Россияне считают, что за годы правления Путина они получили больше свободы за счет порядка и социальной солидарности.
Что могли иметь в виду русские, когда говорили, что их свобода увеличилась в последнее десятилетие? Это не совсем ясно. Но похоже, что это связано опять же с экономическим прогрессом страны. Рост доходов позволил россиянам воспользоваться некоторыми свободами, предоставленными в 1990 году. Больше граждан стали ездить за границу, пользоваться Интернетом, открыли собственный бизнес. Для многих борьба за выживание уступило место устройству личной жизни, а, следовательно, роскоши, которая требует как гражданских свобод, так и определенного уровня дохода. Больше россиян смогли переехать из тесных коммунальных квартир в отдельные апартаменты. Выбор вариантов отдыха расширялся по мере развития профессиональной индустрии развлечений. В то же время появилось несколько новых свобод, которые россияне оценили меньше. Многие отказались от рынков, которые были слишком свободными и не имели эффективной защиты прав потребителей или надежных, принудительных трудовых прав. Если бы это были свободы, которые респонденты имели в виду, было бы неудивительно, что они почувствовали связанное с ними ослабление социальных связей и солидарности. Свободами, которые пришли в мировую экономику с модернизацией, маркетизацией и интеграцией, считаются как раз те, которые, к лучшему или худшему, повысили мобильность и растворили традиционные узы зависимости, связывающие людей с семьями, общинами и их местом рождения.
Короче говоря, подавляющее большинство русских выступает за демократию, в частности за демократию с мощной исполнительной властью. Значительное количество не находит свое правительство полностью демократическим; скорее они рассматривают его гибридом, который часто оказывается неэффективным и коррумпированным, в котором последние выборы были лишь частично свободными и справедливыми. И все же россияне видят прогресс в течение последнего десятилетия и не согласны с западными учеными и активистами, которые считают, что на их свободу сильно посягают. Напротив, большинство убеждены, что свобод стало больше, но вместе со снижением социальной солидарности, законности и взаимного доверия. Они надеются, что прогресс на пути к демократии будет продолжаться, и связывают такое изменение с действующим режимом.
Эту картину нельзя считать полной, поскольку остается много вопросов. И все же мнения россиян лучше проясняют ситуацию, чем простая характеристика свобод как недемократических. А западные доброжелатели оставляют свои попытки простимулировать демократию в России в несколько новом свете. После 2004 года цель углубления российских политических свобод стала в значительной степени отождествляться с понятием революции. Грузинская «революция роз» и украинская «оранжевая революция» вдохновили сторонников демократии на Западе, и как кажется, прокатились более широкой волной достижений по всему региону. Для тех, чьи взгляды связаны с революцией, нежелание российской молодежи делать свое дело стало разочарованием. «Скорее всего, в России не произойдет драматической революции в ближайшее время», – пришли к выводу двое ученых в конце 2005 года, потому что «многие россияне просто слишком неоднозначно относятся к демократии, чтобы осуществилась любая правдоподобная революция».
Россияне надеются, что прогресс на пути к демократии будет продолжаться, и связывают такое изменение с действующим режимом.
Но действительно ли они неоднозначно относятся к демократии? Или все потому, что они не разделяют энтузиазма интервьюеров по поводу революционных сценариев? Или они сомневались, что это сделало бы Россию более демократической, если бы они попытались захватить власть у избранного президента (незаконно и, возможно, жестоко борясь с вооруженными до зубов милиционерами), который оставался чрезвычайно популярным? С 2005 года увеличились сомнения относительно того, какая из революций, в Грузии или в Украине, сделает прорыв. Но для западных наблюдателей в 2005 году казалось, что молодые россияне, которые выражали скептицизм по поводу «оранжевой революции» (и 89 % ответивших, что они не хотят чего-либо подобного в России), должны быть либо безразличными, либо обманутыми со стороны искаженного курса Кремля.
В экономике русские признают реальность свободного рынка. Но они скучают по государству, которое они считали честным, эффективным и способным регулировать жесткую конкуренцию, наблюдаемую ими вокруг себя. Только 24 % опрошенных хотели бы вернуться к плановой экономике советского стиля. А еще меньше (15 %) выступили за чистую рыночную экономику. Самый популярный выбор, за который выступили 47 %, это смешанная экономика, сочетающая и рынки, и планирование. Большинство россиян хотели бы быть защищены щедрым государственным социальным обеспечением, которое гарантировало бы рабочие места и регулировало бы цены на продукты питания, топливо, жилье и коммунальные услуги, – что-то вроде шведской модели 1960 года. Они не хотят слышать, что эта модель даже в Швеции больше не работает настолько эффективно.
Это был болезненный переход, который не стал легче при виде бросающегося в глаза и заметно расходующегося богатства. Около 65 % россиян думают, что они находятся в самом низу по распределению доходов. Они считают, что приватизация была глубоко несправедливой; 81,5 % россиян выступают либо за ренационализацию приватизированных предприятий, либо по крайней мере требуют, чтобы владельцы «выплатили стоимость приватизированных активов». И это не странно для русских. На самом деле, доля россиян, выступивших в пользу пересмотра приватизации в России, ниже, чем в среднем по посткоммунистическим государствам; в 16 из 28 таких стран, включая Венгрию и Словакию, еще более высокий процент населения хотел бы в некотором роде переделать приватизацию. В Хорватии и Македонии только 6 % думают, что активы должны быть просто оставлены в руках своих новых владельцев.
Внутри современного российского общества можно выделить три группы людей, три настроения. Во- первых, есть те (в основном это пожилые люди, но и не только), которые живут с большой ностальгией. Для этого есть своя материальная база. Многие получают пенсии, которые до сих пор не достигли своего уровня, который был до начала переходного периода. Здесь есть и чисто психологический аспект. Они возмущаются, когда говорят, что обстановка, в которой они достигли совершеннолетия, полюбили, поженились и воспитывали детей, песни и реклама, ритуалы и кампании – все это было противной ложью, которую сейчас неприятно вспомнить. Их воспоминания были девальвированы, как и их банковские счета.
Во-вторых, есть формирующийся средний класс, имеющий посудомоечные и стиральные машины отечественного производства, компактные автомобили и один мобильный телефон на человека, они решительно настроены на то, чтобы их развлекали, они также аполитичны, чтобы преуспеть. Наконец, есть много людей, кто живет одним днем, – прагматики в силу необходимости, если не сказать прагматики убеждения, которые приспособились к новому миру, которые хотели бы верить, что они тоже принадлежат к среднему классу. Они всегда против, завистливы, измучены борьбой, но время от времени все еще надеющиеся, неискренние, сделавшие множество уступок и которые в стабильном мире будут винить себя или судьбу, прикрываясь алиби перехода.
Большинство россиян обеспокоены новыми реалиями. Тем не менее, если посмотреть со стороны, из-за пределов России, то доминирующим настроением является беспокойство. Россияне чувствуют угрозу со стороны Соединенных Штатов, имеющих глобальную миссию, стремящихся к расширению НАТО, поддерживающих революции в бывшем Советском Союзе и иногда пугающих своей политической полемикой. В списке стран, считающихся «наиболее недружественными и враждебными по отношению к России», США занимает второе место, выбранное 45 % респондентами, уступая лишь Грузии с 62 %. Почти две трети россиян говорят, что их страна имеет «все основания опасаться стран Запада, входящих в НАТО». В сентябре 2008 года 68 % заявили, что вступление Украины в НАТО будет представлять собой «серьезную угрозу» или «некоторую угрозу» для безопасности России, и 74 % сказали то же самое о Грузии.
Они не хотят привлекать добродушных иностранцев с наличными деньгами, равно как и новую секту ленинцев, чтобы разжечь революцию в своей стране в процессе некой эсхатологической идеологии. В связи с действиями США по всему миру к американским лекциям о демократии и законности относятся с недоверием. В 2008 году 76 % россиян согласились, что «США лицемерно пытаются заставить другие страны соблюдать нормы международного права, хотя и не всегда следуют им сами». 51 % считает, что западная критика демократии в России и соблюдения прав человека – это вмешательство во внутренние дела страны. Россияне не хотят, чтобы чужие президенты диктовали им, какие из их лидеров им должны
