— Всё в порядке, господин Вуйко, — кивнул ему сотник. — Это моя работа. Говорят, к вам забрались грабители?
— Да. Один из них лежит на мостовой.
— Я видел, — сказал сотник и прошёл вглубь комнаты, к лежавшему на полу телу. — А это, наверное, второй... — Тут он умолк и изумлённо присвистнул. — Ну и ну! Кого я вижу?! Это же Рыжий Вепрь!.. Ребята, — окликнул он своих подчинённых. — А ну посмотрите.
— Да, он, — подтвердил один из гвардейцев. — Рыжий Вепрь.
Из коридора послышались недоверчивые восклицания:
— Рыжий Вепрь?..
— Тот самый?..
— Неужели?..
Вуйко Франь устремил на Кейта восхищённый взгляд, от которого тому стало неловко. А сотник склонился над пойманным грабителем и произнёс:
— Ещё жив... но ненадолго. — Он выпрямился и спросил: — Так кто ж его так знатно отделал? Я хочу пожать храбрецу руку.
Кейт шепнул сестре: «Сиди здесь», — а сам подошёл к сотнику.
— К вашим услугам, милостивый государь, — чинно промолвил он. — Я Кейт Уолш из клана Уолшей, сын Гордона Уолша.
— Гость из далёкой страны Саами, — для полной ясности добавил вуйко Франь.
— Да, я слышал, — кивнул сотник и по-военному отдал честь. — Влад Котятко, сотник городской гвардии его светлости.
— Приятно познакомиться, господин Котятко, — ответил Кейт, пожимая его крепкую руку.
— Значит, это вы сделали? — спросил сотник с нотками недоверия в голосе, которые он тщетно пытался скрыть. Не слишком могучее телосложение Кейта давало повод для сомнений. — Как у вас получилось?
— Ну, чисто случайно... — начал Кейт, но тут вуйко Франь перехватил инициативу и принялся рассказывать сотнику о недавних событиях. Кейту оставалось лишь кивать, подтверждая его слова. Только один раз он поправил хозяина, когда тот неверно (то есть, совершенно верно — но вопреки версии Кейта) показал, с какой стороны кровати подкрадывался Рыжий Вепрь.
Рассказ вуйка Франя вполне удовлетворил сотника Котятко. Возможно, окажись он на месте раньше, когда грабитель ещё валялся на кровати, у него и возникли бы кое-какие подозрения. Но теперь Рыжий Вепрь лежал связанный на полу, запачканное постельное бельё было убрано, так что восстановить во всех деталях картину происшедшего представлялось затруднительным. К тому же у сотника не было никаких причин подвергать рассказ Кейта сомнению. Оказывается, Рыжий Вепрь был известным преступником, за которым давно охотились местные власти, и цель его появления здесь была очевидной — попытка ограбить богатого и знатного чужестранца, имевшего неосторожность оставить открытым окно на ночь.
Сотник Котятко согласился с мнением хозяина, что Кейту крупно повезло, велел подчинённым унести Рыжего Вепря, а сам ещё задержался в комнате, чтобы распить бутылку вина с Кейтом и вуйком Франьом и засвидетельствовать своё почтение «очаровательной госпоже Уолш».
К тому времени Джейн уже немного успокоилась, перестала заикаться и сумела достойно ответить на цветистые комплименты Влада Котятко, чем вызвала ещё один комплимент — по поводу её отличного произношения. Под конец сотник сообщил, что завтра в полдень состоится казнь Рыжего Вепря через повешение и пригласил Кейта и Джейн, буде возникнет у них такое желание, присутствовать на этой церемонии в качестве почётных гостей. Кейт от имени их обоих поблагодарил за приглашение, но вежливо отказался, объяснив, что не любитель подобных зрелищ.
— Я тоже, — откровенно признался сотник. — Я человек военный и привык убивать в бою. А убийство беспомощного и беззащитного — не для меня. Хотя, конечно, Рыжий Вепрь заслуживает смерти, черти в аду его уже заждались.
— Вы казните его без суда? — спросила Джейн.
— Почему же без суда? — удивился сотник. — Мы не варвары, у нас каждый человек имеет право на суд. Даже такой, как Рыжий Вепрь. Но его давным- давно приговорили к повешению, зачем же его судить ещё раз, пусть и за новые преступления. Всё равно приговор будет тот же — смертная казнь.
Кейт подумал, что так оно и к лучшему. У Рыжего Вепря не будет возможности рассказать, что с ним случилось на самом деле. После двух парализующих зарядов, которые он получил, паралич отпустит его не раньше, чем через три-четыре часа, а потом ещё часов восемь-десять он будет как отмороженный и едва сможет ворочать языком. К тому времени его уже казнят.
— Да, кстати, господин Уолш, — отозвался сотник. — Коль скоро вы не хотите присутствовать на казни, то после обеда заходите в городскую управу. За поимку Рыжего Вепря вам полагается вознаграждение — тридцать золотых.
Кейт и Джейн переглянулись. Не считая мелочи серебром (впрочем, не такой уж и мелочи) и драгоценностей Марики, у них было почти четыреста золотых, позаимствованных у Стэна. Если бы они знали, что золото здесь ценится так высоко, то не брали бы столько денег, а удовольствовались бы более скромной суммой.
— Я вот что думаю, — заговорил Кейт. — Это вторжение произошло по нашей небрежности и причинило массу хлопот вуйку Франю. Полагаю, будет справедливо, если он получит это вознаграждение вместо нас.
Хозяин закашлялся от неожиданности.
— Ну, что вы, господин Влош! — протестующе произнёс он. — Какие хлопоты? Ведь это моя работа — принимать постояльцев, обслуживать их, терпеть все их выходки, в том числе и небрежность, наподобие вашей. Этим я зарабатываю себе на жизнь. А те тридцать золотых я не заработал. Это большие деньги, и я не могу их принять.
— Тогда отдайте их Марыле, — сказала Джейн. — Пусть это будет частью её приданного.
— Но... Марыля...
— Мы не желаем слушать никаких возражений, вуйко Франь, — твёрдо произнесла Джейн и обратилась к сотнику: — Господин Котятко, вы нашли Рыжего Вепря уже связанным в доме господина Вуйко. Если мой муж отказывается от прав на грабителя, кому тогда полагается вознаграждение?
В глазах сотника мелькнуло понимание.
— Разумеется, уважаемому господину Вуйко, — ответил он.
Джейн выразительно посмотрела на Кейта. Тот усмехнулся и произнёс:
— Вот и всё, хозяин. Вознаграждение по закону ваше. И вы вправе распорядиться им по собственному усмотрению.
— Можете отдать деньги Марыле, — добавила Джейн.
Вуйко Франь в полной растерянности покачал головой. У него не было слов.
А сотник Котятко сказал:
— Господин Уолш, госпожа... Примите моё искреннее восхищение. В наше время редко встретишь таких благородных и бескорыстных людей, как вы.
Глава 22
Перед уходом вуйко Франь самолично проверил, что ставни на всех окнах плотно закрыты, посмотрел, действительно ли чистое бельё постелила служанка, а потом стоял в коридоре, пока не убедился, что Кейт как следует запер на засов наружную дверь. И только тогда, ещё раз пожелав им приятных снов, ушёл к себе.
Вернувшись в комнату, Кейт увидел, что сестра лихорадочно роется в его вещах.
— Не могу найти сигареты, — пожаловалась она. — Где ты их спрятал?
— Да вот же они, у тебя под рукой.
— Ах да, действительно.
Джейн открыла пачку и достала одну сигарету.
— Ты тоже будешь? — спросила она.
Кейт хотел сказать «да», но потом подумал о скудной дневной норме и отрицательно покачал головой:
— Нет, не хочу.
— Хочешь, но экономишь, — возразила Джейн, уловив его колебания. — Целой сигареты для меня будет много. Я оставлю тебе половину. Не побрезгуешь?
— О чём речь!
Кейт сходил к столу и вернулся с пустой чашей, из которой пил вино сотник Котятко. Он поставил её на тумбу и сказал:
— Это вместо пепельницы.
— Ага.
Джейн раскурила сигарету, сделала всего три затяжки и передала её брату:
— С меня хватит. Уже кружится голова.
Кейт взял сигарету и присел рядом с сестрой на край кровати. Джейн взяла из вазы крупную ягоду клубники и съела её. Потом потянулась за следующей.
— А у тебя железные нервы, Кейт, — задумчиво промолвила она.
— Вовсе нет, — покачал он головой. — Просто я был сильно напуган, чтобы нервничать.
Джейн слабо усмехнулась:
— А я так испугалась, что перестала соображать. Когда я проснулась и увидела того типа, меня словно парализовало.
— И слава Богу, — заметил Кейт. — Если бы мы оба стали действовать, то только помешали бы друг другу.
— Ты прав... Можно ещё одну затяжку? — Джейн взяла сигарету, затянулась и вернула её брату. — Это жестокий мир.
— Это средневековый мир, — уточнил Кейт. — Он жестокий по определению.
— Но он проще, чем наш. И люди здесь проще. Более открытые, более искренние — и более честные. Ведь сотник знал, что послезавтра... то есть, уже завтра мы уезжаем. Он мог бы промолчать, а после нашего отъезда получить причитающееся нам вознаграждение. Для него это большие деньги — по меньшей мере, его месячное жалование.
