Ринат остановился у тротуара, выбежал из машины и потряс кулаком в сторону удалявшегося грузовика. Видимо, галька вылетела из-под его колес. Камень удивительным образом застрял прямо в том месте, куда пришелся удар. Он оказался маленьким и круглым. Ринат вытащил его из стекла лезвием перочинного ножа и теперь рассматривал на ладони. Удивительно, с какой же силой должен был лететь этот камушек, чтобы застрять в лобовом стекле! Им словно выстрелили из мощной рогатки.
Ринат провел рукой по трещине. В том месте, откуда он вынул камень, зияла круглая дырка, как от пули. Кроме основной трещины, от пробоины расходилась паутина тонких царапин…Анна в своем офисе вместе с сотрудниками проводила оперативное совещание.
– Итак, у нас теперь есть то, что мы искали, – сумасшедшая тема, которая потребует всеобщей мобилизации сотрудников, – говорила она. – Давайте проведем мозговой штурм. Предлагаю такой вариант работы… Поскольку я на сегодняшний момент обладаю самой полной информацией о предмете, начнем с ваших вопросов ко мне. В результате появится ясная картина того, что мы имеем, и того, что мы не имеем. Это даст нам возможность наметить путь дальнейших действий. Согласны?
Сотрудники дружно закивали.
– Тогда давайте ваши вопросы. По кругу… – Анна повернулась вправо и посмотрела на своего заместителя.
– Насколько я понимаю, – начал тот, – корабль «Фрау Мария» затонул в финских территориальных водах…
– Нет! Неправильно! – перебила его Анна – Когда «Фрау Мария» ушла на дно в тысяча семьсот семьдесят первом году, еще не существовало такого понятия, как «территориальные воды». Все произошло у берегов, принадлежавших тогда Швеции. Если я не ошибаюсь, какое-то время эта территория даже была российской. Финская зона возникла с появлением собственно Финляндии как самостоятельного государства. Кто помнит, как и когда это произошло?– Я могу рассказать, – вызвалась молодая сотрудница, недавно окончившая исторический факультет университета и счастливая оттого, что устроилась на работу в «Имидж Холдинг» Анны Томилиной. – Во-первых, надо вспомнить тысяча восемьсот девятый год, когда по Фридрихсгамскому мирному договору Финляндия перешла под власть Российской империи.
– Очень хорошо, – сказала Анна. – Все слушаем Настю и фиксируем все, что она расскажет. – «А мне еще говорили: зачем брать на работу человека с историческим образованием!» – подумала она и многозначительно посмотрела на своего заместителя. – Продолжайте, Настя!
– Тогда в России правил Александр Первый. Это он произнес историческую речь на французском языке с обещанием сохранить финский уклад жизни и финские коренные законы. Члены финского сейма приняли присягу в том, что признают своим государем императора и самодержца всероссийского, Великого князя Финляндского, Александра Первого. Во время революции семнадцатого года радикально настроенные финские социалисты во главе с Отто Куусиненом организовали Красную гвардию и провозгласили в январе восемнадцатого Финляндскую социалистическую рабочую республику, которая уже в марте была официально признана Россией. Тогда же были установлены дипломатические отношения между нашими странами и подписан договор о дружбе и сотрудничестве…
– Прекрасно! – прервала Настю Анна. – Год образования Финляндии – тысяча девятьсот восемнадцатый! По финскому законодательству клад, пролежавший в земле или в территориальных водах страны пятьдесят лет непрерывно в течение столетнего периода, является собственностью Финляндии. Я сама этот закон не видела, но если это так, тогда корабль «Фрау Мария» становится собственностью Финляндии только в две тысячи восемнадцатом году, когда их государству исполнится сто лет.
– Значит, финны будут тянуть время? – сделала вывод Настя.
– Возможно. Поэтому надо спешить, если мы хотим на что-то претендовать. Но давайте вернемся к теме. Еще вопросы.
– Когда затонул корабль?
– Это случилось пятого—девятого октября тысяча семьсот семьдесят первого года.
– Так какого же точно числа? – не понял заместитель.
– Если я что-то говорю, значит, отвечаю за свои слова, в отличие от некоторых! – отрезала Анна. – Корабль не сразу пошел ко дну, как, например, «Титаник», а медленно погружался в течение нескольких дней. И все это время моряки спасали ценный груз!
Анна, конечно, была еще той стервой, и так сложилось, что больше всего доставалось ее заместителю, который терпел все ее выходки от страха быть уволенным и потерять высокую заработную плату. Заместитель понимал, что его начальнице нравится над ним издеваться – таким образом она снимала стресс, – поэтому иногда он намеренно искал повод, чтобы попасть под ее горячую руку или на острый язык. В конце концов, ей ведь все это было необходимо для здоровья…
– Анна Федоровна, известно, как это происходило? – спросила Лидочка, любимая сотрудница Томилиной.
– «Фрау Мария» попала в шторм среди многочисленных островов, Лидочка, в одиннадцати милях от берега Швеции. Корабль маневрировал между скалами, ударился днищем о камни, и от этого сломался руль. Парусник остался фактически без управления. Его развернуло боком к ветру, сильно накренило, море хлынуло в кормовую часть. Матросы установили помпы и непрерывно качали воду. Трудились днем, а ночью им приходилось уплывать на лодках и высаживаться на скалистом острове неподалеку. То, что могли, доставали из трюма, увозили с собой и сгружали на острове. Через несколько дней, утром, они обнаружили, что «Фрау Марии» больше нет на поверхности моря.
– Если все это происходило пять дней, значит, из команды никто не утонул?
– Во всяком случае время спастись у них было. Мне не попадалась информация, что кто-то погиб вместе с кораблем.
– Какие ценности удалось спасти?
– Нас интересуют в первую очередь, конечно, картины великих голландцев шестнадцатого-семнадцатого веков. Так вот. Из картин спасли только три или четыре. Другие остались в трюме, их просто не смогли оттуда достать. Они были упакованы в тяжелые свинцовые ящики – вытащить такие контейнеры из трюма оказалось невозможно. И вообще моряки спасали то, что казалось ценным: золото, серебро, утварь…
– Имеется ли список спасенных вещей?
– Хороший вопрос. Нам необходимо провести поиск. Если он и сохранился, то в архивах Санкт-Петербурга. Даже в Финляндии его искать бессмысленно. Дело в том, что груз для Екатерины Второй был освобожден от декларирования и таможенных проверок. Когда парусник останавливался в портах по маршруту, его не досматривали. Такой список мог находиться только в переписке между послом в Швеции и министром иностранных дел России графом Никитой Паниным, после того как он получил известие о гибели корабля. Кто этим займется? – Томилина оглядела сотрудников. – Настя! Вот вам как раз историческая работа, которая потянет на кандидатскую диссертацию! Документы могли сохраниться в архивах. Ищите. Есть еще вопросы?
– Может быть, следует поискать опись, которую составили при погрузке в порту Амстердама?
– Хорошая идея. Такой список наверняка был… В Амстердаме еще находится наша сотрудница – Катя из Хельсинки. Надо ей это немедленно поручить. – Анна по селектору связалась с помощником. – Соедините меня с Катей Валтонен… Да, из Хельсинки, но поскольку она не там, звоните ей на мобильный… – Анна обратилась к остальным подчиненным: – Пока ее ищут, хочу вас проинформировать о моей поездке в Амстердам в прошлое воскресенье. Нам с Катей удалось найти архив аукциона, на котором закупались картины для Екатерины. Запомните дату: аукцион состоялся тридцать первого июля тысяча семьсот семьдесят первого года. Так вот, мы с Катей обнаружили несколько специально нанятых дилеров, которые выполняли заказ императрицы.
– Как же это удалось? – с ухмылкой спросил заместитель.
– А вот представьте себе! Когда очень захочешь что-либо сделать – непременно получится. Некоторые дилеры отмечали в своих записях: «Куплено для ее величества» или проставляли специальные пометки. Так мы вычислили четырех человек, которые скупили в общей сложности двадцать восемь картин. Сколько всего было приобретено картин для Эрмитажа – неизвестно. Аукцион – дело анонимное.
– Наверняка есть информация, сколько всего картин было продано на аукционе? – покрутив завиток светлых волос, поинтересовалась Лидочка.
– Больше трехсот. Но в нашем перечне – двадцать восемь, которые дилеры точно купили для императрицы. Потом я обращалась к экспертам в Рейксмюсеум. Там подтвердили, что действительно эти картины никогда и нигде в мире больше не появлялись с момента аукциона. Значит, скорее всего они остались на борту «Фрау Марии». Как я уже говорила, было несколько спасенных картин. Одну из них я видела сегодня в Эрмитаже. Это полотно восемнадцатого века французского художника Франсуа Буше – портрет любовницы короля Франции Людовика Пятнадцатого Марии-Луизы О’Мёрфи. Удивительной силы произведение, надо вам сказать! – Анна почувствовала, что при этих словах ее дыхание опять участилось. – Будет возможность, обязательно сходите на нее посмотреть. Кстати, нужна профессиональная фотография этой картины для будущего каталога. Полное название: «Портрет Марии-Луизы О’Мёрфи де Буафейли».
– Простите, Анна Федоровна, по вашему поручению я уже навела справки. Такой картины в Эрмитаже нет. «Портрет мадемуазель О’Мёрфи, или Светловолосая одалиска» висит в Пинакотеке Мюнхена! – сказала Настя.
– Откуда вы это узнали?
– Из Интернета.
– Странно. Может быть, в Эрмитаже висит ее копия? Я же видела своими глазами…
Зазвонил телефон.
– Да,
