шефа и пожелания успехов.
— Ну, с Богом, Винсент! Операция подготовлена качественно, провала не будет, потому что готовили её настоящие профессионалы. Результаты доложите лично. Я буду вас ждать в кабинете.
Ровно в 19.00 2 сентября 1977 года гражданский помощник по вопросам обороны (именно так называлась должность прикрытия разведчика) Винсент Крокетт одел под майку специальный бандаже радиоаппаратурой. Она позволяла перехватывать разговоры советских контрразведчиков в районе проведения операции. Ещё раз проверил контейнер, присланный из-за океана и предназначенный для «Алекса». Он представлял собой пустотелый обрезок кабеля с вложением; 300 рублей, пять пустых почтовых конвертов с подставными адресами на иностранном языке, несколько шифрблокнотов, ручка для тайнописи и очередная инструкция. Контейнер находился в промасленной тряпке, чтобы не привлечь внимание случайных прохожих. «Валяться» контейнер в таком виде должен был не более 15 минут.
В 20.00 Крокетт, после получения подтверждающего звонка «Алекса», вместе с женой Бекки выехали на операцию. Вскоре они оказались в районе Салтыковки за отдельным столиком в уютном ресторане «Русь», давно облюбованном иностранцами. Ужинали весьма скромно — бутылка сухого вина и холодные закуски. Супруги мило беседовали, поглядывая на входные двери и следя за вошедшими, — искали «хвост». Бекки прижимала к животу дамскую сумочку, в которой в целлофановом пакете лежал контейнер. Через два часа они покинули ресторан.
Машина тронулась с места. Винсент посмотрел по сторонам. Проехали одну улицу, другую, и вот повернули на Костомаровскую набережную. Улица была пустынной: ни пешеходов, ни автомобилей, ни бродячих собак. Когда машина проезжала мимо осветительного столба, Бекки по указанию мужа выбросила из окна по направлению к забору контейнер. Испачкала ладони, юбку, сиденье. То ли руки дрожали, то ли слишком постарались промаслить тряпку специалисты.
Машина рванула, взвизгнув протекторами, и понеслась по Костомаровской набережной до развилки, ведущей к улице Чкалова.
— Всё!!! Дело сделано, Бекки!
— Жми в посольство, тебе ведь надо доложить, а мне отмыться. Я вся перепачкана.
— Скоро будем дома…
Не успел он договорить, как дорогу перегородили сотрудники ГАИ, неизвестно откуда взявшиеся. Сразу же подъехало несколько машин с включенными фарами.
— Конец, мы вляпались, — только и сумел проговорить Винсент супруге.
Оставалось «забаррикадироваться» в машине и требовать вызова представителей посольства. Однако последовала не очень приятная процедура, какая случается со шпионами, пойманными с поличным. Бекки пришлось даже кусаться…
В приемной КГБ, куда поздно ночью доставили провалившихся в «хорошо подготовленной операции» разведчиков, супругам Крокетт трудно было отрицать непричастность к фактам и вещественным доказательствам. Сотрудники приёмной помогли Бекки помыть руки и почистить одежду. Консул посольства США также не мог опровергнуть улики, послужившие основанием для задержания граждан его страны.
— Мне всё ясно, — ответил дипломат. — Однако надоело встречаться с вами по ночам.
Эти слова были адресованы сотрудникам контрразведки, принимавшим участие в операции по задержанию американских разведчиков. После подписания протокола об инциденте консул увез провалившихся дипломатов-разведчиков в посольство. Винсенту предстояло отчитываться перед резидентом и собирать вещи уже в качестве персоны ион грата.
В 1976 году Филатова ждал уголовный процесс. Военная коллегия Верховного Суда СССР приговорила его к высшей мере наказания — расстрелу, замененному 15-ю годами заключения…
Отбыв срок, он обратился в посольство США в Москве с просьбой компенсировать ему материальный ущерб и перевести на его счет в один из московских банков хотя бы часть суммы, которая якобы лежала в Швейцарии. Американцы долго уклонялись от ответа, потом заявили: право на компенсацию имеют только граждане США. Как говорится, — от ворот поворот. Выжатый лимон выбрасывается!
«Виктор Суворов» и наука предавать
Лучший способ сохранить своих друзей — не предавать их.
Пожалуй, самым известным «оборотнем» в нашей стране и за рубежом стал бежавший в период «холодной войны» в Англию капитан В. Резун.
По милости некоторых отечественных издателей печать и телевидение его «раскрутили» до неприличия в годы ельцинского правления. Сомнительную популярность предателю принесла писанина, которую также охотно выпустили в свет и западные издательства.
Стороженко давно вынашивал мысль сказать своё профессиональное слово об этом офицере ГРУ, ставшим плодовитым сочинителем под псевдонимом «Виктор Суворов». Хотелось показать читателю ту, тщательно скрываемую, сторону жизни предателя в разведке, которую знал не понаслышке. Это в его подразделении сотрудники осуществляли весь комплекс агентурно-оперативных мероприятий по выяснению подробностей бегства офицера в стан противника. Истоки появления «профессионального разведчика» в ГРУ, его образование, пристрастия и хобби, особенности характера позволили проследить причину падения.
Резун Владимир Богданович родился в 1947 году в поселке Барабаш Хасанского района Приморского края. Его отец в звании майора ушел в отставку и переехал с семьей на Украину, в Черкассы. Он хотел, чтобы сыновья Александр и Владимир пошли по его стопам. Так и случилось, только старший, Александр, «понюхал» службу, а за младшенького, Володю, отец все время хлопотал и устраивал его судьбу. Лучше бы он этого не делал!
В 1958 году он его определил в Воронежское суворовское училище, а когда его расформировали, перевел в Калининское. После его окончания в 1965 году Владимир поступил в Киевское высшее военное общевойсковое училище. Завершил учебу в 1968 году.
Как же характеризовался он за это время?
Вот как описывает эпизод подгонки первой формы суворовцу Резуну Александр Кадетов в своей книге о бывшем коллеге. «Каптенармус Алферов жаловался:
— Никак не могу подобрать для тебя сапоги. У меня нет таких маленьких сапог, да и попа у тебя, как у нашей уборщицы, в брюки не лезет… ты, хлопец, наверное, весь в „сук“ пошел». И там же говорится о его внешности: «Небольшого роста, пухлый, рыхлый, он стал предметом насмешек и издевательств со стороны некоторых ребят… Владимир отставал в физическом развитии, поэтому чувствовал себя слабым и униженным. Многих его однокашников удивляло, что при виде крови или во время прививок и профилактических уколов Резун мог запросто упасть в обморок, словно кисейная барышня. Комплекс неполноценности довлел над ним. Он страдал от своих физических недостатков».
А вот фрагмент из характеристики на выпускника Калининского суворовского военного училища: «Воспитанник Резун В. Б…за время обучения показал себя дисциплинированным, любящим военное дело воспитанником со средними умственными и физическими способностями. По характеру застенчив, болезненно воспринимает критику в свой адрес, с товарищами и старшими робок, раздражителен и иногда несдержан».
Поступив в военное училище, он, на фоне других рослых парней, и здесь продолжал страдать из-за своего малого роста и женоподобной фигуры. Для того, чтобы казаться выше, подбивал каблуки сапог и ботинок. Еще было замечено, что Владимир всегда старался услужить сильному.
После окончания училища, не без помощи друзей отца — кадровиков, лейтенант Резун направляется
