«Оборотни» из военной разведки

решать общие задачи.

Тем временем события в полку разворачивались стремительно. Нарастал «кризис власти». Не без помощи замполита Соленому предложили уволиться…

Вскоре он сдал дела молодому, энергичному подполковнику В. Ванюшкину, быстро сколотившему вокруг себя здоровый коллектив. Он был одинаково требователен к себе и подчиненным. Большим подспорьем новому командиру в деле приведения гарнизона в божеский вид стал приезд в полк выпускника Академии тыла и транспорта майора В. Литвинова — трудолюбивого офицера. Впоследствии он дорос до генерал-полковника…

Командир полка стоял возле курилки, окруженный офицерами штаба части. Начальник тыла оживленно размахивал руками. Как показалось Стороженко, подходившему к собравшимся, речь могла идти о каком-то ЧП.

— Надежда вот на кого, — вдруг кивнул головой Ванюшкин в сторону оперативника.

— Здравия желаю, доброе утро, — взяв под козырёк, поприветствовал старший лейтенант офицеров.

— Утро в небе доброе, а вот на душе оно хмурое, — обронил комполка.

Выяснилось, что ограблен гарнизонный магазин с ущербом сто тысяч форинтов.

— Я проинформировал комдива и военного прокурора, — сообщил Ванюшкин, — но ты-то знаешь, что силенок у следователей маловато. Когда «пинкертоны» прибудут — неизвестно. Надо действовать по горячим следам. Да, чуть было не забыл, попроси помощи у своих коллег.

Вечером Николай срочно встретился с двумя своими помощниками и получил первичную информацию. А через два часа он уже беседовал с рядовым Николаенко, у которого обнаружились некоторые предметы из военторговской пропажи. Солдат признался, что ему их подарил рядовой Куциев. Дальше уже никаких версий проверять было не надо…

Стороженко находился в кабинете, когда ему позвонил венгерский коллега — начальник контрразведки погранотряда майор Лайош Хегедюш и сообщил, что из-за снежных заносов три заставы остались без хлеба, а на станции Петехаза вторые сутки стоит занесенный снегом поезд с пассажирами. Пограничники пытались пробиться к составу на своем грузовичке — безуспешно.

Зайдя в кабинет к командиру полка, Стороженко коротко изложил суть проблемы.

— Надо направить гусеничную технику. Как не помочь друзьям в беде? Евгений Петрович, — обратился он к начальнику штаба, — дайте команду зампотеху и начальнику автослужбы…

Советский гарнизон поделился запасами хлеба и сухарей с терпящими бедствие местными пограничниками. В сторону же застрявшего поезда дополнительно направилось несколько гусеничных тягачей и мощных «Уралов» с солдатами. Кроме того, бойцы прихватили с собой термосы с горячим чаем.

По возвращении раскрасневшиеся армейцы оживленно делились впечатлениями с товарищами. Оказалось, в поезде, кроме венгров, в двух вагонах ехали австрийские и немецкие туристы. Командир дивизиона доложил Ванюшкину о выполненном задании, и тот, расчувствовавшись, патетически произнес:

— Люди живут поступками, а не идеями. Ваш поступок лучше всяких слов спецпропаганды. Спасибо за службу.

— Служу Советскому Союзу! — отчеканил подчиненный.

Прошел месяц, и на стол оперработнику легла информация о недостаче нескольких секретных документов в штабе полка. Заместитель начальника штаба майор С. Петренко в течение недели искал шесть документов.

Версий было много. Дивизионное начальство требовало от Николая чуть ли не ежечасно докладывать о ходе и результатах поиска.

— Задействуйте все силы и средства. Очертите круг лиц, соприкасавшихся с документами. Я должен получить ответы на вопросы: когда это произошло, кто и как их мог похитить или утерять? Вы поняли меня, товарищ старший лейтенант? — раздраженно требовал всегда спокойный начальник особого отдела дивизии, обращаясь к Стороженко.

К поисковым мероприятиям были подключены почти все негласные источники, сосредоточенные в штабе полка. На очередной встрече агент «Овод» сообщил, что один из ящиков «секретки» из-за ветхости Петренко распорядился оставить в штабной машине, находившейся в автомастерской для покраски.

Петренко ещё раз заверил начштаба полка, что тщательно проверил второй раз все ящики. Документов нигде не было. Как же был удивлен Петренко, когда документы всё же были обнаружены в этом «проверенном» им ящике…

Дислокация гарнизона в нескольких километрах от австрийской границы требовала дополнительных усилий от оперативников. Самовольщики, дезертиры, особенно беглецы с оружием, доставляли немало хлопот контрразведчикам в любое время суток. Главное, нельзя было допустить прорыва участка венгеро- австрийской границы.

Это случилось в марте. Дули холодные ветры. В 3.15 внезапно зазвонил телефон: дежурный по Особому отделу КГБ ЮГВ передал указание руководства принять срочные меры в связи с уходом с поста рядового с автоматом и 60-ю патронами.

Стороженко о случившемся поставил в известность дежурного по венгерскому погранотряду. Беглецы вели себя по-разному, а этот, прорываясь к границе и встретив венгерских пограничников, открыл по ним огонь из автомата. Убив одного из преследовавших и ранив сторожевого пса, преступник оторвался на некоторое время от пограничного наряда и почти достиг контрольно-следовой полосы (КСП). Взобравшись на стог сена, он видел, как цепью шли его соотечественники — такие же, как он, солдаты. Шли вместе с венгерскими пограничниками и полицейскими. Выждав удобный момент, беглец нажал на спусковой крючок. После первой же очереди упали замертво наш солдат и мадьярский полицейский. Цепь залегла. Преступник прекратил стрельбу. Но стоило кому-нибудь приподняться, как град пуль вспарывал землю. Операция длилась около полутора часов. Последнюю точку в этой трагедии поставил снайпер с БТРа…

Не прошло и года командования полком В. Ванюшкиным, как в гарнизоне вспыхнула очередная свара. Замполит стал собирать «компру» против нового командира. Вмешался командующий войсками ЮГВ генерал-полковник Б. Иванов. Прибыв в гарнизон, он выслушал сначала одну сторону, а затем другую. Переговорил с офицерами штаба полка, а после обеда пригласил к себе старшего лейтенанта Стороженко. Войдя в кабинет и представившись, Николай не мог оторвать взгляда от орденских планок. На груди генерала горела Золотая Звезда Героя Советского Союза.

— Товарищ Стороженко, я не случайно приехал в гарнизон. Наверное, уже обо всём знаешь. От вашей службы разве что скроешь, — заулыбался он. — Хочу выяснить природу конфликта между замполитом и новым командиром полка…

Оперативник был объективен. Через неделю зарвавшегося «комиссара» перевели в гарнизон, с меньшим объемом служебных обязанностей.

В этот же период Николай пытался «вычислить» военнослужащего, который, по данным венгерских пограничников, приезжая на карьер за песком, каждый раз интересовался участком границы, проходившим вдоль озера Ферте. Солдата интересовало, судя по сигналу, инженерное оборудование на КСП в районе заставы Мексикопусто. Он, якобы, рисовал схему подходов к вероятному месту прорыва. Рисовал на отдельном листе, который спрятал в записную книжку. Приметы давались размытые…

День за днем собирались данные. Дело в том, что в связи со строительством жилого дома машины часто ходили за песком. Не исключалось, что неизвестный хочет прорваться через КСП с автоматом в руках, что привело бы к тяжелым последствиям. Оперативные мероприятия шли активно, но результатов, к сожалению, не давали. Начальник контрразведки дивизии Н. Левшин взял под личный контроль работу по этому сигналу. Приезжал неоднократно, помогая словом и делом.

Успех пришел и День Победы — 9 Мая. В одной из бесед с агентом «Громом» Стороженко получил данные на неприметного солдата — гарнизонного картографа. Раскрыть его планы уже не представляло больших сложностей. Обнаружился и листок со схемой вероятною перехода границы. Однако