Тысяча журавлей. Антология японской классической литературы VIII—XIX вв.

Сложено на горе Куками[312]

Вот и навестил
свой заброшенный приют.
Домик обветшал,
палисадник и плетень
сплошь усыпаны листвой...

* * *

Как незаметно
День этот долгий прошел!
Вешняя дымка...
Я с детворой деревенской
В мячик на нитке играю.

* * *

Ну вот наконец
и пришла долгожданная осень —
повсюду в траве
сегодня вечерней порою
печально сверчки напевают...

* * *

Как сердце щемит!
Сегодня на горной поляне
в сгустившейся мгле
ведут свою песню лягушки
почти что у самого дома...

* * *

Осень подходит.
Холодно мне, старику,
в летней одежде.
Видно, и кленам в горах
время покровы менять...

* * *

Право, не знаю,
как оказался опять
в хижине ветхой, —
верно, по старым следам
сердце меня привело...

* * *

Вот и затишье.
Из дому я выхожу
полюбоваться —
как заблестела вдали
зелень омытых вершин!

* * *

Вновь я проведал
свой позабытый приют
в горном селенье.
Глядь — цувабуки цветок
подле ограды расцвел...

Снова увидел родные края

Есть ли на свете
что-либо, чью красоту
время не точит?
Только цветущие вишни
вечно прекрасны весною...

Старец Басё

Тяжко нам, смертным,
век вековать без бумаги,
кисти да туши —
нынче одолжишься в храме,
завтра врача потревожишь...

* * *

Сердцу приволье!
Густо кругом разрослись
летние травы.
Вот и жилище мое —
хижина в горном краю...

* * *

Вдвое печальней
кажутся осенью горы
в нашей округе —
неумолимо с деревьев
ветер листву осыпает...

Надпись на веере