«почитании своих предков». Его родители не спускали с него глаз, выискивая малейшие признаки того, что могло бы их разочаровать. Маленький мальчик все прекрасно понял. То, что он сделал, было извращенным, неправильным и плохим. Так сказали его родители, а они не могли быть неправы. Он был слишком юн, чтобы знать - это не так.
Он изучал магические науки, научился летать на метле тогда, когда его друзья только взяли в руки палочки. Он старался изо всех сил, лишь бы заслужить одобрение родителей, но всегда чувствовал, что они ждут, когда он споткнется. Его заваливали подарками, если им были довольны, но когда мальчик не оправдывал их надежд, его наказывали.
Он пошел в ту же школу, где учились его родители, и был распределен на тот же факультет, что и они. Он теперь видел их только на каникулах, но не делился с ними своими школьными секретами. Он пытался выглядеть надменным, потому что в глубине души очень боялся. На этом факультете слабость считалась недостатком, и другие ученики были очень жестоки по отношению к тем, кто показал свою уязвимость. У мальчика были приятели, но он не доверял им. У него были слуги, но не было друзей. У него были деньги, влияние, весомая репутация, но не более того. Мальчик постоянно напоминал себе, что он лучше всех остальных. Из-за своего наследства, внешности и несомненного магического таланта. Но это не очень помогало.
Он всегда знал, что слаб. Он боялся проиграть, боялся родителей. Он до дрожи боялся, что другие будут дразнить его из-за того, какой он на самом деле.
В школе был еще один мальчик, еще более известный, чем тот, о котором я рассказываю. У второго мальчика были темные волосы, которые никогда не лежали как следует, и яркие зеленые глаза. Говорили, что он очень сильный маг, что ему выпала великая миссия. Первый мальчик реагировал соответственно. Он считал любого, кто отвлекал на себя внимание, непосредственной угрозой и всеми силами пытался показать, что лучше, способнее, сильнее, чем второй мальчик, но ему это не удавалось. Неважно, что он делал, тот мальчик все равно был героем. Не всем, но немалому количеству людей это было очевидно. Призы, награды, слава - все падало к ногам героя. Не потому что он хотел этого, а потому что обстоятельства всегда складывались так, что он участвовал во всех серьезных событиях, которые происходили в магическом мире.
Однажды некогда уничтоженное зло возродилось. Отец первого мальчика был главным среди слуг этой силы, и он немедленно начал внушать свои идеи сыну. По правде говоря, обучение началось намного раньше: объяснением ценности для мира чистокровных магов и отвратительной сущности магглов. Мальчик не мог снискать ни славы, ни популярности при том правительстве, которое стояло у руля, а новая сила предлагала столь желанные изменения и власть, а также всеобщее уважение всем своим последователям… в качестве бонуса.
Мальчик хотел доставить удовольствие отцу. Он мечтал пользоваться всеобщими уважением и благоговением. Он желал занимать такое место в обществе, где бы никто не смотрел на него как на слабака и труса. Ему не стоило быть таким глупым. Мальчик с большой охотой вступил в союз с Темной силой, но он не представлял себе, какие страдания это повлечет и на что это будет похоже позже.
Его отец был схвачен как слуга Темного Лорда и отправлен в Азкабан. Имя его семьи было дискредитировано в глазах обеих сторон конфликта, который быстро стал масштабнее, чем можно было представить вначале. Все смотрели на мальчика с подозрением и презрением. Ему было поручено задание. Он знал, что его практически невозможно выполнить, но выбирать не мог. Темный Лорд отправил своих слуг караулить мать мальчика. Одно только слово, и ее с удовольствием убили бы. Ей грозила немедленная смерть, если бы мальчик провалил задание, да и сам он пострадал бы. Он тянул время, пытаясь уверить своего хозяина, что старается изо всех сил и что успех почти у него в руках, но, по правде, мальчик плохо понимал, что делает. Легче было, когда он не думал о том… о том, что произойдет в случае его успеха. Он полностью сосредоточился на задании и делал то, что ему было велено.
Его школьный наставник, единственный учитель, которым он восхищался, пытался заслужить доверие мальчика, предложил ему свою помощь и обещал найти способ обеспечить безопасность ему и его матери. Но они с учителем не доверяли друг другу. Взаимное недоверие было привычным для них. На мальчика давили, чтобы он побыстрее выполнял свое задание, и те несколько сообщений, которые он получил, содержали лишь угрозы и постоянные напоминания, что жизнь матери зависит от его успеха. Все это сводило его с ума.
Только один человек видел мальчика в ту минуту, когда он потерял контроль над собой… второй мальчик - герой, которого он искренне ненавидел. Единственный человек, которому он пытался доказать, что сильнее… он оказался единственным человеком, который видел мальчика плачущим из-за своей слабости. Первый мальчик пытался проклясть его в приступе слепой ненависти и смущения, но герой оказался более быстрым и более жестоким. Хорошо, что наставник был неподалеку, а то первый мальчик умер бы на месте. Если бы он знал тогда, чем все кончится, то не возражал бы против такого исхода.
Остальное знают все. Всем известно, что сделал мальчик и что из-за него пострадали люди. Лишь одного никто не знает, но его и не спрашивали об этом. Там, в туалете, где он плакал от испуга и из-за собственных неудач, мальчика разрывало одно очень сильное желание. Он хотел иметь друга, которому мог бы доверять, кого-то, кому мог бы верить. Что-нибудь… что угодно, чтобы верить. Когда он увидел лицо соперника, с сожалением смотревшего на него, то взорвался. Но на самом деле он хотел… попросить о помощи.
Гарри слушал молча. Он чувствовал, как Малфой в некоторых моментах по ходу рассказа крепче прижимает его к себе и как его голос становится тише и мягче по мере приближения к концу истории. Как и всегда он потерялся в мыслях о Драко. Он пытался представить себе, каково это - быть на его месте, оказаться в тех же обстоятельствах. В некотором смысле, несмотря на богатство и роскошь, детство Драко было таким же скверным, как у него.
Малфой слегка охрип, как из-за эмоциональности истории, так и из-за того, что она была длинной.
- Гарри. Я многого боюсь. Боюсь того, что неправильно поступаю, боюсь, что сделаю неправильный выбор, и за это поплатятся другие. Иногда я точно знаю, чего хочу, и в то же время не знаю, вправе ли я хотеть этого. Но в одном я уверен. Я больше не хочу быть один. Никогда. Даже если быть с тобой неправильно, я хочу быть неправильным всегда.
Гарри взял руку блондина, лежавшую у него на груди, поднес ее к губам и поцеловал ладонь. Драко ахнул от неожиданности.
- Нет ничего неправильного в том, чтобы бояться, любимый. Это называется здравым смыслом. Именно поэтому мы живы. Не могу сказать, сколько раз я чуть не писался от страха перед Волдемортом. Поверь мне, ты не слабый. Смысл не в том, чтобы не бояться… а в том, чтобы принять то, что произошло. И я не знаю никого, кто справлялся бы с этим лучше тебя. У меня множество причин, чтобы любить тебя. Поверь мне. И… поверь, что ты больше не будешь один. Никогда. Это я тебе обещаю.
Драко вздохнул и полностью расслабился. Слова Гарри утешили его. Кто знает? Может, через день- другой не он будет обнимать Поттера, а наоборот. Ему сегодня предстояли еще два непростых разговора. Кое о чем он хотел поговорить с Молли, а все остальное придется рассказать Снейпу. Но если он так хорошо чувствует себя, избавившись от малой доли своих проблем, то можно только представить, что будет, когда с его души упадет еще более тяжкий груз.
-------------------------------------------------------
Очень далеко от Оттери Сент-Кэтчпоул и «Норы», очень далеко от Драко и Гарри события шли своим чередом. События, о которых никто не знал и которых никто не видел.
Рудольфус Лестрандж сделал глоток вина и повернулся к своим помощникам. Он слегка скривился, увидев окровавленный ком у ног МакНейра.
- Гм. Ну, в самом деле, МакНейр. Неужели нельзя было хотя бы очистить брезент, которым мы пользовались? Душераздирающее зрелище. Ну что ж, мы покидаем эту вонючую дыру. Мне кажется, нам самое время вернуться в Лондон, что скажете?
Гайд-Прэтт улыбнулся, а МакНейр что-то проворчал в знак согласия.
- Гайд-Прэтт, найдите машину. МакНейр, бросьте эту падаль в сундук. Когда все будет готово, мы соберем вещи и отправимся в путь. Время подходит. Если мы запустим этот «проект» в нужном направлении, очень скоро мистер Поттер будет пребывать в подходящем настроении, чтобы получить окончательный импульс.
