Деленн медленно отвела взгляд.
— Уэллсу удалось это. Я читал протоколы ваших допросов. Я видел, когда вернулся, на что вы были похожи. Посмотрите на меня, Деленн!
Она вскинула голову вверх и встретилась с ним взглядом.
— Всё, что он говорил вам, это правда, не так ли? Всё, что он вытянул из вас — тоже правда.
Тихим голосом она ответила:
— Да. Это так. Мои руки в крови миллиардов людей, и мне нечем оправдаться перед собой. Мы вели эту войну не за правое дело, не выполняя свой долг, не защищая честь и не во имя Света. В её корнях лежат гнев, гордыня и эгоизм. Как же много времени понадобилось мне, чтобы осознать это, капитан. Невероятно много.
— Так почему же я продолжаю эту войну? — повысил голос он. — Что толкает меня? Большая гордыня, больший эгоизм, больший гнев? Ну, скажите же мне, сатаи Деленн! Скажите!
Последнее слово он выкрикнул, и она явственно содрогнулась от его словесного натиска.
— Нет, — прошептала она. — Вы продолжаете эту войну, потому что не знаете, как остановить её.
Он медленно отступил назад, скованный внезапным ошеломлением. Она была права, и он был прав. Каждый из них сказал правду друг о друге. Именно поэтому их слова ранили столь тяжко.
— А вы? — тихо спросил он.
— Нет. Боюсь, что нет.
Шеридан выудил из своего кармана какой-то предмет и поднёс его к Деленн. Это был маленький металлический треугольник, который он забрал у неё, захватив в плен на Минбаре. Она назвала его Трилюминарием и сказала, что собиралась использовать его, чтобы сканировать душу Шеридана. Правительство Сопротивления не знало об этом; Шеридан не был уверен, зачем он держит это в тайне.
Но, тем не менее, он не сказал об этом ни слова. Этот предмет был важен для неё, а она стала для него наилучшим из того, что он мог бы назвать родственной душой во всей его окаянной жизни.
Она встретила его взгляд, и на её лице проступила сложная смесь чувств — отчаяния, страха, надежды. Не торопясь, он убрал Трилюминарий обратно.
— Скоро мы будем у Евфрата, — сказал он. — Мне нужно находиться в рубке.
— Конечно, — прошептала она. — Благодарю вас за то, что вы пришли ко мне, капитан.
— Не стоит… не стоит благодарности. Спасибо вам.
Он ещё раз поглядел на неё и вышел из комнаты. Ему ещё надо было поговорить с Г'Каром, попытаться добиться ещё каких-нибудь вразумительных ответов от Затраса, чтобы понять, что может ожидать его в пункте прибытия.
Он предполагал, что будет там не одинок, но он никак не ожидал встретить то, что ждало его там.
Кое-кто ещё знал о Великой Машине.
Глава 2
Алит Калейн был воином и ещё раз воином, и очень гордился этим обстоятельством. В его памяти был свеж тот день, когда он впервые ступил на борт «Трагати» — корабля, которому суждено было стать его домом. То был момент, когда он вознёсся на вершину своей гордости, силы и чувства ответственности. Он преклонил колени перед командиром корабля — Синевалом, — и поклялся ему в верности. Это случилось уже больше двадцати пяти циклов тому назад, и с тех пор Калейн обрёл гораздо больше власти. Теперь он был капитаном «Трагати», он командовал кораблём с тех пор, как Синевал вошёл в Серый Совет. Калейн всегда был на переднем крае священной войны с землянами. Под взглядом Синевала, Калейн вырвал сердце из поверженного Земного Содружества, примерно покарав людей за убийство Дукхата.
В победе Калейна, однако, был непоправимый изъян. На память о его славной победе у Земли легло несмываемое пятно позора битвы у Марса. Калейн и «Трагати» шли на острие атаки, направленной на колонию землян на этой планете, чтобы завершить дело, начатое с уничтожения Земли. Как вдруг, взорвав небеса, подобно демону из древней легенды, в их строй ворвался корабль, который стал ему известен впоследствии как «Вавилон». Капитаном того корабля был Джон Шеридан.
«Вавилон», ведомый одной лишь неистовой яростью, прорвал оборону минбарцев и мчался прямо к кораблю Серого Совета. Калейн пытался предотвратить то, что случилось, но его качества воина изменили ему тогда, при виде этого корабля, и он ударился в панику. Синевал был тогда вместе с Серым Советом, и «Трагати», лишённый командира, стоял без движения, когда Шеридан нанёс удар по самой большой святыне Минбара. Двое погибших — один воин, один жрец, — ещё трое тяжело раненных, до сих пор не оправившихся от своих страшных увечий, они теперь напоминают лишь тени тех, кем были раньше. Шеридан ушёл, ибо ярость, двигавшая им, уступила место здравому смыслу, и Калейн с тех пор остался один на один со своим преступлением.
Он пытался искупить свою вину. Он даже пытался покончить с собой, чтобы загладить свой грех, но Синевал обнаружил и остановил его. Грядёт новое время, сказал Синевал. Он только что занял место погибшего сатаи-воина, и ему нужны были верные последователи. Мы стоим на пороге новой эры, и война станет тем катализатором, при помощи которого всё, что устарело, уйдёт в прошлое, и минбарцы займут принадлежащее им по праву главенствующее место в Галактике. Калейн слушал его и рыдал, и просил прощения. Синевал отказал ему в прощении, и сказал Калейну, почему он поступил так:
— Я
И Калейн согласился. «Трагати», тяжело повреждённый во время войны, был отремонтирован и переоснащён, чтобы увеличить его мощь. Он стал новым флагманом минбарского флота. Калейн снова ощущал гордость, но теперь уже не за себя, а за свой народ. «Трагати» был необходим, чтобы заменить погибшую «Чёрную Звезду» и сражаться в самой великой войне минбарцев. Уже не против землян, но против Теней.
Всю правду Калейну рассказал Синевал, один из многих, кому она была известна. Корабль Древнего Врага был обнаружен под поверхностью Марса во время операции на этой планете. Он попытался взлететь, но был уничтожен. Другой был найден на луне, обращающейся вокруг самой большой планеты солнечной системы землян. Враг тогда пришёл, чтобы забрать его себе. Над Ганимедом развернулась яростная и кровавая битва, на месте которой остались обломки четырёх минбарских крейсеров и тела сотен погибших. Тени возвращались, и потому были возрождены рейнджеры. Рейнджерам был нужен флагманский корабль, и этим кораблём должен был стать «Трагати».
Калейн хорошо знал Бранмера — последнего верховного рейнджера. Вообще-то, он служил под началом Бранмера во время войны. Бранмер был, конечно, великим человеком, но он был излишне мягок. Он не был достаточно сильным, чтобы сражаться в этой войне так, как подобает, но теперь он был мёртв, и некому было возглавлять рейнджеров. Алит Нерун, помощник Бранмера, исчез. Калейн не был рейнджером, и не испытывал желания становиться их начальником. Это место по праву принадлежало Синевалу, и теперь тот занимал его.
Синевал, нынешний Энтил-За, пришёл к Калейну несколько дней назад. Он снова говорил о своих мечтах, о своих амбициозных планах и о той роли, которую должен сыграть в них Калейн. Вместе с собой он привёл старого, немощного человека по имени Драал — человека, который был учителем для всех трёх представителей религиозной касты в Сером Совете. Драал обратился к сатаи Ленанну, и попросил того о помощи в одном важном деле. Нужно было совершить полёт на одну пустынную планету, доставить туда двоих — Драала и кого-то ещё, и оставить их там. Такова была доступная официально информация, но наедине Синевал рассказал Калейну больше. Планета была не такой простой, какой она казалась на первый взгляд. В ней была заключена сила, сила, которую нельзя так просто отдавать в руки старика и странного
