Вечер принес с собой легкую прохладу, – изрек мистер Кинослинг, – могу ли я попросить маленького джен…
– Кха-кха-кха, – громко закашлял мистер Скофилд. – Может, все-таки возьмете сигару?
– Нет, нет, благодарю вас. Я хотел бы попросить малень…
– Попробуйте, хоть одну, – принялась уговаривать Маргарет. – У папы отличные сигары. Попро…
– Нет, нет, благодарю вас. Я заметил, что вечер принес с собой легкую прохладу, а я оставил свою шляпу у вас в передней. Я хотел попросить…
– Сейчас принесу, – неожиданно произнес Пенрод.
– Будьте так любезны, – сказал мистер Кинослинг. – Знаете, это такой черный котелок. Я оставил его в холле на столике. Посмотрите, пожалуйста, маленький джентльмен.
– Я знаю, где она.
Как только Пенрод вошел в дом, вся семья облегченно вздохнула, и каждый с радостью отметил, что, похоже, к мальчику вернулся рассудок.
День угас, и тьма настала, – начал декламировать мистер Кинослинг, и принялся читать одни стихи за другими.
Затем он выдержал паузу, во время которой все должны были осознать, какое мастерское чтение стихов только что продемонстрировал мистер Кинослинг. И только после этого он провел рукой по голове и сказал:
– Я думаю, маленький джентльмен, сейчас самое время надеть шляпу.
– Вот она, – сказал Пенрод и вдруг появился на веранде совсем с другой стороны.
Родители и Маргарет решили, что он не хотел мешать декламации и дожидался, пока мистер Кинослинг дочитает до конца. Позже все они припомнили этот эпизод и уверяли друг друга, что еще тогда подобная деликатность со стороны Пенрода показалась им подозрительной.
– Ваше поведение заслуживает похвалы, маленький джентльмен, – сказал мистер Кинослинг.
– Он действительно замерз. Взяв из рук Пенрода котелок, мистер Кинослинг постарался надвинуть его как можно глубже и сразу же ощутил блаженное тепло. Однако еще мгновение спустя мир его чувств обогатился какими-то новыми штрихами. Это, дотоле неизведанное ощущение распространялось на ту область головы, которую укрывал котелок. Не будучи в силах определить умозрительно причину странного чувства, мистер Кинослинг протянул руку, чтобы снять шляпу. Однако тут его ждала неожиданность: котелок явно не собирался сниматься. Он точно прирос к голове.
– А все же кто вам больше нравится, мистер Кинослинг, Теннисон или Лонгфелло? – спросила Маргарет.
– Я, м-м-м, трудно сказать, – ответил он рассеянно. – У каждого, знаете, свой колорит и а-а-аромат, у каж…
Эта невнятная, сбивчивая речь являла такой резкий контраст недавней словоохотливости мистера Кинослинга, что Маргарет порядком удивилась и начала внимательно приглядываться к нему. Его силуэт лишь смутно вырисовывался на фоне сумерек, но ей показалось, что он зачем-то задрал руки вверх. Он проделывал над собой что-то странное, точно хотел открутить себе голову.
– Что случилось? – спросила она с тревогой. – Вы не заболели, мистер Кинослинг?
– Н-нет, н-нет, – снова ответил он в совершенно не свойственной ему вялой манере. – Я-а п- полагаю…
Он отпустил шляпу и резко встал. Куда только девались плавность и изящество его манер!
– Боюсь, я, а-а-а, заработал некоторый, а-а-а, насморк. Мне будет лучше, а-а-а, пойти, а-а-а, домой. Позвольте, а-а-а, пожелать вам, а-а-а, доброй ночи.
Спускаясь по ступеням веранды, он хотел было снять шляпу, но рука замерла в воздухе, и котелок так и остался на голове. Очень холодно пожелав еще раз всем спокойной ночи, он какой-то скованной походкой зашагал прочь от этого дома, чтобы больше никогда не вернуться.
– Ну и ну! – воскликнула совершенно пораженная миссис Скофилд. – Что это с ним случилось? Вдруг встал и ушел, – она всплеснула руками. – Ты его ничем не обидела, Маргарет?
– Я? – возмутилась Маргарет. – Ничем я его не обидела.
– Странно, такой любезный молодой человек, а, уходя, даже шляпу не снял, – сказала миссис Скофилд.
Маргарет в это время шла по направлению к двери. Вдруг до нее донесся злорадный шепот:
– Могу поспорить, он ее не скоро снимет…
Шепот доносился из-за угла, в котором сидел Пенрод. Он явно не ожидал, что кто-нибудь услышит его.
И тут Маргарет заподозрила такое, что у нее все похолодело внутри. Она сразу же поняла, что, если ее подозрения подтвердятся, шляпу, либо придется отмачивать от головы мистера Кинослинга водой, либо сбривать. Она ужаснулась еще сильнее, когда вспомнила, как надолго исчез Пенрод, когда мистер Кинослинг послал его за котелком.
– Пенрод, – позвала она, – а ну-ка покажи мне руки.
Она сама отмывала сегодня днем эти руки. Рискуя ошпариться, она не отступала до тех пор, пока они не стали белыми, как лепестки лилии.
– Покажи руки!
Она схватила Пенрода за руки. Сомнений не оставалось: руки снова были вымазаны варом!
Глава XXVI
ТИХИЙ ЗНОЙНЫЙ ВЕЧЕРОК
Для каждого нормального мальчика новый день подобен новой эпохе. Если накануне его наказали или он потерпел неудачу какого-нибудь иного рода – все это на следующее утро просто перестает волновать его. Неприятности должны достигнуть поистине невиданного размаха, чтобы мальчик помнил о них на следующие сутки.
Вот почему, проснувшись наутро, Пенрод и думать забыл о злосчастном мистере Кинослинге и о порке, которой наградил его мистер Скофилд-старший за эксперимент со шляпой достойного молодого человека. Даже вара словно и не существовало для Пенрода.
Всю ночь в душе нашего героя происходили какие-то таинственные процессы. К тому времени, как он пробудился, процессы эти оформились в ясное сознание цели. Отныне Пенрод знал, чему он посвятит себя. Бизнес – вот его подлинная стихия! Он открывает торговлю металлоломом! Это сулит головокружительные барыши! Какие же порой великие планы складываются у нас, когда нам кажется, что мы просто спим! Правда, не исключена возможность, что грандиозные замыслы Пенрода Скофилда родились просто благодаря старьевщику. Тот как раз проходил под окном их дома и криком своим разбудил мальчика.
К десяти утра необыкновенно деятельный Пенрод уже взял в долю Сэма, и торговый дом «Скофилд и Уильямс» ринулся в водоворот бизнеса. Хитроумные манипуляции со свинцом, а также тряпками и макулатурой принесли компаньонам к вечеру третьего дня двадцать три цента чистой прибыли. Такое блестящее начало подвигло Пенрода на новые замыслы. Он решил закрепить успех предприятия торговыми операциями с пустыми пузырьками из-под лекарств. Однако юный предприниматель еще не знал, как губительно может сказаться на самом прогрессивном начинании людской скепсис.
В роли скептика выступил, в данном случае, аптекарь с их улицы. Неверие этого человека достигало подлинного цинизма. Он взглянул на бутылки и баночки, доставленные Пенродом Сэмом, и решительно отверг товар. Он, видите ли, заявил, что «это стекло не стерильно»!
Не стерильно! Пенрод просто кипел от негодования. Как только у аптекаря повернулся язык! И это после того, как они с Сэмом целое утро терли все эти стекляшки песком и мыли водой из колонки!
Тогда компаньоны переключились на «зелень». Начали они с прекрасного растения под названием
