работал на заводе, паял какие-то микросхемы. Через год после поступления на работу крепко запил, развелся, с тех пор почти не просыхал. На работу с похмелья, после работы снова выпивка. Его мучили кошмары по ночам. Но где-то месяца три назад он заметил, что за ним следят. Он стал прятаться от преследователей. Они все равно направляли на него антенну, и портили ему сны. Потом они создали радар, который заставлял Антонаса засыпать в любое время дня и ночи. Там он бродил по странным местам, где не было ничего. Однажды, Антонас заснул во время работы, прожег руку паяльником, о чем имеется шрам.
- А что это за преследователи? - спросила я.
Антонас надолго задумался.
- Наверное, враги-интервенты, - подзуживал доктор.
Захотелось пнуть великолепнейшего под столом, но стола не было, доктор стоял позади моего стула.
- Нет. Я не знаю, кто они, но они точно с нашего завода, - наконец, ответил он.
- Ясно. А в тех снах, где нет ничего, кем вы являетесь? - спросила я.
- Никем. Я не вижу себя со стороны, я часть какая-то. Как деталь, во!
- А как часто вы видите эти сны?
- Вот когда засыпаю просто так, то не вижу.
- То есть, когда засыпаете внезапно, то видите этот сон?
- Точно.
- И сейчас видели?
- Да. Сейчас, вообще, страшное видел. Там кто-то был и он… - Антонас покраснел и смутился.
- Простите, я не понимаю, - нахмурилась я.
- Да, неудобно как-то и говорить… Ну, он меня… опустить пытался, - выдавил из себя Антонас.
- Ой, - только и сказала я, - Простите.
- Ничего-ничего, мы вам сочувствуем, - встрял доктор.
На этом первую беседу с Антонасом можно было считать оконченной.
Глава 4.
Наутро следующего дня, я, не дожидаясь доктора, пошла на обход своих больных, в количестве всего одного Антонаса.
В палате стоял странный запах. Больной все еще спал, не смотря на то, что их совершенно точно будили. Он лежал на боку, глаза его были закрыты, то есть самый обычный сон.
- Антонас, проснитесь, - я с опаской подошла к нему.
Он что-то пробормотал, обдал меня перегаром и снова уснул.
- Что? - спросила я сама у себя и принюхалась.
Пахло натурально так, как будто он пил с вечера.
На всякий случай, я вызвала санитаров. Хмурые дюжие ребята явились почти сразу.
- Он пьян, суд по всему, - растерянно сказала я, - Я не знаю, что делать.
- Известно что. В вытрезвитель его! - хохотнул один санитар.
А я и не подозревала, что вытрезвитель есть! Санитары подняли больного и потащили в душ. Через минуту оттуда донесся вопль и нецензурная брань.
Еще через минуту санитары выволокли мокрого, почти трезвого и очень обиженного Антонаса из ванной. В руках у того было полотенце.
Я заворожено следила за сценой. Санитару ушли. Антонас кряхтя и вздыхая, вытирал голову.
- Переоденьтесь, я зайду через пять минут.
Я стояла в коридоре, глядя в окно. Рядом со мной притормозил белый вихрь по фамилии ван Чех.
- Чего грустишь? Из класса выгнали? - вместо приветствия сказал он.
- Доброе утро, доктор. Антонас с утра пьяный.
Брови доктора взметнулись вверх.
- Это как такое может быть?! А дверь в ординаторскую была закрыта?
- Да. Коньяк ваш на месте.
- А, проверила уже? Умница!
Я только угрюмо покосилась на невыносимого доктора и засунула руки в карманы. В одном из них была бумажка. С удивлением вынула ее и развернула, на маленьком квадратике было написано следующее:
И если бы можно было убить Бога,
То для этого не потребовалось бы слишком много,
Только нить шерстяная и кроткий взгляд,
За который иной глупец помочь был бы рад.
Я судорожно вздохнула.
- Что там, дитя мое? - доктор насторожился.
Я, молча, протянула бумажку.
- Опять? - доктор быстро прочел.
На листочке были все те же вырезанные откуда-то буквы, кропотливо наклеенные неизвестным шутником.
- Видимо снова, - сглотнула я.
- Ты драматизируешь, Брижит, это чья-то не слишком хорошая шутка, - доктор едва ли верил в то, что говорил.
Я вдохнула и выдохнула:
- Подумаю об этом вечером, - я вырвала бумажку у доктора из рук и снова положила в карман.
- Ты не в духе с утра? - доктор недоумевал.
- Все в порядке, - я сама не знала, что на меня нашло, но я вдруг так разозлилась!
Доктор хотел что-то сказать и даже открыл рот, но смолчал, как-то странно посмотрев на меня.
Я зашла в палату к Антонасу. Он сидел угрюмый и обиженный на весь свет.
- Откуда вы взяли алкоголь? - я села напротив него.
Антонас молчал.
- Я очень вас прошу, ответьте мне. Только скажите правду, какой б она не была фантастической, - Я пыталась успокоиться, но раздражение только нарастало.
Антонас покосился на меня и уши его стали малиновыми.
- Мне бутылку принесли.
- Кто принес?
- Я вырубился, как обычно это случается внезапно. Там был человечек, маленький такой, костлявый, он мне дал бутылку.
- Это было то же самое место, в которое вы попадаете всегда? То место, в котором ничего нет?
- Да, но теперь там был этот человечек.
- С бутылкой.
- Да.
- А когда вы проснулись, что было?
- Я проснулся сразу, когда она мне дал бутылку. Проснулся я, а бутылка в одной руке, а стакан в другой.
- А стакан вам этот человечек давал?
Антонас призадумался. Мне пришла в голову мысль, что если сейчас на его уши капнуть воду, то она испарится. Это меня развеселило и раздражение прошло.
