- Может, посмотрели, и ну его? - предположила я.
- А если завоняет? Представляешь, он начнет разлагаться? Мы же не знаем, как эта плоть себя поведет, - тихо пробормотал доктор.
- Ну, потыкайте в него палочкой… - начала терять терпение я.
Доктор бросил на меня иронический взгляд.
- Тебе не кажется, что он испаряется? - сказал ван Чех.
Я присмотрелась: чудище и впрямь стало прозрачным.
Доктор отвел меня подальше от него, мы сели и стали смотреть, как медленно исчезает туша. Но в отличие от той слизи в кастрюльке, монстр исчезал медленнее и внутри него виднелся плотный стержень. Что это за стержень, пока было не рассмотреть.
Наконец, туша почти растаяла. Доктор решился подойти и посмотреть, что же за небольшой тонкий стержень был внутри. Ван Чех приблизился к нему, как вдруг раздался выстрел.
- Кто там?! - крикнул нам голос снизу. Я выглянула в окошко. Увлеченные процессом исчезновения мы не заметили, как в метро уже тихо подъехали машины разного назначения: и лаборатория на колесах, и автобусы с ОМОНом, и много штатских машин с темными стеклами. К нам шли военные, взявшие в плотное кольцо ученых в костюмах химической защиты. Выглядело это куда страшнее червя с ножницами.
- Бежим, - скомандовал доктор. Мы выпрыгнули из вагона и стали карабкаться по стенке. Ван Чех подпихнул меня рукой под мягкое место, и я мешком перевалилась через забор. Сам доктор лихо перемахнул, когда начали стрелять на поражение.
- А теперь ползком до кустов, - шепнул доктор.
- Может лучше до гаражей?
- Туда дольше… Хотя кусты они сразу прочешут… - глаза доктора светились неподдельным азартом.
Мы по-пластунски добрались до гаражей. В первом же доктор аккуратно взломал замок, как ломиком, навалившись на случайно найденную арматуру. Мы вошли, закрыли за собой дверь и остались в темноте.
Ожидание продолжалось долго. Мы молчали, потому что говорить было нельзя, только сидели, прижавшись, друг к другу. Я стала засыпать, хотелось проснуться и понять, что это всего-навсего страшный сон. Я заснула, но когда проснулась, то оказалось, что суровая реальность продолжается. Проснулась я от скрипа гаражных дверей. Нас обнаружили.
Доктор решил не выкрутасничать, а сразу поднял руки вверх и сдался. Нас даже не стали заковывать, а тихо вывели и проводили до какой-то машины.
Там усадили и так же, молча, повезли. Я почему-то особенно не боялась, доктор тоже не нервничал. Нас высадили в каком-то дворе, безмолвно ввели в дверь, посадили в лифт, который поехал вниз. Мы вышли очень быстро в какой-то подвал, там нас оставили комнате без окон, зеркал, видеокамер и прочих приспособлений. Только три стула и стол.
- Доктор, я… - начала я.
Но ван Чех вдруг сделал страшное лицо и засмеялся, а сам под столом делал мне пальцами знаки, чтобы я не разговаривала.
Вошел человек в коричневом костюме, в руках его была папка. Он сел пред нами и положил папку на край стола.
- Итак, - начал человек, осматривая нас бесстрастными светлыми глазами, - ваши имена.
- Брижит Краус дер Сольц.
- Доктор психиатрии, Вальдемар Октео ван Чех, - с достоинством представился доктор, и по лицу его опять проскочила гримаса.
Человек странно смерил доктора взглядом.
- Что вы делали в разрушенном вагоне? - спросил меня человек в костюме.
- Мы… мы… - я понимала, что смотреть на доктора бессмысленно, он постоянно строил разные рожи человеку, - Я не знаю, как вам объяснить… Этот человек мой пациент…
- В смысле? - не понял человек.
- Я врач-психиатр, а этот человек мой пациент.
- То есть он не дееспособен? - уточнил человек.
Тут доктор вскочил со своего места, стул за ним упал. Ван Чех пробежался, отчаянно жужжа, по кабинету.
- Да, - коротко сказала я и стала утихомиривать доктора, поведение которого для меня было не объяснимо.
- То есть адекватно отвечать на вопросы он не может? - спросил у меня человек. Я усаживала доктора обратно на стул.
- Могу, - вдруг с достоинством ответил доктор.
- И что вы делали в вагоне?
Доктор подробно со всеми деталями выложил все про слизь, червяка, ножницы, умолчал только про себя, свою семью и то, что видел перед тем, как убежать.
Человек слушал, на его лице был налет недоумения смешанного со скепсисом. Доктор рассказывал спокойно, словно все это было само-собой разумеющимся фактом.
- Но вот оперативный рапорт, - сказал человек, дослушав доктора, - В нем говорится, что в вагоне не нашли ничего, кроме людских тел. Вряд ли вы двое могли сотворить такое… Это ясно, как день, что там орудовала целая банда, но не видели ли вы чего-нибудь там…
- Нет, я не видела, - сказала я.
- Я говорю вам, милейший, это сделал червь с ножницами! - патетически взвыл ван Чех.
Человек не дал себе труда даже посмотреть в сторону доктора.
- Итак, расскажите с самого начала, что произошло, - обратился ко мне человек.
Я вдохнула и выдохнула, и начала самозабвенно врать.
- Нашу больницу распустили, согласно постановлению, но у меня еще несколько больных, которые слишком тяжелы, для того чтобы я их бросала. Я поехала проведать Виктора, его зовут Виктор… И встретила случайно в метро: он махал руками, кричал, что червь придет и всех убьет. Он бредит этим червем, - доктор до этого пристально смотревший в стол, описав рукой дугу, шлепнул ладонью о папку. Мы с человеком подскочили.
Доктор поднял пальцы сложенные щепотью и доложил:
- Чертенка поймал!
- Умница, - я погладила ван Чеха по голове, - Так вот, - продолжала я, - Я решила отвезти его домой, пока он не натворил дел. Мы сели в поезд, но на выезде из тоннеля поезд остановился, сказали, что будет эвакуация. Нас вывели из поезда. Когда мы вышли из тоннеля, Виктор вырвался от меня и побежал к вагону. Я побежала за ним. Он долго стоял там, обходил что-то огромное, говорил, что червь мертв и больше никому не сделает ничего плохого.
- Вы видели этого 'червя'?
- Нет, - не моргнув, ответила я, - только трупы. Там никому уже нельзя было помочь. Я никак не могла увести его оттуда. Потом появились ваши люди, они стали стрелять, Виктор испугался и побежал, я естественно побежала за ним. Я догнала его уже у гаражей, когда он взломал замок… нам было страшно, поэтому мы не выходили. Ваши люди стреляли нам в спину, я думала, нас убьют.
- Это вы напрасно, - улыбнулся человек. Нужно отметить улыбка у него была мерзкая, - Я бы попросил вас какое-то время не покидать город. Кстати, почему он назвался доктором психиатрии, как его там?..
- Вальдемар Октео ван Чех - мой учитель, - снова принялась врать я, - он уехал не так давно с семьей на море. Он лечил Виктора. Я так понимаю, Виктор скучает по своему врачу. Некоторые больные, когда скучают, представляют, что они и есть те, по кому они тоскуют.
- Понятно, - вздохнул человек, - Куда вас отвезти? Вы можете быть свободны, только не уезжайте, поняли? Распишитесь.
Я подписала расписку, где обещала не выезжать и нас с доктором скоро посадили в машину. Я назвала адрес Роуз и нас повезли к ней. Очень быстро мы вышли из машины и, когда она уехала, ван Чех потянулся и изрек:
