облизала измазанные мороженым пальцы.
— Меня зовут Бель, Минерва. Терпеть не могу имя «Долорес».
— Дорогая, ты уверена?
— В том, что под маской Командора скрывается женщина? Абсолютно.
— Вот так номер… — Люциус ошарашенно покачал головой и вдруг усмехнулся. — Интересно, Драко в курсе? А ты, Северус?
— Я его вижу в третий раз. Нарциссе, конечно, виднее… Кроме того, это объясняет, почему столь мощный маг до сих пор оставался в тени. Мужчине подобный потенциал скрыть куда проблематичнее…
Четвертый постамент снова был пуст, под ним на лавочке сидели толстяк и китаянка с булками. Минерва огляделась.
— Макмиллан, у вас часы на всех домах по-прежнему показывают половину второго.
Эрни досадливо поморщился.
— Е-мое, так знал, что упущу какую-нибудь мелочь.
— Неудивительно. Для меня большая тайна, как вам вообще удается держать все это под контролем. Картинка, запах, звуки…
— Ну… картинка — всего лишь закольцованная запись, понимаете? Не понимаете… Это как в думосборе, только начало воспоминания склеивается с концом, и все идет по кругу. Маглы так фон для фильмов пишут. Видите автобус? Он уже в четвертый раз подъезжает. А меняю я только там, куда вы смотрите.
— Понятно. Шум тоже записан?
— На магнитофон, у Симуса тут стереосистема стоит. Это такая штука, с помощью которой маглы музыку слушают.
— Солнце?
— Театральный прожектор на пятьсот ватт с кучей рассеивающих фильтров, чтобы нить накала в лампе не видно было. Жарко от него, правда, пришлось два вентилятора поставить и окно открыть.
— Вот вам и ветерок… А запах? Пахнет… фонтанами!
Эрни извлек из кармана длинный, ярко раскрашенный цилиндр, встряхнул, отвел в сторону в вытянутой руке. Что-то зашипело, и запах усилился.
— Называется «Летняя свежесть», профессор. Эти маглы — такие затейники…
«Малфой, тебе не кажется, что признаваться в любви самому себе — это извращение?»
«Я бы и Филчу признался, вздумай ты нацепить его Образ. Ханна…»
«Перестань. Сколько мы общаемся, четыре дня? Так не бывает».
«Как видишь, бывает. Ханна…»
«Ну что ты заладил — Ханна, Ханна».
«Мне нравится твое имя. Мне вся ты нравишься».
«Ненормальный. Ну подумай, кто ты и кто я».
«Подумал. Дальше что?»
«Это ты мне скажи — что».
«Выходи за меня замуж».
«Точно чокнутый. Отцовского зелья хлебнул? Малфой, я нищая».
«Все золото мира тебя не стоит».
«Начитался книжек. Я — убийца».
«Ты — моя Леди, и точка».
«Тебя отец убьет».
«Вот видишь, ты уже почти согласна».
«Ох, ну что мне с тобой делать. Иди уже дальше, сейчас восьмой круг начнем».
— Вы уверены, что хотите пойти с нами, мэм? У вас уроки с утра.
— Алакритас — замечательная вещь.
— Колин в Хогвартсе один, мало ли…
— Прекратите, мистер Поттер, сейчас глубокая ночь, школа спит, и ваш Колин наверняка тоже десятые сны видит. Почему вы так не хотите пускать меня в Малфой-мэнор?
— Мне кажется, вы за что-то злитесь на Драко.
— Потрясающая интуиция. Да, злюсь, а к завтрашнему дню и вовсе буду в бешенстве.
— Ох… Мэм, вы не владеете ментальным диалогом, а Драко в мэноре сейчас будет одиннадцать штук.
— Ничего, найду. Поверьте, мистер Поттер, это в его интересах.
Нарцисса допила вино и потянулась к столику поставить бокал. Платье снова угрожающе затрещало. Она взглянула в зеркальце — отражение сделало большие глаза и изобразило пальцами быстрый бег. Пришлось вставать.
— Все, мальчики, я вас покидаю, перед пятницей необходимо выспаться. Люциус, много не пей. Щадить тебя на завтрашней дуэли я не собираюсь.
— Дорогая, — муж тревожно нахмурился, — ты уверена, что хочешь участвовать в этом сама? Может, все-таки человек из Лиги…
— Даже не надейся, милый. В конце концов, я уже сто лет не развлекалась.
— Мистер Малфой?
— Я Симус, мэм, вы ко мне уже два раза подходили. Участок Драко южнее.
— Там одна мисс Эббот, и она почему-то плачет.
— Неужто поругались?
— Кто?
— Драко с Ханной.
— Драко? С Ханной?!
— А вы не знали? Все знают…
«Рон, веди вспомогательный контур, я возьму оба внешних».
«Ну ты монстр, Гарри».
«Если б ты не ленился с ментальной магией, тоже бы так мог. Держишь?»
«Держу».
«О-оп-ля. Можешь отпускать».
«Что, все?»
«Все».
«Как говорит Малфой — офигеть».
«Не поминай мое имя всуе, Уизли».
«Легок на помине. Тебя МакГонагалл по всему периметру разыскивает. От нее, что ли, бегаешь?»
«Она за мной, я за ней… это потом. Народ, разговор есть. В общем… Ханна».
«Что — Ханна?»
«Хорош невинность корчить, будто не знаете, что я от нее без ума».
«И в чем проблема? Она чистокровная…»
«Да хоть помесь тролля с мантикрабом, я ее люблю. Только вот она не считает, будто мы — пара. Всякий бред насчет кладбища в приданое… Тоже мне, нашла ангела. Короче, пацаны. У вас обоих девчонки — далеко не сахар. Может, посоветуете, с какого боку к ней зайти?»
«Ханна, не дури. Если Малфой наплевал на свой снобизм и пятитонное самомнение, значит, у него вправду все серьезно».
«Надолго ли?»
«Гарри говорит, что да, а ему в вопросах интуиции доверять можно на сто процентов. Вопрос в другом — чего хочешь ты?»
«Джин…»
«Ну хорош реветь, с рожей Малфоя смотрится просто кошмарно. Герм, дай ей платок, мой уже мокрый насквозь».
«Ханна, возьми. И скажи нам наконец, он тебе хотя бы нравится?»
«Ох, девочки… Вы верите в любовь с первого взгляда?»
После трехчасового блуждания вдоль ограды проклятого мэнора энтузиазм Минервы сошел на нет. Мысленно сплюнув, она побрела вглубь парка, нашла скамеечку, села — и тут же подскочила, едва не заорав. В кустах напротив двигалось белое пятно. Кто это? Привидений на открытом воздухе не бывает…
—
Тьфу ты, павлин. Белый. Что за нелепая птица… А вон еще одна. Нет, это уже не павлин, а очередной Драко Малфой.
— Добрая ночь, профессор. Хорошо, что вы Люмос засветили, а то б я вас не нашел.
Минерва устало кивнула.
— Вот бы и наш с вами прототип засветил Люмос… Кто вы? Снова Финниган? Лонгботтом? Уизли?
— Я Малфой, мэм. — Он вытянул из кармана мантии помятый свиток. — Извините, Мерлина ради, я с утра вам случайно вместо эссе наработки для курсовой по нумерологии сдал. Вот. Я уж дописал, как смог, на завтраке. Простите, пожалуйста…
1. Трафальгарская площадь — центральная площадь Лондона, перекресток трех главных улиц Вестминстера — Стрэнд, Уайтхолл и Пэлл Мэлл. Вокруг Трафальгарской площади расположены несколько исторических построек, в том числе и церковь Святого Мартина-на-полях, на башне которой есть часы. Другие часы имеют место быть на Национальной галерее, и третьи — на здании канадского посольства. Низкий поклон моей бете за информацию, добытую на англоязычных сайтах.
2. По углам Трафальгарской площади в 1841-м году соорудили четыре постамента. Первый за бешеные деньги выкупил под свою конную статую король Георг VI. Два других украшают фигуры героев войны за индийские колонии. А четвертый пустует — за сто пятьдесят лет британцы так и не нашли для него достойного соотечественника. С 1999 г. на Четвертом постаменте выставляют произведения искусства, но на момент действия «Команды» он был еще пуст.
Глава 34
