поправился. Все. Что бы под этим ни подразумевалось. Я же говорил, что найду способ помочь тебе. Теперь мы его знаем, и я не отступлюсь только потому, что главная роль будет принадлежать не мне. Если это может тебе помочь... я сделаю все, чтобы это осуществилось. Кроме тебя ничего больше не имеет значения. Моя гордость ничего не будет стоить... если ты не сможешь спокойно спать рядом со мной. Именно это я подразумевал, когда говорил, что люблю тебя.
Драко не выдержал. На самом деле это было слишком. Из его глаз полились слезы, и сквозь них уже прорывался истеричный смех. Когда он захлюпал носом, Поттер подошел к нему и протянул носовой платок, захваченный со стола. Малфой решил, что унижение того стоило. Маленькая плата за то, чтобы узнать, как сильно Гарри его любит. Ради него Поттер собирался попробовать заключить перемирие с человеком, который убил его друга и наставника. Понадобилось немало времени, чтобы Драко успокоился, а когда он пришел в норму, Гарри, который все это время шептал ему что-то успокаивающее, поднялся, чтобы уйти.
- Если ты в порядке, то я вернусь к себе. Мне... ну... мне нужно написать пару писем... а на их составление уйдет какое-то время. Я хотел бы отправить их завтра, чтобы начать лечение как можно скорее. Я вернусь, когда настанет пора ложиться спать, хорошо?
Блондин кивнул, чуть ли не сияя от счастья, которое переполняло его. Гарри застенчиво улыбнулся и вышел из комнаты. Весь вечер из его спальни было слышно, как шуршит по пергаменту перо, как время от времени комкается лист и отбрасывается в сторону. Драко внимательно слушал эти звуки, по-прежнему лежа на кровати в своей комнате. Последние слезинки прокатились по его покрасневшим щекам. Он не знал, сколько времени пролежал так, улыбаясь, как деревенский дурачок. Молли зашла к нему перед сном, чтобы спросить, как он себя чувствует. Малфой быстро уверил ее, что с ним все в порядке... и даже больше, чем в порядке. По его мечтательной улыбке Молли поняла, что он говорит правду.
Чуть позже Драко переоделся в пижаму, лег в постель и стал ждать Гарри. Ему не очень-то хотелось спать, несмотря на то, что он был до крайности измотан. Поттер пришел жутко поздно. Малфой ненадолго задремал и едва почувствовал, но почти не испугался, когда тот лег рядом. Матрас качнулся, ненадолго прервав дремоту Драко, он нетерпеливо нащупал руку Гарри и прижался к ней. Поттер замер от удивления, он не ожидал этого, но секунду спустя Малфой обхватил его левую руку и положил голову ему на плечо. Слова Драко было трудно разобрать - Гарри был уверен, что тот спал, когда произносил их, но был рад услышать это.
- ...люблю тебя... Гарри.
Поттер глубоко вздохнул и расслабился. День был очень трудным, и от писем, которые он писал, остался горький осадок. По его мнению, проглатывание гордости должно было сопровождаться рвотными позывами и вызовом колдомедика, но он сделал то, что должен был, и Драко сейчас спал рядом с ним. Стоило сотни раз пережить подобный стресс... чтобы почувствовать это. Гарри слушал тихое ровное дыхание Драко и решился на сумасшедший риск. Он слишком многое пережил сегодня и лишь поэтому осмелился получить что-то большее.
Гарри осторожно наклонился и прислонился губами к виску Драко. Тот не пошевелился, и Поттер снова опустил голову на подушку, сказав напоследок, прежде чем уснуть самому:
- Спокойной ночи, Драко. Я тоже люблю тебя.
В комнате было темно, и Гарри уснул, так и не увидев улыбку, скользнувшую по сонному лицу Малфоя.
Глава 49. Лучшие дни впереди.
Гарри сидел за столом в своей комнате, вспоминая вчерашний вечер и сегодняшнее утро. Вечер был очень трудным, но зато утро - просто божественным. На этот раз Драко проснулся раньше и разбудил его очень приятным способом. Поттер сквозь сон почувствовал несмелые и непрерывные поцелуи, Драко касался губами его шеи, а потом нижней губы, это было восхитительно. Гарри сначала был слегка сконфужен, а потом поцеловал Малфоя в ответ, борясь с желанием обнять его.
У них обоих было «утреннее дыхание», волосы спутаны, и они оба были сонные, но это ничего не значило. В том, что они делали, была великолепная новизна, которая не допускала и мысли о каких-либо изъянах. Гарри мог думать только о том, как тесно прижался к нему Драко и насколько это было тепло и уютно. Рука блондина робко опустилась на грудь Поттера, пока он покрывал поцелуями его щеку и подбородок. Они оба хорошо осознавали тот факт, что Драко прижимался к бедру Гарри быстро поднимающимся членом, но никого из них это сейчас не волновало.
Между поцелуями шепотом произносились признания в любви. Поттер не знал, чем бы это закончилось, если бы Драко, вдруг слабо пискнув, не отодвинулся. Его щеки пламенели, он извинился и сообщил, что ему нужно в ванную… немедленно. Гарри повел себя крайне тактично и не поддразнил его, хоть и прекрасно понял, что случилось. Он тоже был близок к разрядке, и этого не произошло лишь благодаря тому, что Малфой внезапно остановился.
Этим утром душ для Гарри был прекрасным способом снять напряжение, и он немедля занялся этим. Хотя выбора у него и не было. Его возбужденный член требовал внимания, и когда юноша шагнул под воду, ему понадобилось меньше минуты мастурбации (он, конечно же, представлял при этом Драко в своих объятиях), чтобы кончить с большим, чем обычно, количеством спермы.
Завтрак прошел в тихой и спокойной атмосфере. Рон, заметив их улыбки и стыдливый румянец, издал притворный звук, будто его вот-вот стошнит. Гарри, улучив момент, когда Молли отвернулась, в ответ отсалютовал ему двумя пальцами, а Драко, держась с огромным чувством собственного достоинства… высунул язык. Артур, наблюдавший весь этот цирк, закатил глаза и все свое внимание обратил на овсянку, тост и джем. Драко пора было идти на работу, и после нескольких печальных прощальных взглядов от камина, он на виду у всех подался вперед, поцеловал Гарри в губы, а потом шагнул через каминную решетку и исчез со вспышкой зеленого пламени.
Рон покраснел и сбежал на кухню сразу после того, как блондин ушел. Поттер сердито посмотрел на друга и потребовал объяснить, что не так.
- Мне нужны вилка и ложка.
- Что? Зачем?
- Ложка мне нужна затем, чтобы затолкать ее поглубже в горло и как следует проблеваться, а вилка - чтобы выколоть глаза. Вы такие приторные, до тошноты, у меня даже зубы заболели!
- Ха! Ты думаешь, что это плохо? Мы начали день с поцелуев, и это длилось почти двадцать минут! Ты можешь выколоть себе глаза и блевать сколько угодно, но мне кажется, что я умер и попал в рай для геев.
- О, Гарри. Что произошло между вами этой ночью? Вчера днем это был мрак, жуть, а утром уже птички щебечут и все такое прочее. В чем дело?
- Я же говорил, что нашел способ вылечить Драко. Ему станет гораздо лучше. Ни страхов, ни кошмаров. Он будет чувствовать себя настолько хорошо, насколько возможно после того, через что он прошел. Просто мне нужна небольшая помощь, чтобы сделать это.
- А какая тебе нужна помощь? Ты можешь рассчитывать на меня.
- Нет, спасибо, Рон. Но на этот раз… на этот раз мне нужна помощь Снейпа. Я написал ему письмо и отправлю его сегодня. Надеюсь, что смогу уговорить его прийти сюда. Это нужно Драко.
Рон молчал все утро. Мысль о том, что Северус Снейп переступит порог «Норы» повергала его в шок, и у него был слегка остекленевший взгляд, когда он прощался с Гарри, отправляясь в свою квартиру, чтобы приготовиться к встрече с агентом.
Поттер вернулся в свою комнату и начал наводить порядок. Повсюду валялись куски пергамента и смятые письма. Он поднимал их одно за другим и перечитывал, прежде чем выбросить.
Дорогой ублюдок и убийца…
Вероломный сукин сын…
Подохни! Подохни, гребаный ублюдок! Подохни!
Ты правильно сделал, что сбежал, грязная ренегатская морда!
Ему понадобилось несколько дюжин попыток, чтобы подавить свое отвращение к Северусу Снейпу, пока письмо не начало обретать пристойную форму, но оно стоило бы каждой минуты горя, каждой секунды гнева, если бы этот человек вернулся в Англию… хотя бы ради этого. Гарри развернул письмо, которое, в конце концов, написал прошлым вечером и еще раз перечитал его.
