Материка. Мы побеждаем на всемирной шахматной доске! Император рыдает в подушку!» — и так далее.
Внезапно все стихает. Ночь. На пустой сцене с остатками оранжевого мусора сидит 4-я журналистка.
4-я журналистка . Нюра Борзопискина, «Сельская лайф». Все уже ушли. Вот пишу свой репортаж… «Окраина, которую мы про… про…» (Всхлипывает.) Самое обидное, что у нас на большой земле это все уже было. Сама в оцеплении стояла, забелдомовка хренова. Как дура, оба раза — и в 91-м, и в 93-м… Когда в историческом августе на танк этого борова подсаживали, помогала… Тяжелый, черт. Ждали атаки карателей, тряслись… А потом мне говорят… чего ты здесь стоишь, все наши уже давно внизу. Я не поняла — где внизу? Может, там раненые? Спустилась, а там за столами вся наша будущая элита гуляла. Сидят и жрут. И выпивают, а мы там, наверху, их охраняли. А я тогда думала, что мы охраняем свободу… Кстати, за стол меня тогда так и не посадили. И не посадят. И этих оранжевых дурачков тоже оставят с апельсиновой коркой.
Картина седьмая
Восточная окраина Острова. На ней около верхушек угольных шахт малочисленными кучками неподвижно стоят туземцы, облаченные в бело-голубые цвета. Вид у них понурый и малоактивный. Заметно, что Остров уже здорово накренился на Запад и почва с большим уклоном, ходить трудно. На другой стороне океана видна высокая стена Материка, с которого доносятся обрывки русской поп-музыки. На возвышении стоит оранжевый Глашатай, читающий вслух обращение Кири-Куки к восточным островитянам, но его мало кто слушает. В некотором отдалении гуляют 1-й, 2-й и 3-й политтехнологи. За плечами 1-го все та же котомка. Подплывает катер Ликки-Тикки, собирающегося вести контрагитацию против Кири.
Глашатай (читает). «Мои дорогие голубые восточные братья! Я знаю, что многие из вас обо мне даже не слышали, так как к вам на глухой Восток не всегда доходят хорошие новости с западеньской стороны. Тем не менее уверяю, что я, Кири-Куки Первый, никогда не пойду против вас, не брошу вас на произвол судьбы и свой первый государственный визит нанесу именно на Материк…
1-й политтехнолог . Удивляюсь лени этих обормотов! Победу вырывают буквально у них из рук. Свой пример-министр, прекрасный административный ресурс, великолепная материальная база… А они с места не двигаются, не то что пойти на западный Майдан и навести там порядок! Совсем у них в шахтах мозги угольной пылью запорошило. Ведь перевесит западеньский край Острова, как пить дать перевесит, все к черту посыплется, как домино! Хоть бы на месте попрыгали, что ли…
2-й политтехнолог . Такой у них менталитет. Мелкобуржуазная нация. Каждый сам за себя.
1-й политтехнолог . У меня, может, тоже такой менталитет, но я-то на месте не сижу и никогда не сидел!
2-й политтехнолог . Ну почему… Один раз сидел на месте целых три года.
1-й политтехнолог . Не по своей вине! А эти… Хоть бы клич какой бросить, типа „обогащайтесь“ или еще какой…
3-й политтехнолог . А кто это там дымит на горизонте?
5-й туземец . Если бы я не знал, что Ликки-Тикки сейчас во временном предвыборном отпуске, я бы прысягся, що вин на корми![51]
Туземцы . Что ты пургу гонишь, ну как Ликки може буты в шлюбци.[52]
5-й туземец . Ий богу, подибни як дви крапли воды,[53] Ликки!
Туземцы . Ликки! Нет, не Ликки!.. Ликки! Не Ликки? Що ж це таке?[54]
Катер входит в бухту, и из него выпрыгивает Ликки в белой украинской рубашке с красной вышивкой.
Туземцы . Ликки-Тикки!
Ликки . Совершенно верно. Не треба так голосыты.[55] Молчать, когда… Что вы на меня выпятились, как будто в первый раз меня видите?
Туземцы . За чим прыйшов?[56]
Ликки . Вот я и хочу это объяснить. Сейчас. Гм… Да отойдите от меня! Я не могу говорить, когда пятьдесят человек мне пыхтят в лицо. Где туземец, которого я в свое время треснул в зубы?
5-й туземец . Он задавлен толпой насмерть во время митинга на Майдане.
Ликки . Жаль. Боги да примут его в небесное лоно, и дух Вайдуа незримо да почиет на нем в селениях праведных!
5-й туземец . Аминь. Но в чем же дело? Видповидай[57] без лукавства.
Ликки . Я способен выбить человеку зубы, но на лукавство я никогда не пускался. Це можуть пидтвердыты… все.
6-й туземец . Это верно.
Ликки . Итак, он умер. Заочно прошу у него прощения и у вас тоже. Прошу пробачення за те,[58] що вследствие слепоты и недостаточного образования состоял на службе у тирана Сизи-Бузи и был в его руках… Так я говорю?
6-й туземец . Верно, верно, честный Ликки. Продовжуй,[59] брателло!
Ликки . Был орудием угнетения. Я служака и не отдавал себе отчета в том, что я делал… Во-вторых… що, бишь, во-вторых?.. Прошу у туземного народа прощения за то, что, будучи… будучи обманут старой властью, пошел против народа и треснул в зубы, а також був прычиною многих нещасть.
Туземцы . Он кается! Вы слышите?
Ликки . Да, я каюсь. Вы можете мене судыты. Мени це все ривно. Но я не хочу, чтобы вы были одурачены проходимцем Кири-Куки.
5-й туземец . Ликки, Ликки! Нас слишком часто обманывали. Кто поручится, что за твоими словами не кроется предательство?
Ликки . Я тебе уверяю, предательства немае.
5-й туземец . Кто поручится?
Ликки . Да что ты все — поручится да поручится?! Молчать, когда…
5-й туземец . Как, ты еще кричишь на меня?
Ликки . Ну що ты придираешься? У меня такая привычка. Я слишком стар, чтобы в пять минут переменить свой характер. Не будь слишком придирчив.
6-й туземец . Это верно. Это верно. Чувак дело базарит.
Ликки . Пойми, что, испытав на своей шкуре все прелести жульнического революционного процесса, изобретенного Кири-Куки, я все сообразил и более не перейду ни на чью сторону. К Сизи я не вернусь никогда! Как он увидел, что попытка отравить Кири не удалась, так сразу стал засылать к нему гонцов с нескромными предложениями. Кири-Куки и есть старая власть! А Сизи, прохвост, и вовсе предложил снять мою кандидатуру с наших туземных выборов… Сдал он меня, царская морда. Не хочу быть рабом этого негодяя! Я клянусь! Ну, падла буду!
В это время Глашатай, спрятавшийся за кустами, бросает в Ликки яйцо. Оранжевый желток растекается по белой рубашке. Ликки смотрит на пятно, затем картинно падает. Толпа окружает его.
Туземцы . Покушение! Царские злодеи! Опричники! Сатрапы! Волки позорные! Козлы вонючие!
Ликки (медленно встает, тихо). И желток оранжевый. Не иначе как курку маисом видкормлювалы.[60] (Громко.) Тепер вы бачите справедлывисть моих слив?[61] Меня пытались убить приспешники Кири! Бросили в меня тяжелым, смертельно опасным предметом, похожим на яйцо! Вид яйца, цвет яйца, запах и вкус яйца! Но ему не удастся взять нас за яйца, мать его за… ноги! Он негодяй и хочет погубить не только меня, но и вас всех!
5-й туземец . И ты докажешь это туземному народу?
Ликки . Да. И даже скорее, чем я бы этого хотел. У нас на горизонте большие перемены. Кири-Куки, понимаете, этот бесчестный мерзавец, обманул вас тогда у маисовых кустов, прикинувшись другом народа и революционером. Скоро все ваши шахты закроют. Вы начнете голодать. Скоро Остров отползет на Запад и Материк, где живут многие ваши эфиопские родственники, окажется далеко. Так далеко, что на пирогах вы уже не доплывете без визы. Ах да, вы же не знаете, что такое виза, вы неграмотные… Ну ладно. Порвутся экономические связи. Ну, торговля остановится. А ведь при мне, вы помните, начинался экономический рост по всем показателям — и по маису, и по рису, и по жемчугу, уж про уголь и не говорю.
Туземцы . Мы памьятаемо,[62] Ликки! Мы памьятаемо!
Ликки (громовым голосом). Слушайте, туземцы! Давайте же вместе поднимемся на борьбу с оранжевой чумой! Я буду вашим вождем, а не прихвостнем старой власти, которую всегда недолюбливал, а теперь возненавидел! Иностранцы хотят истребить вас, посадить негодяя Кири на трон и ограбить вас. И я, Ликки-Тикки, пример-министр царя, перешедший на вашу сторону, явился к вам, чтобы помочь вам отразить их. И посмотрел бы я, как это сделали бы вы без меня, самого искусного атамана на всех островах океана!
5-й туземец . А, теперь мы верим тебе! Ты был зол и страшен, Ликки-Тикки, но ты искупил свои грехи! Народ, простить ли його?
Туземцы . Пробачиты![63]
5-й туземец . Именем народу тебе пробачено![64]
6-й туземец . А я, Ликки, так проникся твоей речью, что пойду к тебе в начальники предвыборного штаба. Папаша мой был большой фанат нашей с дуба РУХнувшей независимости от Материка. Скончался скоропостижно — попал под ломовую телегу. Говорили, что не иначе как люди Сизи его туда пристроили… Но теперь я вижу, что ты не с Сизи, что ты истинный патриот Острова! Я с тобой!
Ликки . Спасибо. Вы не раскаетесь в цьому. А теперь все, кто может двигаться, должны собраться здесь, на Восточной стороне Острова, чтобы уравновесить влияние Запада… И стоять, стоять насмерть еще одну луну! Нас мало, но мы в бело-синих тельняшках, то есть наша сила духа должна победить! В крайнем случае мы организуем федерацию в склади[65] Острова!
Туземцы . К оружию, братцы! Слушать Ликки! Слухаты його!
Ликки (заметив казаков-политтехнологов). А-а! Вот где они! Давно, давно я жду этого момента. Ну, молитесь, подлецы, ваш смертный час настал! Туземцы, гоните их в шею! Мени не потрибни посередныки у общении з вамы!
1-й, 2-й и 3-й политтехнологи убегают.
1-й политтехнолог (на бегу). Ничего себе обращение с ценным иностранным специалистом!
