую порцию, - посоветовал Драко.
- Да рад, наверное, - Поттер поежился, вспоминая, - просто теперь мне кажется, что я никому не нужен.
Холеные пальцы в мимолетной ласке коснулись его щеки, спустились на подбородок и повернули голову Гарри. Серебристые глаза потемнели:
- Почему не нужен? Очень даже нужен - мне, - прошептал Малфой и накрыл его губы своими. Он не спешил, медленно проводя языком по нижней губе гриффиндорца, вынуждая того приоткрыть рот, чтобы потом скользнуть внутрь и затеять борьбу с его языком, лаская, подчиняя себе, предлагая разделить удовольствие на двоих. Когда воздуха стало не хватать, они с явным сожалением оторвались друг от друга с намерением глотнуть воздуха и продолжить вновь. Гарри бросил взгляд поверх плеча блондина и застыл: в углу медленно появлялась из воздуха огромная кровать под темно-зеленым балдахином и покрытая пышным покрывалом с нежным оттенком салатового цвета.
Если бы у Гарри в тот момент спросили, что он чувствует, он бы наверняка затруднился ответить. Подобной смеси стыда, отвращения и боли он не испытывал уже давно. А еще он чувствовал себя виноватым. Его целует - и неплохо целует! - один, а думает он совсем о другом. Гарри виновато посмотрел на Драко. Тот отпрянул, несколько раз хлопнул ресницами, будто к чему-то прислушиваясь, вскочил на ноги и убежал.
Гарри не пошел за ним. Это был еще один человек, которому он не нужен. Розалинда хотя бы сразу призналась, что больше не хочет его. Что ж, Гарри примет и такой вариант подобного признания.
Глава 30. 8 октября, окончание
Драко брел по Хогвартсу, не разбирая дороги. Ему было тоскливо и плохо. Остановился он, лишь уткнувшись в какую-то дверь. Подняв голову, Драко понял, что стоит перед дверью на Астрономическую башню. В голове юноши нагло поселилась мысль, что раз он никому не нужен и Поттеру противен, почему бы не окончить свою бесполезную, полную страданий и лишений, жизнь. Воображение нарисовало убивающегося на его гробу Поттера, длинную шеренгу слизеринцев с венками из его любимых белых лилий в руках, Снейпа, говорящего речь на его могиле…А он будет взирать на всех них сверху и смеяться.
Драко сжал кулаки и побежал вверх по ступеням. На двери, ведущей на смотровую площадку, было запирающее заклинание, но Малфой его проигнорировал. Он просто бросит Ступефаи на незадачливых влюбленных, милующихся на основном месте свиданий всей школы, а потом ему будет все равно.
Выбежав на площадку, Драко резко остановился: на его глазах огромный ворон превратился в человека. Причем не просто в какого-то абстрактного человека, а в его крестного. Малфою стало еще обиднее. Он всем безразличен, над ним насмехаются даже самые близкие люди.
И не думая слушать, что начал говорить ему Снейп, Драко сжал в кулаке кулон-портключ до своих покоев. Оказавшись в тишине собственной комнаты, юноша бросил в дверь самое мощное защитное заклинание. Теперь его дверь сможет открыть разве что Дамблдор. Малфой бросился на кровать и, уткнувшись в подушку, разрыдался.
Хотя он и был девственником, целоваться он любил и умел. По крайней мере, до середины пятого курса, когда понял, что поцелуи больше не приносят таких ощущений, как раньше. До этого его поцелуи вызывали у людей какие угодно чувства, но не отвращение и разочарование. Поттеру было стыдно, он считал себя виноватым и определенно подыскивал слова, чтобы сказать Драко о том, что ему неприятно. Хорошо, что он ушел раньше, чем гриффиндорец собрался с мыслями.
Малфой чувствовал себя уязвленным, раздавленным и оплеванным. И то, что ворон, которому он с самого детства доверял свои тайны, оказался его крестным, не добавляло радости.
Стены комнаты мелко задрожали. Со стены свалилась картина, стекла в окне покрылись трещинами.
